Но разве это жизнь? — спросил я.
— Мне сложно понять, что такое человеческая жизнь, — произнёс Аполлон. — Всё, я исцелил тех, кого было можно. На остальных я не желаю тратить свои силы.
— То есть, ты мог бы? — уточнил я.
— Могу, но не буду, — ответил на это бог-врачеватель. — Слишком много хлопот, а толку почти никакого. Эти семеро не способны повлиять на закономерный исход твоего похода.
— А каков этот исход? — поинтересовался я.
— Сам узнаешь, когда настанет час, — ответил на это бог света. — И сам сделаешь выбор.
— Какой выбор? — спросил я.
— Сам узнаешь, — повторил Аполлон.
— Эх, ладно, — вздохнул я. — А теперь пройдём к твоим будущим адептам…
Французы всё так же стояли на коленях под охранением абордажников.
— Господа и дамы, — заговорил я, подойдя к Антуану. — Встречайте вашего нового бога. Сочту за честь познакомить вас с Аполлоном, богом света, настоящим богом света, который изволил проявить к вам толику своего расположения и дать вам шанс послужить ему.
Аполлон засиял солнечным светом и безразличным взглядом оглядел пленных.
— Это какие-то фокусы? — спросил Антуан.
— Воспринимай это, как хочешь, — пожал я плечами. — Но это мускулистое трёхметровое и безумно красивое существо — бог, называемый Аполлоном. И он хочет, чтобы вы ему служили. У вас есть выбор — отказаться или принять эту службу. Но если откажетесь, я пожертвую некоторых из вас, тех, кого вы сами выберете, во имя его и в честь его.
— Как это? — недоуменно спросила Жизель.
— Костёр, скорее всего, — ответил я. — Как в старые добрые времена.
— Выбор только такой? — уточнил Антуан.
— Да ты не переживай особенно! — заулыбался я. — Надо будет убивать других суперов, адресуя это жертвоприношение на имя Аполлона, надо будет поклоняться ему, праздник какой-нибудь учредить — это не особо затруднительно. Можно ещё пленить врагов и сжигать их на кострах, также адресуя эти жертвы Аполлону, а взамен…
— Взамен я дарую вам могущество, — продолжил за меня бог света. — Вы не пожалеете.
— Эм… — Жизель стушевалась.
— Ещё это гарантирует, что между нами не будет никаких проблем — я не захочу портить отношения с Аполлоном, а вы не захотите портить отношения с другими богами, — сказал я. — Просто надо принять факт существования богов. Аид, Стикс, Персефона, Бия, Кратос, Зел, Перс, Гефест… Богов много и все они хотят щедрых жертвоприношений. Будете давать их — будете жить благополучно, в основном за счёт нечестных преимуществ, даруемых богами.
— У нас всё равно нет никакого выбора, — ответил на это Антуан.
— Есть, — не согласился я. — Просто второй вариант не очень хороший.
Глава сорок шестая. Суперы
/5 августа 2022 года, Французская Республика, порт Тулона/
— Это вообще не круто, — произнёс я, глядя на лежащих на койках бойцов. — Какие прогнозы?
— Твой покровитель был прав, — ответил на это наш корабельный врач.
Роман Хитров с нами идти отказался, поэтому нам выдали Кирилла Евгеньевича Босякова, в прошлом врача-анестезиолога. И он оказался бессилен в лечении сонного паралича, в котором сейчас находятся некоторые из нас.
— Но что же делать? — спросил я. — У нас скоро высадка и дальний поход…
— Я ничем не могу помочь, — покачал головой врач.
— Ладно, наблюдайте, — вздохнул я.
Проблема.
У меня есть «Фазовая телепортация», «Драконид», «Псионика», «Повелитель ифритов», «Техномаг», «Ведьма тёмных болот», «Живой доспех», «Лазерный взгляд» — это всё эпические сферы, которые превратят пользователей в нелюдей, необратимо. А ещё есть «Волшебство», которое я хотел приберечь для себя любимого.
Последнее — это отличная сверхспособность, не оказывающая психического воздействия на пользователя. Как миллиард долларов США… в нашем случае столь же бесполезная.
— Надо что-то решать, — произнёс Босяков. — Системы не бесконечны, а ещё я боюсь, что скоро начнут образовываться пролежни (1) — это потребует массажа, придётся обучать санинструкторов и самому заниматься пациентами, каждый день…
— Мы можем это потянуть? — уточнил я.
— Здесь нет условий, — развёл руками врач. — Я добьюсь только собственного истощения, а пролежни всё равно возникнут. И мне придётся их лечить. Это заведомо гиблое дело.
— Похоже, будто мы загнаны в тупик, — изрёк я.
— Да, можно и так сказать, — согласился Босяков. — Что бы ты сам выбрал? Умереть или получить могущественную сверхспособность, с риском потерять себя?
— А я уже выбрал, когда-то, — усмехнулся я. — И вообще, почему решать должен я?
— Ты — капитан, — ответил Кирилл Евгеньевич.
— Нет, я имею в виду, что можно ведь спросить и у самих пациентов, — пояснил я. — Моргать они умеют — спросим их самих.
— Ну, тоже вариант, — пожал плечами врач.
— Так-с… — подошёл я к ближайшей кровати, где лежал Сергей Иванович Рюшечкин. — Ты ведь всё слышал? Моргни два раза, если «да», три раза, если «нет».
Он моргнул два раза.
Любопытно, что контроль над глазами вернулся ко всем. Наверное, это давало какую-то надежду, но нет, боги не лгут.
— Ты готов принять сверхспособность, которая изменит абсолютно всё в твоей жизни, но даст хоть какой-то шанс её продолжить, то есть продолжить её хоть как-то? — спросил я.
Сергей моргнул два раза.
— Понятно, — пошёл я к следующему.
В итоге согласились пятеро. Двое предпочли не выбирать и остаться в подобном состоянии, надеясь, что всё выправится, а Босяков согласился ухаживать за ними, при условии предоставления, минимум, двух санитаров.
Мы выкатили кушетку с первым добровольцем в соседнее помещение, чтобы остальные не слышали варианты сверхспособностей. Это показалось мне правильным.
— Чтобы было честно перед остальными, буду называть сферы подряд, без права вернуться к предыдущей, — предупредил я. — Тебе это понятно?
Елизавета моргнула дважды.
— «Фазовая телепортация»? — спросил я. — Краткое описание: «необратимый тип мутации, преобразующий носителя в фазового скитальца». Я не знаю, что всё это значит, поэтому решать только тебе, на основании описания. Как тебе такое, Елизавета Игоревна?
Она работала у нас на кухне, в качестве помощника старшего повара и не имеет почти никакого боевого опыта. Но основная масса суперов и так начинала без какого-либо боевого опыта, так что
