берег и телепортировался прямо туда, в толщу зомби.
Я надел шлем и увеличил кратность до максимальной.
Вадим начал активно «мерцать», истребляя зомби точными и молниеносными уколами рапирой. По пять-десять уколов в секунду.
— Охренеть… — изрёк я.
— Да, охренеть, товарищ капитан, — согласился Аршанин, опустивший бинокль. — Думаешь, это всё ещё хорошая идея — наделять их сверхспособностями? А вдруг умом тронутся?
— Не убивать же их, — вздохнул я. — А товарищ доктор не потянет уход за всеми.
— Двоих, так и быть, но не пятерых, — покачал головой Босяков. — Я вижу, что Шаров, на данный момент, неопасен для окружающих, поэтому предлагаю продолжить.
— Дальше может быть хуже, — вздохнула Елизавета.
— А ты как? — спросил я у неё. — Самочувствие нормальное?
— Тело ломит, — пожаловалась она. — Будто лежала, сутки напролёт, неподвижно. А, так ведь и было!
— Я рад, что ты умеешь в сарказм, — улыбнулся я. — А если серьёзно: нет ощущения, что ты хочешь завалить кого-то или сжечь корабль?
— Не больше, чем обычно, — пожала она плечами. — Но я хочу присоединиться к Шарову — он верно уловил, что нам всем надо делать.
— Присоединишься, — пообещал я ей. — Вместе с остальными. Идём в госпиталь.
Следующим был Константин Максимович Савельев, корабельный ремонтник, из добровольцев Коммуны. Обычный гражданин тридцати восьми лет, разведён, детей нет, мастер на все руки, раньше, как признаётся, страшно бухал, но резко бросил первого апреля двадцать второго года.
— Сразу к делу, — произнёс я и выложил сферы на столик. — «Драконид». Краткое описание: «необратимый тип мутации, преобразующий носителя в драконида». Что это значит — сам думай.
Он моргнул три раза.
— «Повелитель ифритов», — произнёс я. — Краткое описание: «тип магии, позволяющий объекту призывать ифритов различных стихий и повелевать ими».
Три моргания.
— «Лазерный взгляд», — озвучил я. — Краткое описание: «сложный, но разнообразный тип магии, требующий от своего владельца очень высокого самоконтроля. Позволяет выпускать из глаз лазеры мощностью до пятисот тераватт».
Короткая пауза, после чего снова три моргания.
— «Техномаг», — продолжил я. — Краткое описание: «тип магии, позволяющий объекту создавать из доступных материалов неразумные механизмы различного назначения».
Тут он снова задумался, после чего моргнул дважды.
— Уверен? — спросил я.
Снова два моргания.
— Что ж…
Вкладываю сферу ему в руку, после чего он, без колебаний, принимает сверхспособность.
Изменения начинаются почти сразу. Кожа его бледнеет, после чего через неё начинает проступать сизого цвета металлическая сеточка. Он закатывает глаза, после чего выгибается дугой.
— Ох-х-х… — выдыхает он.
Эх, понимаю я его. В состоянии сонного паралича очень тяжело дышать…
— Дайте водички… — попросил Константин.
Босяков наливает в стакан воду из графина и поит состоявшегося техномага.
— Чем порадуешь нас? — спросил я.
Савельев прислушался к своим ощущениям.
— Говорил же Николаичу, что барахлит движок, — произнёс он. — А он и барахлит, будь неладен… Надо перебирать, суку этакую, похоже, что компрессору скоро кирдык, а там и встанем посреди океана, м-мать его несвятая дева…
— Ты это прямо с койки почувствовал? — поинтересовалась Елизавета.
— Агась, — кивнул Савельев. — Ещё чую, что поворотный механизм у «Шилки» изношен почти до стирания. Но хренушки, на коленке его не починить. Будь готов, капитан, что на мускулатуре его скоро будешь ворочать. А движком я займусь…
Он сел на кушетке и отнял у врача графин.
— … только водички попью, — произнёс он. — И водочки бы, а то душа ноет…
— Лучше тебе не возвращаться к алкоголизму, — покачал я головой.
— А какая разница теперь? — спросил он. — Я чую, что уже не смогу накидаться — в силу, мать их портовая куртизанка, объективных причин. Но душа ноет и просит. Так что ты, капитан, мне не указывай, я обязательно попробую накидаться в самое ближайшее время. Посмотрим, кто прав — я или ощущения. Сейчас, только движок переберу…
Он встал и пошёл к моторному отделению.
— Аршанин, инженера в моторное, — приказал я по рации. — Техник Савельев пошёл перебирать движок — пусть проследит, чтобы не было сюрпризов.
— Так он мне каждый день ныл, что что-то не так с движком, — ответил на это старший мичман. — А что случилось-то? Поправили ему здоровье?
— Поправили, — вздохнул я. — Теперь он техномаг, который прямо с кушетки выявил неисправность в двигателе.
— Давно надо было нам такого, — произнёс Аршанин.
— Сам же понимаешь, что мы ещё можем хапнуть от этого, — ответил я на это. — Мозги другого человека — это непроглядный мрак.
— Эх… — вздохнул Аршанин.
— Идём к следующему, — позвал я всех присутствующих.
В госпитале обнаружилась Шув, копающаяся в медицинском шкафчике.
— Чего ищете, юная леди? — обеспокоился Босяков.
— Противокишечного какого-нибудь, — повернулась супер. — Кишки крутит.
— Так здесь такого нет, — ответил врач. — Сейчас принесу.
Босяков ушёл в свой кабинет, а я разблокировал кушетку четвёртого кандидата.
— Этот джампер — кто-то из наших? — спросила Шув.
— Кто-кто? — не понял я. — «Попрыгун»?
— Ну, телепортируется который, — пояснила она. — Мне же не надо начинать беспокоиться?
— Пока что, не надо, — ответил я. — Это Вадим Шаров, из парализованных. Теперь он фазовый скиталец, что бы это ни значило.
— А-а-а, окей, — произнесла Шув, принимая из рук врача пачку таблеток. — Если нужна буду — я в каюте. Блюю.
— В инструкции написано, сколько принимать, — напутствовал её Босяков. — И чтобы никаких превышений дозы! «Больше» — не значит «лучше». Итак, продолжим?
— Иван Вячеславович Никонов, — произнёс я, выкатывая кушетку в кубрик. — У нас есть для вас всего пять сверхспособностей эпического потенциала…
Никонов — из добровольцев Коммуны, обычный парень, в прошлом айтишник, но после Апокалипсиса присоединившийся к ополчению, совсем как я. Воевал на Петроградском острове, пока мы его не оставили.
Мы общались пару раз во время морской части нашего путешествия, поэтому я его знаю, но мы не прям приятели, просто знакомые.
Он остановил свой выбор на «Повелителе ифритов». Перспектива становления «живым доспехом», «драконидом» или «ведьмой тёмных болот» его не прельстила, а до «Лазерного взгляда» он не дошёл.
Приняв сверхспособность, он сразу же начал корчиться, так как организм
