— И я могу выйти отсюда, когда захочу! Не говорите глупости.
— Не можете, потому что это опасно для вас.
— Мне опасно находиться здесь. И ждать, переменит королева свое решение или нет.
— Не переменит, лорд Битран, я даю вам слово!
— Какое, Иллар, твое слово имеет отношение к решениям Тайлис?
Напряжение не отпустило юношу, но в словах явно мелькнуло облегчение, раз он отказался от официального тона.
— Битран, — Иллар также перешёл на неофициальный тон, как и принц Сегота, — мы вместе с Тайлис сражались на стенах моего города. Она не позволит себе нарушить мое слово, даже если сама передумает. Если ты согласишься, я хотел бы пригласить тебя спуститься в парк. Там и поговорим.
— Что бы нас никто не слышал? — насторожился Битран.
Иллар покачал головой:
— Чтобы все видели нас с тобой, ведущих спокойный и деловой разговор.
Охрана беспрепятственно выпустила их из комнат, но неотлучно следовала за ними по дворцу и остановилась у входа в парк.
Взяв дворец в начале лета, Курхот разрешил его лишь разграбить. Но не разрушить. В небольшом парке королевского дворца хотя и виднелись следы погрома и осквернения, можно было сказать, что парк пираты почти не тронули.
Молодые люди прошлись по тропинкам, уже приведенных в порядок.
Иллар начал разговор первым:
— У меня две цели нашего разговора, Битран. Первая касается отношений Кордии и Сегота, но прямо связана с Илонией. Нам не нужна угроза со стороны Сегота. Мы собираемся благоприятствовать торговым отношениям наших стран, но в первую очередь — торговле через Кордию. После нашей помощи королеве, мы надеемся на послабление таможенных сборов…
— Но не мы, — прервал его Битран. — После этой войны, если Тайлис и возобновит с нами торговые отношения, сборы с торговцев Сегота будут неимоверно высоки.
— Сборы могут как увеличиться, так и уменьшиться…
— Это имеет и обратную силу, сейчас для вас меньшие сборы, а вот потом…
— Несомненно. Но вероятность низкая. Для Кордии это будет невыгодно.
— Я понял, Иллар. И что ты хочешь? Чтобы я поговорил с отцом, уговорил его забыть, как его армию разгромили?
— А Тайлис придется забыть, что вы вторглись в ее страну.
— Мы считали, что помогаем королеве, — слабо запротестовал Битран.
Иллар резко остановился:
— Мои слова, Битран, там, в зале были ложью. Они предназначались не тебе. Ты это прекрасно знаешь. Мы тут одни, так что можешь упустить эти глупости.
Битран вздрогнул.
— Поначалу я думал, что это правда, — тихо сказал он.
— Вот как? Король не поставил тебя в известность?
— Думаю, это не входило в его планы.
— И когда же ты догадался? Когда принцесса Талина объявила ее самозванкой?
— Нет. Тогда я просто разозлился на твою тетю. Но понял-то почти сразу. Она не была королевой. Она не привыкла, чтобы ей прислуживали, она уступала дорогу, хотя уступать должны были ей. Отец тоже понял, что это бросается в глаза. И почти сразу отправил нас в Кордию. Пока мы следовали с войском, её обучала одна придворная дама. — Битран посмотрел на Иллара, — я знал, что это неправда, но отец убедил и я согласился, что для Сегота так будет правильней. Интересы короны прежде всего.
— Ты не знаешь, как её звали на самом деле?
— Нет, — медленно ответил Битран. И почти тут же резко проговорил. — Почему должна расплачиваться она, если всё это задумал мой отец?
Он помолчал, потом продолжил:
— И в столице она не знала никого и ничего. Видимо, отец не успел подготовиться, найти нужных людей. Нам пришлось очистить дворец от всех оставшихся в живых придворных, благо их было мало.
— И где они теперь?
— В тюрьмах, подземельях. Мы ждали окончания войны, чтобы решить, что делать с ними дальше. Но кто принял нас, тех она осыпала милостями.
— Вы серьезно думали, что отстоите столицу?
— Да. Капитан Кресл обещал, что поддержит нас, что на Острова пошли корабли, которые привезут еще воинов. Но мы не рассчитывали, что жители восстанут. И не ожидали подземных ходов. — Он показал на окружающий пейзаж, — одни скалы и река, кто бы мог подумать, что под ними выдолблены тайные ходы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Иллар подивился про себя недальновидностью недавнего противника. Вот у Альтама не было и тени сомнения, что потайные ходы в Нарте есть. Впрочем, самому Иллару это раньше тоже не приходило в голову.
— Послушай, Битран. Ради интересов короны король Дюртал держал мою тетю в заложниках и готов был отдать её с мужем Курхоту. Ты же знаешь об этом? — Битран кивнул. — Моим родным пришлось отправиться в замок Мелах освобождать Талину со Стенком. Когда-то ради мести Альтам похитил меня, в этот раз он пытал меня, в его планах было убить моего деда. И мой отец вызвал его на поединок и убил. Интересы короны или личная месть? Что выберешь ты, Битран? Не пора ли действительно думать об интересах страны. Оцените же, что Тайлис сделала первый шаг.
— Это ты сделал этот шаг. Я не вижу тут королевы, и думаю, что и её тебе пришлось уговаривать.
— А тебя мне приходится уговаривать?
Битран задумался. Иллар продолжил:
— Насколько король Дюртал прислушивается к своему наследнику, Битран? Всё бесполезно, если твой отец будет решать всё сам.
Он не прерывал молчания собеседника. Наконец Битран произнес:
— Судя по тому, что я не выполнил ни одного из его замыслов, вряд ли он услышит меня. Вот королева возможно. Я попрошу её повлиять на отца. Если она захочет.
— И, если захочешь ты.
— Откровенно, Иллар, я слышать больше не хочу ни о Кордии, ни о Тайлис. Мы прекрасно можем торговать и через Мортию. Но если для того, чтобы выбраться живым отсюда, мне надо что-либо пообещать, я соглашусь и по мере моих сил сделаю. Но за отца не отвечаю.
— Ты забываешь про Тогот.
— Если Учайк с моим отцом так и останутся на ножах, это не значит, что мы с Куртисом не найдем общего языка. Он кажется мне здравомыслящим человеком. Нам останется лишь подождать несколько лет.
— Несомненно. Но эти годы будут явно не на пользу нашим королевствам.
— Илония и тут имеет интерес, даже в наших с Тоготом отношениях?
— Нам даже выгодней, — рассмеялся Иллар. — Раньше только Илония снабжала Тогот зерном, овощами и мясом, до тех пор, пока король Сарлан не поссорился с королём Даротом. Именно после этого торговля ваших стран увеличилась. И вы так безрассудно поставили на этом точку.
— Порт стоил этого.
Теперь надолго замолчал Иллар.
— Я не оправдал ваших надежд, лорд Иллар? — напряженно и немного зло прервал молчание Битран.
— Признаться, я надеялся на большее, лорд Битран. Но я не вправе забирать своего слова назад. И не считаю это разумным. И обещаю, что Тайлис не изменит своего решения. Это не может не учитываться на дальнейших взаимоотношениях. Если не с твоим отцом, то с тобой.
— Хорошо. Я поговорю с матерью. К нам двоим он должен прислушаться. В противном случае будем ждать лучших времен.
Некоторое время они молчали, продолжая прогуливаться по парку.
— Что было вторым, Иллар, о чем ты хотел поговорить?
Иллар остановился и повернулся к юноше:
— Тайлис оставила тебе жизнь, Битран. Хотя имела полное право тебя уничтожить. Я хочу, чтобы ты об этом помнил. Всегда.
— Даже так? Одно дело советовать, лорд Иллар, другое дело — угрожать.
— Только если ты будешь расценивать это именно так.
— Я же сказал, что хочу забыть про Тайлис, а ты предлагаешь не забывать.
— Не забывай лишь мои слова.
Битран помолчал, что-то обдумывая. Потом повернулся к Иллару:
— Твоя последняя просьба звучит несколько странно. Похоже, что это значит для тебя что-то большее.
— Что ты хочешь этим сказать? — напрягся Иллар.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Мне тоже есть, что тебе рассказать. Когда мы вошли в столицу, один молодой человек добился аудиенции и, получив её, заявил, что является мужем королевы. И даже обещал предъявить какие-то бумаги, доказывающие это.
— Сумасшедший?
