Затем Сабиру пришлось охранять сына Ашера по пути в Сис и оставаться там в течение всех свадебных торжеств. Он уже подумывал было уехать, но Иосифу в любом случае понадобился бы сопровождающий до Антиохии, куда он намеревался отправиться сразу после бракосочетания. Сабир торопил его, но Иосифу пришлось оставаться в Сисе столько, сколько того требовали приличия. В конце концов они все же покинули Киликию и прибыли в Антиохию, Иосиф зафрахтовал корабль…
— Знаешь, кого я встретил в гавани Святого Симеона в Антиохии? Обри де Ринеля! Разряженный в пух и прах, как константинопольская шлюха, он важно прогуливался едва ли не в обнимку с сенешалем Антиохийского княжества Рено де Бюрзе, братом Сибиллы, супруги князя Боэмунда. Эти двое так нежно держались за руки, так преданно смотрели друг на друга, что у меня не возникло ни малейших сомнений насчет того, в каких отношениях они состоят. А ведь супруга этого олуха Обри прекрасна, как гурия райских садов! Клянусь милостью Аллаха, меня едва не вывернуло прямо на набережной!
Мартин с изумлением смотрел на приятеля. Поистине непостижимы пути провидения… Он вспомнил Джоанну, ее сливочную кожу, земляничные уста, гордую осанку принцессы и фиалковые глаза, казавшиеся холодными и надменными до тех пор, пока он не узнал, какой огонь пылает в этом прекрасном теле. Значит, все это не имело никакого значения для Обри? Неудивительно, что лорд Незерби иной раз льнул даже к нему самому!
При этом воспоминании Мартин брезгливо поморщился. Сабир, заметив его гримасу, негромко засмеялся.
— Клянусь бородой отца, у меня было такое же лицо, когда я все это сообразил. Но хуже было другое: пока я приходил в себя от увиденного, англичанин умудрился меня заметить. Он тут же отстранился от своего любовника и начал что-то нашептывать ему, устремив на меня взгляд. Я поспешил уйти, но не успел миновать и двух кварталов, как меня догнали, обезоружили и бросили в застенок. Без всякой на то причины. Хотя — Аллах свидетель! — причина как раз была. Я слишком много знал о благородном родиче маршала де Шампера, и тот решил избавиться от меня самым простым способом.
Сабир умолк, ожидая, пока мимо их столика прошествуют подгулявшие крестоносцы, волоча с собой захмелевшего сарацина. Тот что-то пытался напевать, кивая в такт головой, концы чалмы висели, как ослиные уши, а один башмак гуляки так и остался валяться между скамьями.
Теперь в духане почти не осталось посетителей, и Сабир продолжил рассказ.
Он беспокоился, что Иосиф не догадается, куда пропал его спутник, но парень оказался не промах, навел справки, и все же выручить его не сумел. Сабир гнил в подземелье, пока за Обри де Ринелем не явился собственной персоной маршал де Шампер и силой увез его в Акру. Очевидно, де Шамперу было крайне желательно замять неприглядную историю. Ну а после того, как эти двое отбыли, Сабир уже никого не интересовал. Иосифу удалось подкупить чиновников и добиться его освобождения.
— Затем Иосиф отправил меня в Акру, велев разыскать тебя и сообщить, что в Антиохии для вас готово судно.
Прикончив последний пирожок, Сабир оперся спиной на стену духана и устремил на Мартина взгляд своих бездонных глаз.
— А что у тебя, друг мой? Далось ли позаботиться о госпоже Сарре и ее детях? Готов ли ты покинуть этот город — адское скопище неверных?
В темном углу духана кто-то монотонно бренчал по струнам, разило куриным пометом, разлитым вином и кальянным дымом, кто-то заливисто храпел на полу у стены. Уже совсем стемнело, а Мартин и Сабир все еще беседовали. Несмотря на все аргументы и разъяснения друга, сарацин не верил, что тот не в силах вывезти из Акры семейство Сарры, и склонялся к мысли, что тот нерадив и мешкает.
— О, Мартин, — укоризненно качал он головой. — Аллах покарает тебя за медлительность! Ради чего ты тянешь время, если наш добрый господин и благодетель Ашер бен Соломон еще в самом начале дал тебе совет, как поступить в случае затруднений? И разве не для того ты так долго обхаживал эту сладкую гурию Джоанну? Или ты просто решил развлечься с нею перед свадьбой с красавицей Руфь?
При звуках имени возлюбленной сердце Мартина вздрогнуло. О, если бы удалось спасти Сарру, он мог бы твердо надеяться, что получит в жены дочь Ашера! Но пока он не позволял себе даже думать о ней, сознавая, насколько Руфь далека и недостижима.
Он молчал, глядя на полированную поверхность своего шлема, лежавшего на столе. В ней отражались отблески огня, который хозяин духана успел развести в очаге. Стащив с головы стеганый подшлемник, Мартин взъерошил влажные волосы. На Сабира он не смотрел, ибо даже близкому другу не решался сказать, как страшит его возможная встреча с Уильямом де Шампером. И чем яснее он понимал, что этой встречи не избежать, что Ашер бен Соломон с самого начала все продумал и учел даже самые крайние ситуации, тем холоднее становилось у него в душе.
Должно быть, поэтому в последнее время его и мучили кошмары. Этот человек был для него смертельно опасен — и прежде всего тем, что почти сразу разгадал его, прочитал, как открытую книгу, то, что Мартин всячески пытался скрыть… Но почему он решил, что маршал узнает его? Ведь он явится в облачении лазарита, его лица храмовник не увидит, да и просьба его более чем скромна: всего лишь позволить небольшой группе женщин и детей покинуть крепость. Неужели маршал откажет, рискуя навеки опозорить сестру, которая будет изобличена в любовной связи с прокаженным? Да, де Шампер известен необыкновенной щепетильностью в вопросах чести, но пойдя на столь незначительную уступку, он выиграет гораздо больше. И все же…
Внезапно Мартин понял, что терзало его не меньше, чем страх перед маршалом. Он отчаянно не хотел, чтобы в эту историю была замешана Джоанна. Однако… пока он медлит и колеблется, Руфь ждет…
Наконец он поднялся:
— Твою лошадь я могу пристроить в конюшнях Гвидо де Лузиньяна, которому служу. Он доверчивый малый, каким был и прежде. Но для тебя вряд ли там найдется место. Так что придется тебе переночевать здесь. — Он кивнул в угол, где храпели уже не один, а трое постояльцев. — Город переполнен, ты вряд ли найдешь более спокойное место. А завтра… Что ж, если и завтра я не найду иного способа вывезти сестру нашего покровителя из Акры, я отправлюсь к де Шамперу!
Уже пробираясь по тесным и темным улочкам Акры, Мартин понял, что готов к такому шагу. Появление Сабира словно подстегнуло его, и он больше не колебался. Несмотря на то, что они с сарацином были давними друзьями, между ними всегда существовало что-то вроде соперничества в отваге и бесстрашии. Когда-то Сабир вытащил Мартина из подземелья, где его пытал де Шампер, и теперь давал ему понять, что готов сам исполнить поручение Ашера бен Соломона, раз Мартин медлит.
