мешок.
Но он был не такой, какие сейчас берут в походы. Армейского зеленого цвета, из плотной ткани. Когда Джейни его пнула, поднялось облако пыли.
– Джейни, это довольно жутко. Тут кто-то спал.
– Вряд ли это было недавно. – Она потерла нос и фыркнула. – Тут столько пыли – мне кажется, он сто лет уже тут валяется. – Она взяла мешок двумя руками и протянула мне. Но прежде чем я успела что-нибудь сделать, Джейни уткнулась лицом во фланелевую подкладку. – По запаху довольно старый. – Она наморщила нос и принялась рыться внутри мешка. – Ой, смотри, что было в углу. – Она подняла тетрадь на спирали в бумажной обложке. Сверху стояло: «Мой скаутский журнал». На обложке был нарисован орел с американским флагом в когтях.
– Там внутри есть имя?
Джейни помотала головой.
– Только инициалы: Т. М. Смотри. – Она показала мне, что большинство страниц из дневника вырвано. А между теми, что оставались, кто-то хранил аккуратно сложенные старые обертки от батончиков Hershey. – Слушай, может, Т – это «Тэтчер»? Какое у него второе имя? Сыновья Лэнсомов были бойскаутами?
– Мне кажется, стоит поинтересоваться, был ли бойскаутом их дедушка. Все это выглядит очень старым.
– Угу. Наверное, если ты такой старый, что мог десятилетиями наблюдать за домом и заодно развить к нему нездоровую привязанность, то выбираешь снаряжение, которое соответствует тебе по возрасту. – Джейни закусила губу. – Подожди-ка. Закрой меня внутри.
– Что? – Она попятилась обратно в темную комнатку. – Ни за что. Выходи оттуда.
– Не бойся. Если что, ты знаешь, как открывается вход. – Но я колебалась. – Давай, Лив. Трупов же мы не нашли.
– Пока что.
– Давай.
Я закрыла шкаф снаружи.
– Ну что? Счастлива? – крикнула я.
– Я бы не сказала, что я счастлива, – ответила Джейни. – Скорее в полном шоке. С ума сойти можно.
– От чего? – спросила я, чуть ли не лопаясь от любопытства. И, конечно же, именно в этот момент в комнату вошел мистер Донахью.
– Это я, – сказал он, оглядываясь в поисках Джейни.
– А, мистер Донахью! – Я повернулась к нему лицом и прижалась спиной к книжному шкафу. – Это вы. Здравствуйте! – Заметив, что он убирает телефон в карман, я прикусила губу. К сожалению, сейчас все его внимание было направлено исключительно на меня. – Джейни решила отнести пару книг к себе в комнату. Они понадобятся нам на уроках литературы. – Я совершенно не умею лгать. Все, что я говорила, звучало как полный бред. – Каждый год учитель литературы придумывает какой-нибудь проект. В этом году это журнал. О книгах. Я рассказала Джейни, и мы решили начать пораньше. Чтобы установить хорошие отношения. С этим учителем.
– Джейни очень повезло, что ты помогаешь ей освоиться.
– Да, вы уже говорили это за ужином, – сказала я, не добавляя: «До того как решили мне нахамить». – Рада помочь.
– Я должен извиниться за свой срыв, Оливия.
От неожиданности я засмеялась – всякий, кто слышал этот смех, безошибочно мог бы описать его как истерический.
– Ничего страшного. Нам не стоило торчать в гостиной и копаться в книгах.
– Вы можете находиться где угодно. Я вел себя нелепо. Пожалуйста, чувствуй себя как дома.
– Спасибо, мистер Донахью.
Я словно чувствовала, как меня окутывает облако беспокойства. Он кивнул, но не ушел, как я надеялась, а просто смотрел на меня, словно передавая мне какое-то сообщение взглядом. В этот момент он очень напоминал Бена.
– Думаю, Джейни скоро спустится.
– Да, конечно. – Он смотрел на меня еще пару секунд. – Еще раз прошу прощения. – И, наконец, ушел.
– Он ушел? – голос Джейни слышался так ясно, словно она стояла рядом со мной, а не в комнате за шкафом.
– Подожди минутку. – Я подошла к окну, чтобы выглянуть наружу. Мистера Донахью нигде не было видно. – Вроде да. – Я услышала тихий щелчок, а потом книжная полка повернулась, и Джейни вышла наружу, вся в пыли. – Ты все слышала?
– Каждое слово, – возбужденно произнесла она. – Но тут кое-что покруче. Пойдем со мной, – она потянула меня за руку.
– Ни за что. – Я смогла сделать только шаг в эту маленькую комнату, и у меня не было никакого желания в ней запираться.
– Придется, – твердо сказала Джейни. – Ты обязана это увидеть. – Она обняла меня одной рукой за плечи, и мы шагнули внутрь вместе. Изнутри была металлическая ручка, какие иногда бывают на старых комодах. Джейни потянула за нее, чтобы закрыть дверь. Я инстинктивно зажмурилась, словно решила нырнуть без очков. Воздух был затхлым.
– Ты это видишь? Потрясающе, правда? – произнесла Джейни. Ее дыхание щекотало мне ухо.
Я открыла глаза. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к почти полной темноте. Джейни выглядела как черный силуэт рядом со мной. Она указала на щель в стене – единственный источник света. В деревянной обивке и потом, вероятно, в обложке книги было прорезано небольшое отверстие примерно на уровне глаз. Тень Джейни кивнула, я подошла поближе и заглянула в него.
Через эту щель открывался прекрасный обзор на гостиную Донахью: огромный стеганый диван и огромный чемодан, который был у них вместо кофейного столика. Краем глаза было даже видно кусочек входной двери. Потом Джейни развернула меня и показала вторую щель: она смотрела на обеденный стол. Можно было разглядеть скатерть василькового цвета и серебряный подсвечник, стоявший точно в центре. Я видела включенную хрустальную люстру. Сперва мне показалось, что она качается, но потом я сообразила, что качаюсь я сама. Меня вдруг замутило – казалось, что я сейчас упаду, и я толкнула дверь, желая вырваться отсюда.
– Стой, что ты делаешь? – Джейни оттащила меня назад и нажала какой-то переключатель в углу. – Надо осторожно. – Тонкая щель света расширилась, и я, толкнув дверь плечом, выбралась наружу.
– Да, ты права. – У меня все еще дрожали колени. Я схватилась за спинку одного из кресел и выпрямилась. – Все еще хуже, чем мы думали. Кто-то сидел в этой комнате и шпионил за вами.
– Мне так не кажется. Успокойся, Лив. Мы все равно здесь не бываем, потому что мама поставила телевизор в большой комнате. А едим мы на кухне или на террасе. Столовую ни разу не использовали по назначению с тех пор, как мы сюда въехали. – Она показала сквозь дверной проем на подсвечник: – Мы поставили стол прямо под люстрой, просто потому что все так делают. Готова поспорить, с тех пор как эту люстру повесили, все, кто здесь жил, ставили стол именно так.
– По-моему, все равно довольно жутко. Ой, мне кое-что еще пришло в голову. – Шоколадные обертки. Кто бы тут ни прятался, ему, наверное, хотелось есть, когда он подглядывал за чужим ужином. И он жевал шоколадки.
Это почему-то казалось самым страшным – соглядатай в тайной комнате, который ест сладости, словно в кинотеатре. Но Джейни лишь пожала плечами:
– По крайней мере, теперь мы знаем, что он не каннибал.
«Как она вообще может над этим шутить?» – подумала я.
– Надо сказать твоим родителям про второе письмо.
– Мы не можем.
