Напрягаюсь, почувствовав прикосновение воздуха к моей груди, ровно до того момента, как его губы вбирают мой сосок.
Боже, как от этого может быть так хорошо?
Почему я считала, что моя грудь нечувствительна?
Я то притягиваю его голову к себе, то пытаюсь оттолкнуть, боясь, что не смогу больше перенести столько удовольствия.
Его хриплый шепот как дополнительная ласка проходится прямо по нервам, заставляя еще больше поддаваться этой безумной страсти.
— Я знал, что ты будешь такой, — шепчет Сава, ведя языком по моему животу. — Страстная маленькая крошка. Как же я хочу тебя трахнуть.
Его слова почему-то больше не пугают, наоборот, заставляют кровь в венах бежать еще быстрее. Хотя куда уж быстрее?
— Запах твоего желания сводит меня с ума, — его дыхание касается моего живота, а руки накрывают грудь, пощипывая соски.
От его действий мое тело плавится будто воск. Разряды тепла разбегаются от груди по всему телу и собираются у меня между ног, заставляя меня истекать. Зажмуриваю глаза и запрокидываю голову.
Где-то на задворках сознания стучится мысль, что все это неправильно, что нужно остановиться, но я не нахожу в себе сил отказаться от этого удовольствия сейчас.
Только когда ощущаю прикосновение прохладного воздуха к своим влажным складочкам, прихожу в себя.
Господи!
— Что ты… — не успеваю зажать ноги и закончить предложение, как его губы накрывают меня прямо там. — О-о, — только и могу простонать.
Мне было больно от удовольствия. Меня рвало на части от страсти. И я умирала от страха, что все это сейчас закончится, оставив меня ни с чем.
Я уже сама подавалась навстречу его губам, но его руки, обхватившие мои бедра, пресекали мои попытки самой получить удовольствие.
— Этим балом правлю я, Малышка, — отрезает он, овевая мою горящую от его ласк плоть своим дыханием. Его зрачки расширились настолько, что глаза кажутся огромными черными омутами. — Попроси меня, — требует он, облизывая мой клитор по кругу.
И я прошу. Умоляю его. Я и не знала, что могу быть такой. Я не владею собой, теряюсь в том вихре, в который он меня затянул.
— Хорошая девочка, — хвалит он меня. — Мне нравится, когда ты такая послушная, — еще одно касание его языка, и я завываю от неудовлетворенности. Именно в этот момент он наконец позволяет мне… нет, толкает меня в пропасть, к которой так умело подводил.
Я умерла, причем в великих муках. Все мои кости растворились в огне, что меня накрыл. И я распалась на маленькие частички, которые исчезли в бесконечности.
— Сука, какая же ты, блять, сладкая, — не его слова, а новое облизывание его языка приводит меня в чувство.
Смотрю в потолок, не находя в себе сил поднять голову и посмотреть на того, кто подарил мне мой первый оргазм.
Не считая, конечно, тех, что я дарила себе сама, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что сделал со мной он.
Чувствую боль в руках от напряжения, но не могу разжать пальцы и наконец отпустить простыню, в которую вцепилась. Хриплый стон мольбы вырывается из моего горла.
Секунда, и лицо Савы появляется прямо передо мной. Не успеваю зажмурить глаза и встречаюсь с его наполненным черной похотью взглядом. Он меня пугает и в то же время манит так сильно, заставляя стремиться к нему. Чувствую прикосновение его горячей плоти у себя между ног и непроизвольно сжимаюсь. Несмотря на то, что мое тело до сих пор дрожит от экстаза, мой разум уже пришел в себя.
Внутренне сопротивляюсь тому, что сейчас должно произойти. Он не мальчик, которому я могу отказать. Тем более сейчас, когда он в таком состоянии. Тем более когда он заставил меня увидеть звезды. Как слабо это подходит для описания того, что я видела.
Сама виновата. Поддалась его притяжению, довела его до этого состояния. Начни я сопротивляться, не уверена, что он остановится. Слишком возбужден. Смиряюсь.
Зажмуриваю глаза в ожидании и, что греха таить, в желании его проникновения.Странный звук врывается в сознание. Сава замирает на несколько секунд, а потом слетает с меня как ветер.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Оденься, — бросает он и как есть, голый, выбегает из спальни.
Мне приходится еще пару секунд собирать себя в одно целое, прежде чем я понимаю, что происходит что-то важное, раз Сава так быстро сорвался, тем более в его состоянии. Отгоняю от себя эту мысль. Быстро натягиваю одежду, которую он с меня снял. Кроме белья, которое он порвал. Как я могла такое не почувствовать?
Так, не время об этом думать!
Быстро спускаюсь вниз, но Савы нигде нет. Сигнал пропал так же резко, как и появился. Но это заставляет нервничать еще больше. Возвращаюсь и надеваю обувь, потом быстро собираю рюкзаки, на случай если придется бежать. Снова спускаюсь вниз и выглядываю в окно. Где он? С ним ведь ничего не случилось?
Черт, у меня даже оружия нет, чтобы защититься если что.
Неужели у отставного полковника не найдется в жилище хотя бы пистолета? Думай, Кира, думай. Куда бы дедушка спрятал оружие?
Мой взгляд скользит по комнате. Шкафы и полки... Все не то. Может, в спальне? Но тут мой взгляд натыкается на… камин. Над ним есть небольшой выступ. Протягиваю руку, не особо надеясь и продолжая скользить по комнате взглядом. Пальцами нащупываю холодный металл. В этот момент вижу, как в замедленной съемке, что ручка входной двери поворачивается. Хватаю ружье, вскидываю его на плечо и направляю дуло в сторону двери.
— Тише, тише, — слышу незнакомый голос.
— Кира, — голос Савы заставляет мои руки дрожать, но я не опускаю ствол, силясь его удержать, — все хорошо, это я.
В дверном проеме появляется Сава, а за ним незнакомый мне мужчина.
Он почти возраста моего деда, может старше. Сухая поджарая фигура, рубленые черты лица и проницательный взгляд из-под кустистых седых бровей. Тонкие сухие губы растягиваются в подобии улыбки.
— Я смотрю, ты девушку себе под стать выбрал, — усмехается он. — Какая боевая, — его голос звучит восхищенно. — И арсенал мой нашла?!
— Кира, познакомься, это Игорь, — знакомит нас Сава, отбирая у меня ружье. — Хозяин дома и мой друг.
— Очень приятно познакомиться, барышня, — Игорь протягивает руку, и мне не остается ничего другого, как преодолеть смущение и протянуть ему свою дрожащую ладонь.
Хват у него крепкий, да и руки слишком мозолистые для отставного, отмечаю про себя. У тех, кто оружие давно не держал в руках, ладони совсем другие. Вот даже у дяди Вити ладони мягче стали. Да и взгляд у Игоря слишком пристальный. Или, может, он просто много работает? Кто еще из моих знакомых мог бы построить такой дом?
— Откуда ты его достала? — вопрос Савы отвлекает меня от моих подозрений.
— Там это… — немного заминаюсь, слишком много на меня сегодня свалилось, — выступ был, — указываю в сторону камина.
— Даже ты не догадался, — смеется Игорь, хлопая Саву по плечу.
— Всегда думал, что он для всякой мелочи вроде статуэток, — отвечает Сава, осматривая оружие. — Ничего себе ты раритет хранишь.
— Он слишком узкий для этого, — бездумно отмечаю я.
— Умница, девочка, — хвалит меня Игорь. Его взгляд на меня уже не так напрягает. — Ты хоть покормил мою гостью? — спрашивает Игорь немного суровым тоном.
Сава поднимает голову, и наши взгляды пересекаются. Меня словно током шибает. К моему ужасу, мое тело откликается на его жадный взгляд уже знакомым напряжением и томлением внизу живота.
— Еще не успел.
И почему мне кажется, что его слова звучат слишком двусмысленно?
— Обед скоро, — шутливо возмущается хозяин. — Ты, что же, решил ее голодом заморить?
— Она сама кого хочешь заморит, — выдает Сава, продолжая сверлить меня взглядом.
— Кира, ты пока приведи себя в порядок, а мы как мужчины займемся мясом.
Слова Игоря заставляю меня отвести взгляд от Савы и осмотреть себя. Господи, у меня пуговицы неправильно застегнуты. Бегом направляюсь наверх.
— Мясо?
— Да, я привез с собой.
Не обращаю больше внимания на их разговор за спиной, врываюсь в спальню. Взглядом спотыкаюсь о смятую постель. Разум, который молчал тогда, сейчас подкидывает мне отчётливую картинку, как я на этих простынях выгибалась навстречу его губам.
