— Только в этот раз попрошу меня проводить до машины. — Это что было? Попытка пошутить? — Как оказалось, я плохо ориентируюсь на местности без улиц.
Попытка Киры улыбнуться только подлила масла в огонь моего гнева.
— Мы останемся здесь еще на одну неделю, — выдавил я из себя под ее пристальным взглядом. — Потом ты останешься здесь и будешь меня ждать.
Она открыла рот, но я не дал ей договорить.
— Я проверю обстановку и вернусь. Игорь за тобой присмотрит, пока меня нет. Дальше по обстановке.
— Это плохая идея, — шепчет Кира. — Я сама о себе позабочусь. Уеду подальше, пока дед не решит свои проблемы.
Она действительно не догоняет или просто притворяется?
— Ты уже позаботилась, — отрезаю я. — И пары часов не продержалась. Посмотри, что из этого вышло.
— Я сделала выводы и больше такой ошибки не совершу, — она отворачивается.
— Расскажи мне, что происходит, — требую я, у меня не осталось больше терпения. — Что такого раскопал твой дед и при чем тут ты?
— Я не знаю, — качает она головой.
Хватаю ее за подбородок и поворачиваю ее лицо к себе. Взгляд загнанного кролика. Ей совершенно не идет.
— Что ты от меня скрываешь? Я искал на тебя информацию, и знаешь что?
Она продолжает поджимать свои губки.
— Ничего. Тебя нет. У генерала Лебедева никогда не было внучки. Только сын, который умер слишком молодым, — замечаю, как расширяются ее зрачки, прежде чем она отводит взгляд. — Так и кто ты? И почему за тобой охотятся?
При этих словах она резко поднимает взгляд. Малышка явно удивлена.
— Не за мной, — шепчет.
— За тобой, Кира, — качаю я головой. — Они пришли именно за тобой.
Она не верит.
— Кто бы это ни был, они явно хотят не поговорить, ведь стреляли они на поражение.
— Но я ничего не знаю, — ее глаза распахиваются еще больше. — Ничего.
— Это уже без разницы. Тебе убьют, и знаешь, что самое отвратительное?
Она пытается отрицательно покачать головой, но ей это не удается, так как я продолжаю ее удерживать. Не могу отказаться от прикосновения к ней.
— Убьют всех, кто с тобой был, или разговаривал, или даже просто стоял рядом.
Ее глаза наполняются слезами.
— Я не вернулся в часть, я познакомил тебя с Игорем, и теперь наша жизнь зависит от того, что ты расскажешь.
— Но я правда ничего не знаю.
Ее слова разрушают последнюю каплю надежды на то, что она доверится и позволит мне доверять ей.
Глава 15
Кира
Он мне не верит, вижу по тому, как потемнел его взгляд. Его слова о том, что именно я мишень, как гром среди ясного неба.
Но разве это может быть правдой?
Дед не стал бы такое от меня скрывать. Или, наоборот, как раз таки скрыл бы?
Тот факт, что Сава копался в моем досье, неприятно колет душу. Хотя чего я еще ожидала? Было бы странно, если бы он этого не сделал. И когда только успел?
— Я действительно ничего не знаю, — говорю поспешно, когда он, оттолкнув меня, будто я ему противна, собирается подняться. — Затем мне и нужен доступ в сеть, чтобы понять и разобраться.
— Рассказывай, — бросает он резко, нависая надо мной.
Неприятно. Но не так сильно, как его слова перед тем, как я сбежала. Тряхнув головой, отгоняю от себя воспоминания. Нужно все это просто пережить.
— Я программист, — не смотрю на него. — Хороший, — хочется усмехнуться, но я не могу себе этого позволить. — Все началось после того, как я нашла хорошо скрытые файлы с какими-то документами. Я не вчитывалась в них, но, судя по тому, как они были защищены, это оказалось чем-то важным. Стоило деду их увидеть, как он в лице поменялся. Через пару дней, ничего не объясняя, он запихнул меня под бок дяди Вити, а сам скрылся.
— Это ведь не все.
— Мне нужна сеть, чтобы узнать, все ли в порядке с дедом, а также понять, что за документы я раскопала.
Сава уставился на огонь. Его молчание и незнание того, какое он примет решение, заставляют меня нервничать. Во рту пересохло, и голова кружится. Или это из-за того, что я все еще больна?
— Мы не можем двигаться, не зная цели, — вдруг говорит он будто самому себе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А я от его «мы» немного выдыхаю.
Все-таки перспектива остаться одной на данный момент пугает меня безмерно.
Слышу осуждающую речь деда в голове, но мне плевать. К такому он меня не готовил.
— Тебе нужна только сеть? — спрашивает Сава, все так же не смотря на меня.
— Да.
— Хорошо, — кивает он, — но вначале тебе нужно встать на ноги, — бросает он, уходя.
Каждый раз, когда он покидает комнату, на меня наваливается паника.
Там в лесу, когда до меня наконец дошло, что я заблудилась и не знаю, как мне оттуда выбраться, а вокруг сгущается тьма, да еще и волчий вой послышался вдалеке, на меня накатил настоящий ужас.
Нет, конечно, благодаря тренировкам деда я смогла немного взять себя в руки и предпринять мало-мальские шаги для выживания, но осознание, что моя жизнь может закончиться в одну секунду, было слишком осязаемым, чтобы его игнорировать.
Трогаю пальцами раны на ладони. Я помню, как обдирала их о ствол дерева, пытаясь на него взобраться. Много позже, в темноте, когда зубы перестали стучать и на меня навалилась странная теплота, я вспомнила миг, когда побежала в лес. Я сама не знаю, почему меня так задели слова Савы.
Нет, безбожно вру. Я знаю.
Но усиленно от себя это знание отгоняю.
Именно в тот момент, когда услышала из его уст «такую, как ты» и почувствовала боль внутри себя, я поняла, что допустила огромную ошибку. Сама себя не понимая, упала там, где меньше всего ожидала.
Не думать об этом — самая лучшая идея.
Сейчас мне нужно выжить и позаботиться о безопасности единственного близкого для меня человека. Черт меня тогда дернул влезть в ту систему, не иначе.
Сколько себя ни уговариваю, а нормально дышать начинаю, только когда Сава наконец появляется в дверях с новой порцией черных кругляшков.
Отвожу взгляд, не желая, чтобы он знал, насколько я сейчас уязвима.
— Ты голодна? — спрашивает Сава снова.
Меня мутит, но откладывать свое выздоровление и становиться для него и дальше проблемой не хочу, поэтому просто киваю.
Нужно перетерпеть.
Пока его не было, я попробовала встать и поняла, что на сегодня явно переоценила свои силы, так что даже не рыпаюсь, когда он идет на кухню и через пару минут приносит мне поднос.
Сжав зубы, сажусь и принимаю то, что он протягивает, пытаясь на него не смотреть.
— Может, тебя покормить? — его вопрос настолько неожиданный, что я от удивления вскидываю голову и встречаюсь с ним взглядом. Он издевается или нет?
Отрицательно качаю головой и чувствую его недовольство.
Чем он недоволен? Думает, сколько еще ему придется со мной возиться?
Несмотря на ком в горле, вставший от таких мыслей, съедаю все, что лежит на тарелке, не ощущая ни вкуса, ни запаха.
Через пелену слез мало что можно рассмотреть. Быстро убираю в сторону поднос, чтобы не заметил, как у меня дрожат руки, и ложусь. Господи, как же я устала. Разговор и попытка скрыть мое состояние вытянули из меня последние силы. Не успеваю привести свои эмоции в порядок, как тело непроизвольно напрягается из-за того, что Сава ложится у меня за спиной.
Он не касается меня, но расслабиться мне это все равно мешает. Прислушиваюсь к его мерному дыханию. Он не спит, так же, как и я.
Надо думать о дедушке, а глупые мысли отбросить.
— Кто ты? — от его вопроса сердце замирает в груди, прежде чем пуститься вскачь.
— А это имеет значение? — спрашиваю, пытаясь не разрыдаться. Он сломает меня сейчас своим ответом, а сам и не поймет, что именно сделал.
Проходит минута, а Сава молчит. У меня от напряжения мышцы болят, но он так ничего и не отвечает.
— Жалеешь, что полез к безродной? — не могу удержаться, но под конец прикусываю край одеяла, чтобы заткнуть свой болтливый рот.
