- Федор Анатольевич, вас не затруднит выйти на улицу? - раздраженно попросил представитель власти. Его раздражение, скорее, относилось, к старику, но вышло все равно грубовато. - Там стоит машина скорой помощи, в которой у вас возьмут необходимые анализы.
- Он спохватился:
- Надеюсь, вы не возражаете?
- А смысл? - Федор философски пожал плечами и затопал в сторону выхода.
- Ну, так что там? Я вас внимательно слушаю.
И Петя рассказал. Черная тварюшка на тропинке, бег через мокрые заросли ивняка - все вставало перед ним ярко и живо. Антон Павлович слушал внимательно, не забыв включить диктофон. Если парень замолкал, он подбодрял его наводящими вопросами. Наконец, когда Петя закончил, он откинулся на спинку стула, сцепил за головой руки и пробормотал:
- Оживленненько здесь у вас. К чему бы это? Ничего не понимаю.
Последняя фраза была Пете до боли знакома. В последнее время ее часто повторял Арменыч и в контексте все тех же событий.
- Только о болотных газах и галлюцинациях не надо, ладно? - на всякий случай попросил он.
- И не думал даже, - пожал плечами Антон Павлович.
- Что же у нас творится-то? - выдохнул Степаныч. Часть информации была новостью и для него. - Никакого житья от нежити! Скоро вампиры изо всех щелей полезут - придется чесноком запасаться да кольями.
- Хорошая мысль, - протянул Антон Павлович. - Надо ее обдумать.
Он вдруг заторопился:
- Спасибо за беседу. Если что вспомните, позвоните мне по этому телефону. Из дома выходить не рекомендуется для вашей же безопасности.
Поручкавшись со всеми, Антон Павлович откланялся. Петя смотрел ему вслед с сожалением. Шеф Специального отдела явно знал больше, чем сказал им, и как же парню хотелось узнать это "больше"! Аж зубы сводило. Однако ничего здесь не попишешь. Петя вздохнул и отвернулся.
После ухода гостя все стали укладываться спать. Говорить не хотелось, да и сил не было. Вскоре изба наполнилась сонным дыханием. Ночь прошла без происшествий. Видимо, события тоже выдохлись и решили устроить перерыв. Хотя бы до утра.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
О человеке, который спать в эту ночь не собирался, нужно сказать особо. Подполковник Антон Павлович Семашко, глава Специального, отдела Федеральной Службы Безопасности, работал на ниве аномальных явлений недавно и привыкнуть к ним не успел. Он старательно их отслеживал, реагировал согласно штатной инструкции (она насчитывала несколько томов и написана была весьма толково), но уютно, если можно так выразиться, рядом с ними себя не чувствовал.
Два года назад выпускник новосибирской школы ФСБ трудился особистом в одном из ракетных полков. Будучи по натуре человеком не подлым, усердствовал он по уму, за что был уважаем в вверенной ему части. Так бы и работать ему там до пенсии, если бы не удача, принявшая облик шпиона, работающего на одну из разведок гипотетического союзника. Шпион был матер, начальство милостиво. Не успел Антон Павлович оглянуться, как жизнь его изменилась кардинально. Из майоров он очутился в подполковниках, и предложили ему, ни много ни мало, должность в Москве. Да какую должность! Начальник Специального отдела ФСБ! Деньги, столица, карьерный рост! Он согласился не раздумывая. Смущала правда область, в которой придется работать, но Антон Павлович успокаивал себя, что не боги горшки обжигают, и вообще, начальству виднее, раз уж оно, начальство, поставило его на подобную должность. В воображении у него рисовались толпы подчиненных, что ни день, ловящих инопланетных диверсантов, направленные в космос тарелки радаров и другая техническая, совсем уж непонятная хрень. Действительность, как это за ней водится, получилась совершенно другой. Начать с того, что в подчиненных у него оказалось не более десятка человек, не считая обслуживающего персонала. Они ровным слоем были распределены по базе, настолько секретной, что, казалось, о ней забыли даже те, кому по службе полагалась знать, где она находится. Антон Павлович однажды побывал там с инспекцией, и повторять опыт не спешил. Самым большим впечатлением от нее были не обломки космического корабля пришельцев и не их замороженные трупы, а коридоры. Запутанные, полутемные, они давно не имели указателей. Дежурные лампы горели через одну, позволяя скрыть непотребный вид полов и потеки ржавчины на рядах стальных дверей по правую сторону коридора. Иногда в отдалении мелькали тени местных работников. Дополняя антураж, где-то зловеще журчала вода.
Надо было что-то делать, и Антон Павлович засучил рукава, удивляясь в глубине души, каким образом его предшественник сумел довести Отдел до такой разрухи. Вскоре однако все разъяснилось: его должность всего лишь синекура. От того, будет ли он работать или пинать балду ничего не изменится. Желание трудиться, конечно, похвально, но с ним он опоздал минимум на двадцать лет. В конце двадцатого века в инопланетное нашествие верить перестали. Отдел висел на балансе мертвым грузом, его не расформировывали лишь потому, что на всех документах, касающихся данного отдела, стоял штамп "хранить вечно". Государственная тайна оставалась государственной тайной даже в безалаберном 21 веке. Спихнуть отдел на майора, вернее уже подполковника, Семашко показалось идеей удачной. Туповатый служака, верный и преданный. Место, на которое он попал, теплое, а потому потерять его майор побоится. Будет сидеть тихо, ловить намеки начальства налету, и, самое главное, не побежит продавать останки пришельцев оптом и в розницу. А большего от майора и не требуется. Так, или примерно так, размышляли те, кто отвечал за его назначение. Как же они ошибались! Антон Павлович оказался человеком деятельным. А еще честным и болеющим за свое дело. Просто сидеть, надувая щеки, он был не в состоянии.
В рамках выделяемых средств он попытался восстановить Отдел. Начал с базы. Ему не улыбалось, чтобы огромное подземное сооружение провалилось еще ниже или было залито грунтовыми водами. Государственная тайна государственной тайной, но работников со стороны нанимать пришлось. Антон Павлович отбирал их лично, используя свой немаленький опыт особиста. Они должны были быть дешевыми и молчаливыми. Как ни странно, проблемы возникли с первым требованием, а вот второе прошло как по маслу. Интернациональная бригада из сопределов бывшего Союза выполнила работу качественно. По-русски они говорили с трудом, а читать и писать не могли и на родном языке. Объяснения, что они ремонтируют декорации для фильмов ужасов, хватило им с лихвой. Худо-бедно, Отдел заработал. Удалось даже выбить финансирование под дополнительные штатные единицы. Работы оказалось море. Антон Павлович сильно удивлялся, как много странного происходит в России. Барабашки, полтергейсты, привидения, демоны и домовые шли косяком. Отсутствовали только пришельцы, ради которых, собственно, и работал Отдел. Не хотели они прилетать на Землю и все тут. Про завоевание чего-либо речи вообще не шло. Антон Павлович начинал нервничать - его телодвижения были замечены. Завистники донесли, что вышестоящее начальство начало хмуриться и подумывать, а не поторопилось ли оно с назначением.
Его бы сняли с должности как не оправдавшего надежд, благо предлогов и претендентов достаточно. Но! Это коварное но вмешалось в накатанную колею, где нет неожиданностей и нет чудес, и полностью поменяло планы начальства. Вышли на Антона Павловича некие люди с неким предложением. Предложение было тайное и хорошо оплачиваемое, однако, как мы уже знаем, Антон Павлович служил не за честь, а за совесть, поэтому о выгодном и - что уж греха таить! - переворачивающем все представления об обитаемом мире предложении узнали те, кому положено по должности. Узнали, и, если так можно выразиться, офигели. Офигение длилось недолго, его сменили размышления, результатом которых стала двойная игра подполковника Семашко и ожидание Шанса.
Эх, как хорошо было в прошлом! - иногда ностальгировал Антон Павлович. Выезды тревожных групп на места посадки, расследование катастроф космических кораблей... Все честно, живенько, наивно. А главное, никаких подковерных игр! Предавшись ненадолго подобным мыслям, Антон Павлович пролистывал некоторые из аналитических отчетов (их скопилась целая библиотека, под которую пришлось занять не самое маленькое помещение), смотрел в глаза пришельцу с фотографии на стене, вздыхал и вновь вгрызался в свежие сводки. Да, да, да, по всему выходило, что начальство сильно ошибалось в провинциальном майоре, пардон, теперь уже подполковнике. Антон Павлович был умен, обладал аналитическим складом ума и в придачу обладал носом и хваткой служебной собаки. Именно эти качества помогли Антону Павловичу разглядеть шпиона в человеке, которого все знали как недалекого милягу, и именно они заставляло его сейчас ждать пакостей и укреплять вверенный ему Отдел.
Шанс, столь ожидаемый, явился ему в виде странного происшествия под деревенькой Вышелес. Вид Шанс имел непритязательный. Просто одним сереньким утром на стол Антону Павловичу легла сводка, где красным были обведены слова о пропаже экспедиции в болотах под Шатурой. Обстоятельства точь-в-точь соответствовали обстоятельствам, при которых ранее пропала еще одна экспедиция. Он затребовал материалы и по ней. В 1957 году народу в Отделе было не в пример больше, поэтому сейчас Антон Павлович мог любоваться фотографиями тел, найденных чуть позже недалеко от их лагеря, а так же допросами и результатами обследования их двойников, которые вышли из леса живые и здоровые к ужасу охранявших место происшествия милиционеров. Данные о последней пропаже не могли похвастаться такой же скрупулезностью. Вообще-то, они ограничивались куцей милицейской сводкой, слегка помятой и замацанной чьими-то жирными пальцами. Какая ерунда! Бумага вообще могла носить следы посещения с ней нужника. Для Антона Павловича это не имело ровно никакого значения. Утреннее кофе осталось остывать на столе, а он уже вместе со спасателями мчался в сторону Шатуры. Его ждала работа. Наконец-то.
