- По домам что ли? - неуверенно предложил кто-то. Неуверенность оказалась зряшной - домой хотели все, просто признаться в этом выглядело трусостью. Но вот нашелся самый трусливый (или самый разумный) и можно было вздохнуть с облегчением.
- Русский бунт - бессмысленный и беспощадный, - задумчиво процитировал классика Арменыч.
- Это ты к чему? - не понял Петя.
- Да так, к слову пришлось. Не поверишь, мне сейчас этих несчастных покойников, или кто там они, жалко стало. Мы неслись на кладбище на такой волне ярости, что, встреться нам один из них, поставили бы раком не задумываясь. Где, скажи мне, ужас перед Злом, паника при виде торжества мертвой материи?
Петя поморщился:
- Че-то тебя несет. Триллеров что ли насмотрелся? Зло, мертвая материя... Еще про Темного Властелина вспомни. Будь проще. К тому же, не знаю как кому, а мне, например, было страшно.
- Вот! - поднял палец Арменыч. - Страшно! Но ты же не заперся дома и не задал стрекача до канадской границы?
- Ща, все брошу и побегу. Хотя один бы, может, и побежал. Когда вокруг народу полно, зачем такие крайности? Всем миром и справимся.
- А вот Бердяев говорил...
Что говорил Бердяев, Пете узнать не довелось. Ночь проросла гулом моторов, сначала далеких, а затем совсем близких.
- Что за фигня?
Этот вопрос интересовал всех, поэтому в деревню ворвались, задыхаясь, а кое-кто и держась за сердце. Они все равно опоздали. Их Вышелес стал каким-то другим Вышелесом: шумным, освещенным - чужим. Повсюду сновали люди, одетые в форму спасателей и военных. Огромные угловатые машины нахально стояли прямо на центральной улице. Среди них затесались солидные мерседесы скорой помощи, что уж совсем дело небывалое.
Народ замер в нерешительности. Они бы так и стояли, пряча за спиной колья и лопаты, если бы к ним не подошел незаметный человечек.
- Чего стоим, православные? - поинтересовался он прокуренным голосом. - Чрезвычайное положение. Все по домам.
- Происходит-то что? - отважился поинтересоваться кто-то.
- А сами не знаете? - человечек пожал плечами и растворился в массе снующих людей.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Делать нечего. Покряхтев, почесав в затылках, но не получив из этих действий никакой информации, народ начал рассасываться - чрезвычайное положение не шутка. Петя тоже отправился домой, прихватив с собой Федора. Арменыч увязался с ними.
- Марию Семеновну проведать, - объяснил он.
На вопрос Пети, а как же чрезвычайное положение, старик легкомысленно пожал плечами и выразил надежду, что Петя не выкинет его ночью на улицу. Злобным патрулям на поживу, как он выразился.
Дома оказались тишь, гладь и божья благодать. За маму Петя очень переживал, поэтому открывшаяся ему картина сонного царства его даже порадовала. Он аккуратно вытащил ружье из рук сладко всхрапнувшего Степаныча и отложил его в сторону. От греха подальше.
- Один ты у меня охранник, Марсик.
Пес преданно завилял хвостом.
Тем временем Федор подошел к Степанычу и без церемоний потрепал того за плечо.
- Степаныч, подъем!
Старик вскинулся, бессмысленно захлопал глазами и, осознав конфуз ситуации, крякнул. Крыть ему было нечем.
- Да не расстраивайтесь вы, - утешил его Арменыч. - Эка беда, заснул! Со всеми бывает. Меня сейчас другое интересует: Кто все эти люди и чего они здесь делают? Машины, вон, какие богатые. Ох, неспроста все это!
- Что за манера видеть во всем дурное? Неспроста, неспроста... На помощь они пришли, разве непонятно? - вставил свои пять копеек Федор.
- Разбаловались вы в своей Москве, - не выдержал столь розовой наивности Петя. - Нам в Вышелесе такими толстыми пачками помощь никогда не оказывали. Телевизор я тоже смотрю и в существование МЧС верю. Вот только существуют они где-то в другом месте. У нас здесь живут по принципу "Спасение утопающих - дело рук самих утопающих".
- Хотя, наверное, и правильно, - задумчиво закончил он. - Государство нос нам вытирать не обязано.
- Но элементарная помощь должна быть?
Это уже Арменыч.
Петя пожал плечами:
- Кто бы спорил. С другой стороны, покушать есть чего, носить тоже. Опять же, не при керосиновой лампе сидим. А если еще и руки не из жопы растут, так совсем красота. В общем-то неплохо живем.
Он с гордостью оглядел обстановку дома.
- Если так рассуждать...
- Хватит вам, петухи! - раздался с кровати слабый голос.
- О, маманя проснулась! - обрадовался Петя. - Как ты себя чувствуешь?
- Не очень... Ты скажи мне, Петяша, Митенька мне привиделся, али нет?
У матери в глазах стояла такая надежда, что парень потерялся. Нужно было сказать правду, подробно изложить события и свои мысли по этому поводу... Но рот его будто скотчем заклеило. Пауза длилась и длилась, становясь томительной. Остальные тоже молчали. Положение спас Марс, вернее звонок, на который он залаял.
- Кто-то совсем чужой, - пробормотал Петя и отправился открывать дверь.
Он ошибся. Человек с цепким взглядом и упрямым ежиком волос был ему прекрасно знаком: на пороге стоял командир спасателей собственной персоной. Только сейчас он выглядел так, как будто сошел с трамвая, причем не где-нибудь, а в столице нашей родины. Пахло от него соответственно: каким-то горьковатым одеколоном. С мужиками, пропахшими потом и костром, он составлял разительный контраст.
- Здравствуйте, - обрадовано протянул Петя и посторонился:
- Проходите в избу.
Мужчина несколько опешил от столь явной радости. Между тем, она объяснялась просто: Куча отрицательных эмоций, беготня, мертвецы... И вдруг знакомое лицо, и мало того, лицо, обличенное властью, которая обязательно возвещает порядок. Хоть какой-нибудь, ибо в этом вихре посетивших деревню событий жить было решительно невозможно.
В горнице командир спасателей уселся на услужливо пододвинутый Петей стул и сразу взял быка за рога:
- Меня зовут Антон Павлович. Я представляю собой Специальный отдел. Чем он занимается, рассказывать долго, но если вкратце, то нас интересуют аномальные явления и сопутствующие им события.
Он сделал паузу, в которую немедленно вклинился Арменыч.
- Очень приятно, - церемонно произнес он, - но хотелось бы посмотреть документы, подтверждающие ваш статус. Вы позволите?
- Конечно, - спохватился гость и продемонстрировал книжечку, которая утверждала, что он является сотрудником Специального отдела федеральной службы безопасности. Чем занимается Специальный отдел, в книжечке умалчивалось.
- Замечательно, замечательно. Тогда вопрос: А вот скажите, пожалуйста, как ваш интерес скажется на местном населении?
Командир спасателей, теперь уже известный как Антон Павлович, нахмурился:
- Жизнь и благополучие жителей являются для нас приоритетом. Аномальные явления вторичны. Не хочу терять время, но пояснить придется:
Наша организация появилась давно, в тридцатых годах, и появилась она для защиты граждан Советского Союза от инопланетного нашествия. Как ни смешно это звучит. С того времени много чего поменялось, но основная цель осталась неизменной. Это понятно?
- Звучит, скорее, как фраза из фантастического романа, - вздохнул Федор. Он заметно нервничал. Петя не понимал, почему и удивлялся.
- Роман не роман, но мне нужно задать вам несколько вопросов. Прошу отнестись к ним со всей серьезностью. Кстати, с вами, Федор Анатольевич, мы поговорим отдельно. Думаю, это в ваших интересах, правда?
На Федора он глядел внимательно и чуть настороженно, как будто ожидал от него всяких неожиданностей. Причем неожиданностей любых - от танца на столе до нападения на присутствующих.
Тот вжался в кресло, словно оно могло защитить его от несказанных слов.
- Вот все вы КГБшники такие, - возмутился Арменыч. На защиту парня он бросился, не раздумывая. - Поговорим позже, в ваших интересах... Сплошное психологическое давление! Даже имя-отчество заранее узнали! Чего к парню привязались, а? Он что, шпиен какой, или к покойникам нашим имеет отношение?
- Почти угадали, - кивнул Антон Павлович. На инсинуацию о КГБ внимания он не обратил. Привык, видать.
- Так вы при всех скажите, нечего тут намеки строить.
- Это, извините, решать не вам, а исключительно Федору Анатольевичу.
- Мне скрывать нечего, - Федор держался хорошо, но руки его не находили себе места. Он то постукивал пальцами по подлокотнику, то теребил волосы, а то принимался оправлять воротник рубашки. Петя уже знал, что нервозность проявляется у парня именно в таком виде, и насторожился.
Антон Павлович пожал плечами:
- Как скажете. Тогда у меня к вам вопрос: Чем вы занимались два года после смерти, которая наступила семнадцатого августа 20.. года?
- К-какой смерти? - прозаикался Петя. Ему вдруг очень ясно вспомнилось, что несколько ночей Федор ночевал у него в избе. Покойник, как выяснилось.
Позади последовательно раздались: аханье Марии Семеновны и щелчок взводимых курков. Это уже Степаныч.
Спокойней всех сообщение принял Шотик Арменович.
