– Не сочтите за труд включить электрокамин,– попросила она.– Мне холодно.
Она и в самом деле дрожала в своем легком дезабилье. Расторопный журналист, давно уже зябко потиравший руки, не заставил себя просить дважды.
– Когда сегодня вечером Поль возвратился в контору,– продолжала м-ль Брель,– вы, господин Лафалез, уже ушли. Я рассказала ему обо всем, что замышлялось против его подруги. Поймите, в тот момент я не могла допустить, чтобы эта девушка, с виду такая кроткая, оказалась способной на что-либо предосудительное. Что же касается Поля, то он всегда производил на меня впечатление порядочного человека. Однако, судя по тому, что вы о нем рассказали, боюсь, как бы мне не пришлось изменить о нем своего мнения.
– Я боюсь того же. Впрочем, не отвлекайтесь. Что вы ему сказали?
– Что Нестор Бюрма приходил к патрону и они решили начать поиски этой девушки. Что мне представляется чудовищной ошибкой впутывать ее в преступную аферу, что, по всей видимости, она пала жертвой какой-то интриги. Он поблагодарил меня за мою сдержанность, заверил, что эта девушка вне всяких подозрений и что он сей же час отправится к Нестору Бюрма за разъяснениями. Он спросил, знаю ли я ваш адрес. Я зашла уже слишком далеко, чтобы отступать. Я сказала, что вы оставили патрону номер вашего телефона или телефона вашего друга. Он клятвенно пообещал все сохранить в тайне, и я продиктовала ему, господин Бюрма, номер вашего телефона, ни о чем не подозревая и не догадываясь о… трагических… последствиях… своего поступка. И вот теперь…
Рыдания сдавили ей горло.
– Успокойтесь,– сказал я.– Как видите, я не утонул. Как фамилия двойника нашей кинозвезды?
– Не знаю.
– В самом деле?
– Да, месье Бюрма.
– Неужели Карэ во время разговора с вами ни разу не произнес ее фамилии? Или хотя бы имени?
– Нет, ни разу.
– А во время ваших предыдущих встреч? Он что, вас не познакомил?
– Н-н-н… нет. Всякий раз я переходила на противоположную сторону улицы.
– Даже так! И уверены, что сегодня вечером он ни разу не назвал ее по имени?
– Абсолютно уверена.
– Она была его любовницей?
– Думаю… да.
– Вы в этом не уверены?
– Нет, не уверена.
– Благодарю вас.
Я повернулся к лионскому детективу.
– Итак, вам все ясно, господин Лафалез? У вашего сослуживца Поля Карэ имелись какие-то веские основания воспрепятствовать моим розыскам его молодой подопечной, которая к тому же была не его любовницей (он даже не назвал ее по имени, что в пылу разговора выглядело бы вполне естественно), а знакомой, особой, использовавшей его без вашего ведома в своих интересах. Получив информацию от мадемуазель Брель, он звонит мне, пытаясь по мере возможности имитировать ваш голос. Заверяет, что рядом с ним находится некто, готовый сообщить мне сведения о девушке, которую я разыскиваю, назначает встречу в месте, труднодоступном для человека, плохо знающего Лион, и предлагает выслать кого-нибудь навстречу… «Для большей надежности»,– добавляет этот шутник. И нападает на меня на Арочном мосту.
– Где он?– спросила Луиза Брель.
– Вы его любите?– ответил я вопросом на вопрос.
– Он был моим любовником. Потом разлюбил, но я люблю его по-прежнему. Вот почему я не захотела узнать на фотографии ту, кого считала своей соперницей. По этой же причине я и предупредила его. Я не хотела, чтобы он страдал, пусть даже из-за нее. Что с ним?
– Постарайтесь забыть о нем,– ответил я.– Вы его больше не увидите. Он сбежал. Он недостоин вашей любви.
Глава IX
Обыск
Мы сели в автомобиль. У Жерара Лафалеза имелось специальное разрешение. Что в эту ночь непрестанных паломничеств оказалось как нельзя более кстати.
– Едем к вашему Полю,– сказал я.– Я ошибался, предполагая, что душой заговора была секретарша. И теперь горько сожалею о том, что не в силах оживить своего поединщика. Что ж, может быть, осмотр его берлоги наведет меня на какую-нибудь гениальную мысль.
– Вы… вы не собираетесь ставить в известность полицию?– осторожно осведомился Лафалез.
Таким способом он хотел получить представление как о моих намерениях, так и о… методах.
– Потом, потом. А для начала нам следует договориться с вами вот о чем. Я бы не хотел, чтобы вы рассказывали об этом деле больше того, что сочту нужным сказать я.
– Разумеется,– ответил он, польщенный статусом моего соучастника.
Воспользовавшись своим новым положением, он задал мне через какое-то время еще один вопрос:
– Скажите… гм… зачем вы разыскиваете двойника этой актрисы?
– Увидел ее как-то вечером в проходящем автобусе и втюрился без памяти.
Марк вынул изо рта сигарету, чтобы дать волю безудержному веселью.
– Ну как,– спросил он у детектива,– вы удовлетворены? Уже забыли, какой ответ только что получили па свой вопрос о полиции? Этот человек – само чистосердечие… Если вдруг вам посчастливится увидеть, как Бюрма изливает душу, немедленно телеграфируйте, чтобы я успел на представление. Получится сенсационная статья. Мне так он ответил, что это его дочь, украденная цыганами после первого причастия.
– Это тоже выдумка,– с улыбкой заметил я.
Тут нас остановил патруль.
Жерар Лафалез предъявил специальное разрешение, выданное, по всей видимости, какой-то важной шишкой, так как умиротворенный полицейский поднес руку к козырьку и разрешил следовать дальше, ограничившись вежливым указанием на недопустимо яркий свет фар. Не то чтобы требования в отношении мер пассивной светомаскировки отличались чрезмерной строгостью в зоне весьма либеральных правил затемнения, однако и демонстративно пренебрегать ими, наверное, все-таки не стоило. Тем более, что на прошедшей неделе район подвергался облету самолетами без опознавательных знаков. Лафалез включил передачу, никак не отреагировав на замечание. А я благословил случай, сведший меня с человеком, обладавшим такими солидными связями.
Часы на башнях пробили половину третьего, когда мы добрались до жилища опочившего убийцы. Оно, как вскоре выяснилось, представляло собою небольшую двухкомнатную квартиру на третьем этаже в доме без привратника. Входная дверь – еще одна удача – оказалась не на запоре, и мы без труда проникли в подъезд. Чтобы войти в квартиру, мне пришлось воззвать к уникальным талантам Марка Кове, способного шпилькой от волос отомкнуть бронированный сейф Французского банка.
– Милости просим, сказал он, пропуская нас вперед.
Я обозвал его кривлякой и вошел.
Включив свет, мы поняли, что господин Поль Карэ не признавал лампочек слабее 150 ватт. Воистину это был человек, любивший во все вносить ясность.
– Советую не снимать перчаток,– предупредил я своих спутников.– Рано или поздно сюда наведается полиция. Не стоит озадачивать ее чрезмерным количеством отпечатков пальцев.
Приняв эти меры предосторожности, мы приступили к тщательному осмотру помещения.
– А что мы ищем? – полюбопытствовал Лафалез.
– Имя женщины, а если повезет, то и ее адрес.
Мы перерыли ящики, просмотрели валявшиеся на этажерке дешевые книги, а также стопку писем, сложенных рядом с чернильницей, ручкой и усеянной обгоревшими спичками рекламной пепельницей на чертежной доске, заменявшей собою письменный стол. Тщетно. Господин Поль Карэ был человеком порядка.
– Возникает ощущение, что здесь только что произвели уборку,– заметил Кове.
– Вы абсолютно правы, Марк. Этот человек явно не собирался возвращаться. Но можно ли назвать его поведение логичным?
– Конечно, нет. Впрочем, преступник мало чем отличается от сумасшедшего.
Я открыл дверцу платяного шкафа. Его содержимое состояло из двух шляп, трех пар брюк, куртки, двух пальто и габардинового плаща.
– Сколько пальто было у вашего сотрудника, господин Лафалез?
– Я видел на нем только два,– ответил он,– темно-серое и… Э, да вот же они!
– Когда он напал на меня, на нем была куртка. Для большего удобства. Мне кажется, если бы он задумал бежать, то прихватил бы с собой хотя бы одно пальто, чтобы припрятать где-нибудь перед тем, как идти на дело. Похоже, однако, что он этого не сделал. А ведь сейчас не такое время года, чтобы обходиться без теплой одежды. С другой стороны, покупать новую – рискованно. Я совсем недавно из лагеря, но уже знаю о талонах на товары текстильной промышленности.
– Гениальный Бюрма импровизирует,– вкрадчиво заметил Марк. – Да будет мне позволено прийти ему на помощь моими слабыми мозгами. Прежде чем расставить ловушку и, в случае успеха, смыться, ваш бандит навел здесь порядок, уничтожив все компрометирующие документы, если они у него, конечно, имелись. Что мешало ему, совершив нападение, вернуться домой, переодеться, подхватить чемодан и исчезнуть?
