руке. Если кораблю угрожает опасность, то сжигают первый талисман, и вслед за тем приходит помощь. Если же это не помогает, то сжигают второй талисман, а затем и третий. Если и после этого помощь не приходит, тогда уже ничего нельзя поделать.
Если налетает буря, и небо закрывают темные тучи, так что моряки теряют направление, то обращаются к Царице Неба. Тогда она зажигает на поверхности воды лампаду, горящую красным светом. Если моряки следуют за пламенем лампады, то они избегают опасности. Случается, что видят и самое Царицу Неба среди туч, когда она своим мечом разделяет ветры. Тогда ветры рассеиваются, улетают на север и на юг, а волны успокаиваются.
Перед священным изображением находится на корабле палка. Часто случается, что рыбы-драконы играют на поверхности моря. Это две гигантские рыбы, которые одна против другой так высоко выбрасывают воду, что она закрывает солнце и глубокий мрак окутывает море. Издали в этом мраке виден иногда только сноп лучей. Если корабль плывет прямо на него, он спасается и буря неожиданно утихает. Если моряки оглядываются назад, то они видят, как две гигантские рыбы изрыгают воду: корабль проходит как раз меж их пастями. Где эти рыбы плавают, там неподалеку от них всегда бушует буря. Поэтому сжигают бумагу или шерсть, чтобы драконовы рыбы не увлекли корабль в глубину, или воскуряют фимиам в каюте перед изображением Царицы Неба, а затем берут прислоненную к ее изображению палку и «палочный мастер» размахивает ею над водой. Тогда рыбы-драконы убирают хвосты и исчезают.
Случилось несколько столетий тому назад, что к Тайваню шло войско и военачальник освятил свое знамя кровью белого коня. Тогда внезапно на верхушке знамени появилась Царица Неба. Через мгновение она исчезла, но поход увенчался успехом.
В другую эпоху, во времена Куэн Луня, на министра Чжу Лина было возложено поручение торжественно ввести в исполнение обязанностей нового царя на островах Лиу-Киу. Флот двигался по морю к югу от Кореи, когда неожиданно налетела сильная буря и судно понесло к черному водовороту. Вода была черна, как чернила, солнце и луна утратили свой свет, и люди уже говорили, что судно попадет в черный водоворот, откуда не вышел живым ни один человек.
Моряки и путешественники с воплями ожидали смерти. Вдруг неожиданно неисчислимое множество маленьких огоньков появилось на поверхности воды, словно зажглось столько красных лампад. Это зрелище наполнило сердца моряков радостью.
— Мы останемся живы, — вздохнули они. — Это пришла Святая Мать.
И действительно, появилась прекрасная дева с золотыми серьгами, провела рукою по воздуху — и ветер утих, успокоились волны. И будто какая-то огромная рука повлекла корабль: с плеском разрезал он волны и неожиданно оказался вне черного водоворота.
Чжу Лин возвратился домой, рассказал о случившемся и просил воздвигнуть храм Царице Неба и причислить ее к сонму богов. И император исполнил его просьбу. С тех пор в каждом порту стоит храм богини Тьен-Хун — Царицы Неба. Каждый восьмой день четвертого месяца празднуется день ее рождения с принесением жертв и театральными представлениями[13].
Садко
Русская былина
Как во славном Новгороде жил гусляр Садко. Был он бедным человеком, ходил по честным пирам, веселил бояр знатных и купцов богатых своими песнями да игрой на гуслях. Но случилось однажды так, что не позвали Садко на пир, не позвали и на другой день, не позвали и на третий.
Пошел Садко от скуки к Ильмень-озеру, сел на берегу на горюч камень и заиграл на гуслях яровчатых. Играл с утра раннего до вечера позднего, а когда стемнело, взбушевались на озере волны и вода с песком сомутилася.
Одолел Садко страх, покинул он берег озера и возвратился в Новгород. Прошла ночь, но опять не зовут Садко на пир, не зовут на другой день, не зовут и на третий. Снова заскучал Садко и пошел опять на берег Ильмень-озера, сел на горюч камень и снова заиграл на гуслях яровчатых и играл с утра до ночи. А когда стемнело, взбушевались опять волны и вода с песком сомутилася, и устрашился вновь Садко, и вернулся он в Новгород.
Но опять не зовут бояре Садко на пир, не зовут на другой день и на третий. Снова со скуки пошел Садко к Ильмень-озеру и играл там на гуслях с утра до ночи. Опять к вечеру волны взбушевалися, и опять вода с песком сомутилася. Но на сей раз осмелел Садко, поборол в себе страх, остался на берегу озера, продолжая играть на гуслях. Вышел тогда из озера царь водяной и такие слова говорил:
— Спасибо тебе, Садко, что потешил нас в озере. У меня во озере как раз пир был, и всех гостей моих развеселил ты. И не знаю я, чем пожаловать тебя за это. Знаешь что? Ступай-ка ты домой в Новгород, завтра позовут тебя на пир к купцу. А когда все наедятся-напьются, то начнут по обыкновению хвастаться: один несчетной золотой казной, другой добрым конем, третий силой молодецкой; умный будет хвалиться старыми и честными отцом с матерью, а глупый — молодой женой. Аты скажи, Садко, лишь одно: «Знаю я, что в Ильмень-озере есть рыба золотая». А когда купцы богатые начнут с тобой спорить, ты побейся с ними об заклад: заложи свою буйну голову, а они пусть заложат лавки с дорогими товарами. Трижды закиньте потом невод шелковый в Ильмень-озеро, а я все три раза положу в невод по золотой рыбине. Так получишь ты в ряду гостином лазки с дорогими товарами и станешь богатым купцом новгородским.
Вернулся Садко в Новгород, айв самом деле на другой день позвали его на пир к купцу богатому. Много собралось здесь на пиру честном богатых новгородских купцов, и, когда все напились-наелись, начали по обычаю хвастаться. Один несчетной золотой казной, другой добрым конем, третий силой молодецкой, умный старым батюшкой да старой матушкой, глупый хвалился молодой женой. Один только Садко сидел среди них и ничем не похвалялся.
Тогда спросили у него купцы новгородские:
— Что сидишь молчишь, Садко, что ничем не похвалишься?
Отвечал им на это Садко:
— А чем же я могу похвалятися? Нет у меня несчетной золотой казны, нет у меня красивой молодой жены. Могу я только одним похвалиться: в Ильмень-озере есть рыба золотая.
Как начали спорить с ним богатые новгородские купцы, не верили, что в Ильмень-озере есть рыба золотая. Тогда предложил им Садко побиться об заклад:
— Заложу свою буйную голову, больше нечего мне заложить.
