Ника задрала голову, разглядывая многоэтажку не первой свежести, одну из сотен таких же, загромоздивших спальный район Люблино. По ясному небу неслись обрывки облаков, и в какой-то момент показалось, что махина жилого дома падает на нее. Ника тряхнула головой и, улыбнувшись, как перед выходом на сцену, шагнула к железной двери подъезда.
Ей открыл Егор, заспанный и небритый. Буркнул:
– Проходите. Варвара?
– Благодарю, можно без отчества. Просто Варвара.
Ника втащила в тесный коридорчик с кое-где облупившейся краской саквояж с вещами. Чуть не растянулась, споткнувшись о навороченный спортивный велосипед, который выглядел в этой «прихожке» так же нелепо, как фламинго на птичьем дворе. Поискала глазами, куда бы повесить позаимствованный у мамы безразмерный плащ.
– Шкаф с верхней одеждой, – угрюмо представил Егор, проследив за ее взглядом.
Хоть бы раздеться даме помог, грубиян! Во время их прошлой встречи Ника была слишком увлечена ролью и Егора почти не запомнила. Так, в общих чертах. Теперь, наматывая свою плащ-палатку на пластмассовую вешалку, она исподтишка его разглядывала.
Всклокоченные темные волосы, голубые глаза, широкие мужественные брови. Тонкий нос правильной формы, но слегка кривой, что, между прочим, только добавляло шарма – этакий плохой парень, который вечно влипает в истории и дерется. Судя по рассказам Полины, в юности так и было. А фигура! Рослый и плечистый, как стриптизер. Кажется, Ника начинала понимать, почему Полина так в него вцепилась… Если бы не Андрей, она, пожалуй, и сама была бы не прочь закрутить с таким красавцем ни к чему не обязывающий легкий роман. Так, на пару недель.
– Я сейчас его позову. – Егор направился в комнату.
– Кого?
– Ребенка.
– Ах да… Разумеется! – С саквояжем наперевес Ника поплелась следом.
– Подождите здесь. – Егор устремился в глубь квартиры, оставив ее одну в большой комнате.
Изысками дизайна здесь, разумеется, и не пахло, но в целом было уютно. Пухлый кожаный диван, над которым висело зеркало, телевизор и DVD с несколькими подставками под диски, чешская «стенка» из прошлого столетия – в бабушкиной квартире имелась точно такая же, на полу ковер в «жутких розочках». Между креслами в цвет дивана, заваленными детской одеждой, – стеклянный столик с забытой банкой пива и игрушечной машинкой без колес.
Ника подошла к «стенке», на книжных полках громоздились кипы журналов «Из рук в руки. Авто» и «За рулем». Так-так. Мы не читаем, а рассматриваем картинки. А какие фильмы любим? Ника вытащила из подставки диск наугад. На обложке красовалась саблезубая морда какого-то монстра, внизу подпись: «Уроды и люди 2». Прыснула, зажав рот рукой. Да уж! Ларс фон Триер нервно курит в сторонке. А наш красавчик-то – интеллектуал! Насчет двухнедельного романа она явно погорячилась, не продержалась бы с ним и пары дней.
– А вот и мы! – В комнату ковылял Егор. На его ноге, зацепившись, как обезьянка, висел ребенок. – Ваш подопечный, получите – распишитесь. – Егор бережно поставил мальчика на пол, тот обхватил отца ручонками, пряча лицо у него в ногах.
– Ну что ж, давай знакомиться? Я Варя, а как тебя зовут? – Ника присела на корточки, чтобы их глаза были на одном уровне. Так делала принцесса Диана. Инвалидам-колясочникам нравилось.
Ребенок вцепился в отца еще крепче.
– Степан, что за дела? Ты же мужик! Стесняется, – развел руками он. – Давайте поставим мультики, это как-то сближает.
– По тека пука! – радостно завопил ребенок, должно быть, по-японски, отцепляясь от Егора и впервые взглянув на новую няню.
Ника замерла в удивлении. Мальчик был необыкновенно красив. Голубые глазищи с поволокой часто моргали, будто под тяжестью невероятно густых слегка загнутых ресниц. Когда этот ребенок спит, они, наверное, лежат на щеках, как гусеницы. Пухлые румяные губы, светлые кудряшки. Белокурый ангел. Хм, что ни говори, а детей этот парень делать умеет…
Тем временем, мальчик с победным криком бросился на диван, ожидая мультфильма. Егор немного повозился с DVD-проигрывателем, и на экране замелькали первые кадры фильма «Человек-паук». Про Человека-паука. Понятно.
– Телевизор разрешается только в порядке исключения, и не больше получаса в день, – строго сказал Егор. – Пойдемте, проведу вам тут экскурсию.
Из большой комнаты они попали в темный коридорчик с двумя дверями, вошли в одну из них и оказались в… Диснейленде! Комната, размером почти как гостиная, была доверху набита игрушками: плюшевыми, надувными, четырехколесными, раскладными. Даже детская кроватка имела форму гоночной машины с фарами и номером в изголовье. В углу Ника увидела шведскую стенку с подвесным канатом, рядом – палатка. Тут оказались даже небольшая горка и качели, на которых вальяжно раскинулся плюшевый медведь ростом с Егора.
На стене висел портрет молодой женщины, миловидной блондинки.
– Никитина мать. Она умерла при родах, Полина, наверное, рассказывала?
Ника сочувственно кивнула.
– Вам нелегко пришлось.
– Да, но что делать, жизнь продолжается. – Егор решительно шагнул к стеллажу, доверху забитому бумагами, баночками с красками и кистями и всякой всячиной. – Тут пластилин, книжки, все примочки для занятий. Сообщите, если надо купить какие-нибудь специальные кубики, пазлы или карты.
Карты? Таро?!
– Разумеется.
– А там – ваши покои, прошу!
В одной из стен обнаружилась дверь, ведущая в смежную комнату, площадью метров шесть. Стол, стул, кровать и шкаф. Привет, «Икеа».
Егор забрал со стула пластикового робота и плюшевого зайца, сидящего в кастрюле. Проворчал себе под нос:
– Вечно раскидывает игрушки… Нравится?
– Еще бы! Собственная комната, – подавив вздох, Ника закинула саквояж на кровать.
– Лады. Гуляем мы на детской площадке во дворе. Следите за ним хорошенько. Паренек из соседнего подъезда упал с горки и схлопотал сотрясение. – Он описал рукой вокруг лица и сдул с ладони. Так делали в детстве, приговаривая: «Тьфу-тьфу, три раза, не моя зараза!»
Да этот парень суевернее престарелой свидетельницы Иеговы!
– Гуляние, еда, занятия – все по режиму, – как ни в чем не бывало продолжал Егор. – Пойдемте на кухню.
Кухня словно сошла с кадров сериала из девяностых. Стол с угловым диванчиком клетчатой обивки, «усатый» телевизор под потолком, стеклянные дверцы деревянных шкафчиков, поблескивающие нарядным хрусталем. Нику слегка удивил набор дорогих ножей и полка с целой батареей разнообразных специй и приправ.
К холодильнику магнитиком с надписью «Египет» крепилась карточка с буквой «Х». Ниже на листе А4 был напечатан «Распарядок дня». Так и было написано – распАрядок.
