— Спасибо, — почти невпопад говорю я ей, прижимая ее к себе — живую теплую нежную. — Я постараюсь все рассказать, только постой вот так со мной немножко, — прошу я ее, даже не надеясь, что она не улизнет.
Но она неожиданно не убегает, наоборот, гладит меня по волосам. У нее такие нежные руки, что мне хочется просто урчать от удовольствия, уткнувшись носом в ее грудь, но приходится все же отстраниться. Перепачкать ей платье собственной кровью совсем не хочется, но и отпустить ее трудно. Тяну ее к себе, усаживаю на колени и, оторвав кусок ваты от нелепого рулона, вытираю кровь с лица и просто прижимаю ее к ране на лбу. И так сойдет, для того чтобы ничего не испачкать — в самый раз.
— Что именно ты хочешь знать? — спрашиваю я у Марты, прижимая ее к себе и коротко целуя в плечо.
— Все, — отвечает она, ерзая у меня на коленях.
— Мое все — это ты, — искренне говорю я ей, снова целуя ее за ушком.
— Бес, я серьезно! — неожиданно возмущается она, вскочив на ноги. — Я вообще ничего не понимаю. Что ты вообще такое? Зачем ты на мою голову? Что значит та красная волна и почему это ты вдруг стал уязвим? Почему Крис сказал, что мы можем умереть вместе? Что это вообще было? Во что, раздери тебя демон, ты меня втянул?!
Она даже ногой топает, а я умиленно улыбаюсь. Она даже злая очень милая. Я прямо понимаю, почему отец именно так смотрит на меня и на мать. Ему явно, как и мне, было все равно: хорошие мы или плохие, умные или не очень. Он просто любил нас всем своим существом, и я люблю Марту, просто люблю со всей ее вредностью и язвительностью.
— Не смей вот так улыбаться! — ругается Марта. — Рассказывай!
— Я Бессмертный, — спокойно говорю я, протягивая ей руку. — Это древняя, очень древняя раса. Мы даже сами не знаем демоны ли мы или что-то другое. Наши предки запутались в терминах задолго до моего рождения.
Она принимает мою руку, и я снова усаживаю ее на колени, целуя ее маленькие тонкие пальцы.
— Ты не отвлекайся, ты рассказывай! — строго требует Марта, сев чуть иначе. Она высвобождает руку и все же занимается раной на моем лбу, покачивая головой. — Так что там со светом?
— Светом? — не понимаю я, обнимая ее и поглаживая ее спину. Как вообще можно о серьезном говорить, когда она такая ласковая?
— С тем красным светом, — поясняет она. — Он же опасен? Кто хотел убить меня? Или не меня, а…
Она умолкает и смотрит вниз на собственный живот. Я тоже смотрю на него и не удерживаюсь, глажу его. Беременности еще не видно, нет у нее даже самого крохотного животика, но сила нашего ребенка уже ощущается под пальцами.
— Да, скорее всего именно его хотели убить, но я не знаю кто это был, — признаюсь я.
— Почему его? — недовольно спрашивает Марта. — Я ведьма и мне нужна дочь — наследница!
— Прости, — только и могу ответить ей я, улыбаясь. — У Бессмертных всегда рождаются мальчики. Это делает нас по-настоящему бессмертными, дорогая.
Я хочу погладить ее по надутой от обиды щеке, но она уворачивается и зло тыкает мне в лоб вату с йодом, заставляя шипеть от жгучей боли.
— Что ты знаешь про свет? — спрашивает она, как инквизитор на допросе, но я только улыбаюсь, приобняв ее.
— Про это я знаю все. Это древняя магия. Такая же древняя, как само мироздание и как мой род. Она убивает таких, как мы, но мало кто может ею воспользоваться. Или Бессмертный, или безумец, способный отдать за ее осуществление крохи собственной жизни. Вот только Бессмертные договорились никогда ее не использовать.
Я говорю, а она слушает, внимательно глядя на меня, потому я рассказываю все, что знаю, все, что даже почти забыл из далеких отцовских уроков:
— Легенда гласит, что когда-то давно десять Бессмертных создали союз, назвались братьями и создали книги, хранящие их тайны, и возвели запрет на эту магию, чтобы выжить. Чтобы никогда Бессмертные не убивали друг друга и не разрушали миры. Понимаешь?
— Я не понимаю, — вмешивается неожиданно Крис, возникший у окна. — Как ты можешь верить в эту древнюю чушь? Все ведь было не так?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 9 — Тайная страсть Беса
*Марта*
Я внимательно слушаю Беса, оказывается, если настучать ему по голове, он начинает нормально разговаривать и это можно даже понять. Мне нужна была информация, как можно больше информации, чтобы я хоть немного могла понять, что мне делать дальше.
— Легенда гласит, что когда-то давно десять Бессмертных создали союз, назвались братьями и создали книги, хранящие их тайны, и возвели запрет на эту магию, чтобы выжить. Чтобы никогда Бессмертные не убивали друг друга и не разрушали миры. Понимаешь? — рассказывает мне Бес, а я хмурюсь.
Истории про запрещенную магию меня всегда смущали и очень дразнили, особенно если при этом тайна запретной магии обязательно передается потомкам. Это как у нас, у ведьм, есть запрет на магию смерти.
— Никогда не смей использовать магию смерти! — говорила мне бабушка, но сама при этом говорила, в какой из ее массивных шкатулок спрятана книга с тайнами этой самой магии, а потом ругалась, когда я эту шкатулку рассматривала.
Хотите, чтобы что-то никогда не использовалось — прекратите это передавать потомкам, уничтожьте упоминания и все! Так нет же, надо записать, передать, обязательно упомянуть, а потом бегать и следить, чтобы и краем глаза никто не увидел.
Я даже насупилась. Не верю я в эту легенду. Особенно мне было интересно упомянута ли эта магия в созданных книгах, если да, то еще те десять Бессмертных явно не доверяли друг другу. Создали запрет, а потомкам в книгах тайну магии все равно описали, и вот кто-то все же запрет нарушил?
Я собираюсь как раз уточнить это все у Беса, но тут появляется Крис.
— Я не понимаю, как ты можешь верить в эту древнюю чушь? Все ведь было не так! — заявляет он.
Тут уж я не могу удержаться и начинаю смеяться.
— Вот и я думаю, что не так! — радостно признаюсь я и едва снова не бросаюсь к Крису, просто радуясь единомышленнику.
Все же он мне явно приятней и понятней, если сравнивать его с Бесом.
— Я вот именно об этом и подумала. В книгах они эту магию описали, да? — уточняю я у Беса.
— Да, — подтверждает он. — Там же был описан запрет.
— Ну вот! — воскликнула я. — Если бы они хотели, чтобы магия исчезла, ее бы никогда не упоминали! Собрались и пообещали друг другу больше никогда не упоминать магию и все! С длиной вашей жизни — это было бы легко.
Крис с улыбкой щелкает пальцами.
— Твоя девочка не дурна умом, — говорит он и подмигивает мне. — Насколько я знаю, десять выживших Бессмертных были последними, кто пережил великую войну Бессмертных. Кто, по-твоему, создал это самое заклинание, если не Бессмертный? И ради чего? Ну не для того же, чтобы дать другому Бессмертному прикурить.
Крис смеется, а я вместе с ним, а Бес только хмурится.
— Наши предки поубивали друг друга, а когда осталось всего десять, договорились больше не драться, вот и все, — сообщает Крис, разводя руками.
— Кто тебе это сказал? — спрашивает Бес, еще больше хмурясь.
— Мой отец так считал, — сообщает Крис, пожимая плечами, — и я, знаешь ли, верю ему больше, чем легенде, о которой ты говоришь. Да, она прописана во всех книгах, но она нелепа, Бес!
— Да, — неожиданно соглашается тот и встает. — Только она написана не во всех книгах.
Его ведет в сторону и он хватается за край стола, чтобы не упасть. Я даже дергаюсь, чтобы поддержать его, но он быстро справляется сам, быстрее чем я подаю ему руку. Неловко получается и тут же прячу руки за спину, словно и не хотела ему помогать.
— Ты спрашиваешь, кто создал это заклинание и зачем? — спрашивает Бес у Криса, явно не заметив мой порыв. — Так я знаю ответ. Знаю даже почему его тайну не уничтожили, а передавали из поколения в поколение в этой книге. Вспомни формулировку запрета. Даже не так, прочти!
