— Ладно, — неожиданно соглашается она. — Ты меня тоже прости за то, что ранила.
— Пустяки.
Это и правда было пустяками. Тот же инквизитор наносил мне раны куда страшнее, просто боль я чувствовал в разы слабее.
Я отступаю от двери, когда она к ней подходит, а потом начинает возиться со стулом, пытаясь его убрать.
— Не получается, — признается она.
— Тогда просто отойди, — говорю я с улыбкой.
Когда она не злится на меня, она — само очарование. Пухлые губки. Коричневые веснушки на щеках. Носик — маленькая кнопочка. Рыжие волосы мелкими кудряшками во все стороны. Я мгновенно все ей прощаю и забываю что вообще не так. Это ведь все какие-то мелочи.
— Просто отойди, я все исправлю, — говорю я ей и даже улыбаюсь, когда она послушно отходит подальше от двери. Всегда бы так.
Ударив ногой в дверь, я мгновенно выбиваю ее, ломая корни, выросшие из ножек стула, а потом, щелкнув пальцами, привожу все в порядок.
Сломанная мною дверь сама становится в петли. Пол, поврежденный корнями, снова цел. Стул, отлетевший к другой стене, собирается вновь и аккуратно становится у стены, стекло разбитого шкафчика не успевает даже на пол упасть, а уже возвращается на место, собираясь вновь. Только статуэтку, задетую стулом, внутри стеллажа я поправляю рукой, зайдя в комнату просто так, для пафоса. Заодно и трещину на окне убираю, и только потом смотрю на нее.
Она стоит в центре комнаты, поджимая губы. Ее тонкие ручонки цепляются за юбку, при этом она еще и ноги старается прикрыть. Такая милая. Я не удержался, шагнул к ней. Мне захотелось коснуться ее волос, провести рукой по ее щеке. Она наверняка ощутила бы от моего прикосновения прилив нежности, сама подалась бы за моей рукой.
Мне хотелось прикоснуться к ее губам, сначала пальцем, потом губами, но я вспомнил, как она дергается и ругается после, как не верит в истинность моих чувств и едва не отступил обратно.
— Что мне сделать, чтобы ты мне поверила? — спрашиваю я прямо. — Я могу поклясться, что никогда не пытался тебя околдовать.
— А я по-твоему поверю в слово демона?! — фыркает она.
«Ну и зря, Бесандер не врет никогда», — заявил Йети, потянувшись на подушке.
Сложно не улыбаться от подобной защиты от мелкого беса. Правда, Йети не врал, не прикрывал меня, а говорил то, что думает, то, что было для него истинным и очевидным.
— Я действительно не вру, — говорю я Марте. — Ложь — сложная штука и очень опасная, когда твоей воле можно подчинить целый мир. Моя ложь может стать правдой…
— Как, например, с нашим браком! — зло заявляет она, став в позу.
— Да, как, например, с ним, — без обиняков соглашаюсь я. — Просто я не думал, что тебя это обидит. Ты первая избранная, которая не рада встрече со своей любовью. Я думал, ты будешь рада, что никому ничего не надо объяснять…
— А ты не рад, что тебе не надо жену завоевывать и ухаживать за ней, так что ли? Ну давай, скажи, что ты не думал о том, что там можно избежать сотен свиданий и уговоров, — продолжает ругаться она, но теперь уже с очаровательным кокетством.
Кажется, мой Огонечек вошел во вкус и теперь собирается ссориться по поводу и без, просто из вредности.
— Я правда думал, что уговоры не нужны, а сотни свиданий я собирался устроить.
— Вот завтра и пойдем на свидание! — внезапно заявляет она и оседает на пол. — А сегодня я очень устала.
Запас ее энергии внезапно сильно падает, просто тает на глазах. Такое бывает с избранными, когда они носят Бессмертных. Хорошо, что Марта просто осела, а не рухнула в обморок.
— Можно я отнесу тебя в постель? — спрашиваю я осторожно, чтобы она и это не назвала надругательством над своей волей.
— Валяй, — отвечает она сонно, — но не смей пристраиваться рядом, а то не прощу, — бурчит она.
Я только улыбаюсь, подхватываю ее на руки, а она мгновенно засыпает, стоит только оказаться у меня на руках.
— Плохой, гадкий демон, — бормочет она во сне, но все равно обнимает меня, цепляясь за шею. — Я тебя изгоню обязательно, — шепчет, а сама фыркает мне в плечо, как строптивая кошка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Маленький огонечек, ты такой глупенький, — шепчу я, целуя ее в щеку. Мне надо просто потерпеть, а потом она сама поймет, что я нужен ей, что нас связывает не ложь, а любовь. Любовь истинной пары.
С таким убеждением я укладываю ее в постель, а сам просто сажусь рядом, чтобы посмотреть на нее и подумать. За один день случилось столько всего, что даже я могу сойти с ума, не то что моя маленькая девочка.
Я поправляю ее волосы, укрываю покрывалом, провожу рукой над ее телом и замираю, понимая, что сила моего ребенка странным образом копошится в ее животе. Слишком явно, слишком сильно, слишком странно.
Нет, я никогда не видел беременных избранных на таком сроке. Я не знаю, как должно быть, но как-то не так… Найти бы еще того, кто в этом разбирался.
Я хмыкнул и понял, что выбора у меня нет. Я должен найти книгу и вернуть ее как можно быстрее, и не важно, что они знают, как меня убить. Я наследник правителей Бессмертных земель, я обязан во всем разобраться и покорить свою строптивую избранную, чего бы мне это ни стоило.
Глава 11 — Тайна его истинной
*Марта*
Усталость на меня свалилась так внезапно, что я мгновенно осела и уже даже не сопротивлялась. Разрешила отнести себя в постель и накрыть одеялом. Не знаю, отнес он меня или нет, но сон мне снился странный.
Я точно знала, что сплю. Все происходящее видела при этом как в дымке и совсем не могла влиять на события, словно это не сон, а нелепое кино от первого лица.
Я стояла в этом сне на коленях перед деревянным распятием и молилась на непонятном мне языке. Я вообще ни в какие религии не верю и мне было очень неприятно от этой картины, так и хотелось пнуть себя и крикнуть: «эй, вставай, поди отсюда!»
Но я не могла никак влиять. Я просто молилась, пока не распахнулась дверь и не вошел мужчина в черной сутане. Я тут же вскочила на ноги и попятилась. В голове возникла лишь одна мысль: этот человек инквизитор.
Я это точно знала, а еще из этого следовало две вещи. Во-первых, он опасен. Во-вторых, я обязана его слушаться.
— Время пришло, Марта. Богу нужна твоя жертва.
— Да, магистр, — ответила я, опуская глаза.
Нет, ну что за бред? Можно сменить сон? Меня раздражает эта история! Но это тоже мне неподвластно!
— Ты должна будешь принять дар от демона, — сказал инквизитор.
Я содрогнулась. Это было неприятно и очень страшно. Меня прошибло холодным потом. Я вдруг сама ощутила ужас, хоть и понимала, как нереальна эта картина или реальна, но уже неисправима?
— Нет! — воскликнула я и упала на колени перед мужчиной. — Я не могу. Умоляю, я не хочу быть такими как они, я…
— Не бойся, дитя мое, — протяжно сказал инквизитор и погладил мои волосы. — Твоя душа вернется к всевышнему. Я очищу ее мгновенно. Помнишь, ты говорила, что готова на все во имя нашей миссии?
Я всхлипнула.
— Помню, магистр, но я… я думала…
— Марта, ты должна. Одна ты можешь принять дар. Ты одна невинна в нашем ордене.
Мне хотелось истерично хохотнуть, но нет, я понимала, что речь тут не о церкви, а о чем-то другом, здесь в ее тени существующем, что-то такое же опасное, как демоны, что-то, с чего начиналась сила таких ведьм, как я.
— Доверься мне, Марта, — говорил он. — Твоя душа станет снова чистой, а ОН будет запечатан навечно. Ты ведь понимаешь, что это необходимо?
Я кивнула. Я была согласна. Нет, я и сейчас согласна. Я уверена, что он прав, но страх такой сильный, что ноги дрожат и дышать тяжело.
— Идем.
Он подал мне руку. И я ее приняла. Без нее я не смогла бы ступить и шагу. Меня вывели из комнаты, провели по коридору, помогли спуститься по лестнице, потом еще по одной куда-то под землю. Там женщина дала мне какой-то кубок.
— Пей, о благословенная Марта, — сказала она мне.
