– Да перестаньте вы, Михаил Борисович, – Илья по-своему истолковал колебания своего бывшего командира, – жена будет вам рада, я ей много рассказывал про вас…
В приглашении Ильи было столько искреннего радушия, что Михаил не устоял. Тем более что настроение после разговора с Катериной было гнусное. По пути он купил бутылку грузинского вина и большую коробку конфет.
Через час они сидели в маленькой однокомнатной квартирке Ильи. Наташа, миниатюрная миловидная жена Ильи, быстро накрыла на стол. От Михаила не укрылось, что по российским меркам стол выглядел несколько своеобразно: вареная картошка, килька в томате, несколько тонко порезанных ломтиков вареной колбасы. И если бы не соленые грибы и огурцы, вероятно, домашнего приготовления, то трапеза была бы вовсе бедной. Сели за стол вместе с детьми, так как другого стола не было.
– Это мои грызуны, – познакомил Илья гостя со своими сыновьями, – Денис и Стас. Все воюем за повышение дисциплины и качества учебы в школе.
– Ага, пап, у нас у многих в классе уже компьютеры есть. А ты все обещаешь, – пробасил обиженно акселерат Денис, подросток лет четырнадцати.
– Ну, во-первых, не у многих, а во-вторых, его еще надо заслужить. Ну что, Михаил Борисович, водочки, – предложил Илья.
– Да, можно, – согласился Михаил. – Ты давно подал заявление на расширение? Эта квартира уже явно маловата…
– Какое расширение, Михаил Борисович! – фыркнула жена. – Это же мы снимаем квартиру! Ползарплаты на нее уходит. А остальное – на еду. Четыре года в Москве, и только обещают. Как в Чечню – так он первый! А как жилье – «пока нет возможности…»
– Наташа, перестань, – прикрикнул Илья, – многие у нас так. Дадут, потерпи…
– Дадут… когда тебя в цинке привезут?!
Илья ничего не сказал, тяжело вздохнул, молча выпил водку. Денис и Стас, быстро наевшись, молча встали из-за стола, включили телевизор, деликатно оставив взрослых наедине. Михаил видел, что нечаянно затронул наболевшую тему. Перевел разговор на другое.
– Как сейчас обстановка в отряде?
– Сейчас лучше. Тяжело было в 93-м, когда мы отказались участвовать в штурме Белого дома. Е. Б. Н. был тогда очень зол на нас.
– Е. Б. Н.? – удивленно спросил Михаил.
– Ну… президент наш. Это у нас еще самое мягкое название. Некоторые используют эту аббревиатуру в форме причастия.
– А ты не думаешь перейти на другую работу? – поинтересовался Михаил.
– Не знаю, Михаил Борисович. Мне уже сейчас предлагают работу в солидных фирмах, банках. И зарплата там в несколько раз выше, и жилье сразу. Но… не мое это. Не знаю, если уж совсем припрет, то пойду куда-нибудь.
Михаил увидел, как Наташа выдала своим сыновьям по конфетке из коробки, которую он вручил ей по приходе, затем спрятала эту коробку в платяной шкаф. Он чувствовал, как в горле у него встает какой-то комок. «Как же так, – недоуменно подумал он, – ведь это же спец мирового класса! Зачем же так опустили Контору?!»
– Михаил Борисович, если не секрет, вы сейчас в Москве работаете? – поинтересовался Илья.
– Да нет, Илюша, завтра еду в N-ск, – проговорился Михаил, – там поработаю.
– Послушайте, у меня там друг хороший – Евгений Петрович. Мы работали с ним во втором Главке. Давайте я вам дам его координаты, может, поможет чем?
– Ну, хорошо.
– Вот его телефон домашний, – Илья выписал на бумажку телефон своего коллеги из записной книжки, – передайте ему привет от меня. Он действительно классный мужик!
– Хорошо, при возможности обязательно встречусь, – пообещал Михаил, положил бумажку с записанным телефоном в бумажник.
Он не подозревал даже, что встретится с этим человеком очень скоро и что эта встреча снова повернет его судьбу в другом направлении.
– А ты когда теперь в Чечню поедешь? – спросил Михаил.
– На следующей неделе, ненадолго, – шепотом сообщил Илья, покосившись в сторону жены, которая сидела с детьми перед телевизором.
– Послушай, у меня к тебе небольшая просьба, если не затруднит, конечно…
– Говорите, Михаил Борисович.
– Надо установить обстоятельства гибели родственников одной женщины, сейчас я тебе напишу. – На листке бумаги Михаил написал два мужских имени, – это отец и сын, они погибли летом 1993 года в Печорске, якобы во время нашей зачистки. А вот это их мать и жена, Тамара Хуцишвили. Она жива.
– Хорошо, Михаил Борисович, попробую что-нибудь узнать. Куда выслать информацию?
– В N-ск, до востребования…
Глава XII
Молодой коммерсант Петя Оладышкин сидел в своем офисе и считал на калькуляторе. Он считал уже полчаса, исписав при этом лист бумаги цифрами. Итог всех вычислений выходил только один – он прогорел!
Петя швырнул калькулятор на подоконник, тоскливо вздохнул, встал, подошел к холодильнику, открыл его: водки не было, внутри сиротливо стояли консервная банка с недоеденными шпротами и наполовину опорожненная бутылка колы. Взял колу, подошел к окну. Погода на улице, как нарочно, была теплая и солнечная. Мимо офиса по тротуару прошла стайка девчонок, громко смеявшихся.
Он был один в офисе, маленькой двухкомнатной квартире на первом этаже. Секретаршу он давно уволил: платить зарплату ей было нечем, а Софья Марковна, его бухгалтер, не приходила на работу уже три недели. Надо платить за аренду офиса, склада, друзьям и знакомым надо отдавать долги, от инспектора налоговой инспекции он уже прячется. Может, сбежать куда-нибудь или в запой уйти – эта мысль сверлила в его голове с самого утра.
А начиналось все многообещающе. Полгода назад он купил у одного китайца двадцать тысяч спортивных костюмов из парусины. Для N-ска такая партия была вовсе не большой. Он заложил накрутку на товар в сто процентов. Однако вскоре выяснилось, что эти спортивные костюмы спросом не пользуются. С каждым месяцем он снижал цену, но сейчас снижать уже некуда – он продавал костюмы по двадцать рублей, то есть по той цене, за которую их купил. За полгода Петя с грехом пополам продал полтысячи штук, а сейчас торговля и вовсе встала. Все покупают костюмы под «Адидас» – с полосами, а на его товар даже не смотрят. «Жигуль», что ли, продать, чтобы хотя бы друзьям отдать долги», – подумал Петя.
Домой ехать не хотелось, в офисе находиться было уже невмоготу. «А… на хрен все! – вдруг сам себе сказал Петя, допил колу. – Пойду в кабак… эх, и нажрусь!» Он решительно надел плащ, в последний раз окинул убогую обстановку офиса, пошел к выходу. Зазвонил телефон. Петя с ненавистью посмотрел на него. Опять какой-нибудь кредитор или из налоговой. Подошел к телефону: сейчас я им выдам! Ему было уже все равно.
– Петр Абрамович, костюмы нужны! – в трубке раздался пропитой голос Алика, бомжеватого барыги, торговавшего без лицензии на городском вещевом рынке.
– Какие костюмы? – напрягся Петр.
– Ну, какие – ваши! Рвут прямо с руками. Очередь тут у меня, кричат: «Давай быстрей еще…»
– Алик, ты что, зенки уже с утра залил?
– Побойтесь бога, Петр Абрамович – ни в одном глазу, как стеклышко! Честно, только вынул из мешка – тут же раскупили, за пять минут, все десять комплектов – голос Алика действительно был трезвым.
– Ну, хорошо, – осторожно промолвил Петя, – сейчас подвезу. Ты где, там же стоишь?
– Да-да, на том же месте, давайте быстрее, Петр Абрамович! – возбужденно прокричал в трубку Алик.
Когда Петя выходил из офиса, снова затрезвонил телефон. На этот раз звонила Ленка, которая втихомолку подторговывала его костюмами в спортивном магазине.
– Петр Абрамович, я только что за час продала ваши костюмы, все двадцать штук. Еще просят люди, спрашивают, когда еще поступят? Что мне сказать?
– Скажи, часа через два подвезут.
– Хорошо. Можно голубые еще, Петр Абрамович? Некоторые наши девчонки голубые хотят…
– Хорошо, будут голубые. – Петя в каком-то ступоре положил трубку.
Взглянул на часы, посмотрел на пустую бутылку колы, почувствовал, что во рту снова пересохло. Водителя он уволил два месяца назад, значит, надо самому развозить на «Жигулях». Когда он запирал дверь офиса, то снова звонил телефон.
Все дальнейшее происходило как во сне. Его парусиновые костюмы люди покупали как бешеные, некоторые сразу по нескольку комплектов. Во всех ларьках, магазинах, палатках, за ними выстраивалась очередь. Из-за них даже дрались в очередях. Это был даже не ажиотажный спрос, это было какое-то сумасшествие. Петя не верил в свое коммерческое счастье, но его счет в банке рос как на дрожжах, сейф был забит деньгами.
Это был его звездный час! Он носился по городу на своих «Жигулях» как сумасшедший, нанял еще двух водителей. Они не успевали подвозить китайские костюмы к торговым точкам. Сначала он продавал костюмы по сорок рублей, затем по шестьдесят, восемьдесят. Последнюю тысячу костюмов он продал по цене сто двадцать рублей! За две недели была продана вся партия.
