"Септа — дом новых богов. Старые живут в лесу, и те, кто почитает их говорят свои слова среди чардрев. Ты знаешь это так же хорошо, как и я."
— Атлас из Староместа, а Аррон и Эмрик из западных земель. Старые боги не их боги.
— Я не приказывал людям какому богу поклоняться. Они были свободны выбрать Семерых или Владыку света красной женщины. Они выбрали деревья вместо них, со всей опасностью, которая связана с этим.
— Плакальщик все еще может быть там, наблюдая.
— Роща не более, чем в двух часах езды, даже по снегу. Мы должны вернуться к полуночи.
— Слишком долго. Это неразумно.
"Неразумно", сказал Джон", но необходимо. Эти люди вот-вот отдадут свои жизни Ночному дозору, присоединятся к братству, служба которого длится тысячи лет не прерываясь. Клятвы важны и важны традиции. Они связывают нас всех вместе, знатных и простых, молодых и старых, низких и благородных. Они делают нас братьями. "Он хлопнул Марша по плечу. "Я обещаю вам, мы вернемся."
“Да, мой лорд,” сказал Лорд Стюард, “но это будут живые люди или головы на копьях и с выколотыми глазами? Вы будете возвращаться черной ночью. Сугробы — по пояс в глубоких местах. Я вижу, что вы берете с собой испытанных братьев, это хорошо, но Черный Джек Бульвер знал эти леса лучше. Даже Бенджен Старк, ваш дядя, он —”
“У меня есть то, чего не было у них.” Джон повернул голову и свистнул. “Призрак. Ко мне.” Лютоволк стряхнул снег со спины и понесся к Джону. Разведчики разошлись, чтобы пропустить его, хотя одна кобыла заржала и шарахнулась, пока Рори не осадил ее острым рывком. “Стена ваша, Лорд Боуэн.” Он взял своего коня за уздечку и повел его к воротам и ледяному туннелю, тянущемуся под Стеной.
За Стеной, высокие и молчаливые деревья кутались в толстые белые плащи. Как только рейнджеры и новобранцы выстроились, Призрак помчался рядом с лошадью Джона, но вдруг остановился и принюхался, его дыхание застывало в воздухе. "Что это?" спросил Джон. "Кто-то там?" Леса были пусты, насколько он мог видеть, но видеть он мог не очень далеко.
Призрак направился к деревьям, проскользнул между двух сосен в белых шубах и растворился в снежном облаке. Он собирается поохотиться, но на кого? Джон не столько волновался за лютоволка, сколько за одичалых, которые могли оказаться на его пути. Белый волк в белом лесу, бесшумный как тень. Они даже не заметят его приближения. Но гнаться за ним бессмысленно. Призрак вернется сам, когда захочет этого, не раньше. Джон пришпорил коня. Его люди сомкнулись вокруг них, копыта их пони разбивали ледяную корку, под которой был более мягкий снег. Они уходили в леса, двигаясь в размеренном ритме. Стена оставалась позади.
Гвардейские сосны и страж-деревья одели толстые белые шубы, и сосульки ниспадали с голых коричневых ветвей широкими листьями. Джон послал Тома-Ячменное-Зерно вперед на разведку, хотя путь до белой рощи часто использовался и был хорошо знаком им. Большой Лидл и Люк из Лонгтауна скользили параллельно им на восток и на запад, образуя кисть, которая должна была защитить колонну от любых столкновений. Это были опытные разведчики, вооруженные обсидианом и сталью. Через их седла были перекинуты сигнальные рога, чтобы при необходимости позвать помощь.
Остальные тоже были не хуже. По крайней мере, хороши в схватке и преданы своим братьям. Джон не мог сказать, кем они были до того, как попали на Стену, не не сомневался, что у большинства прошлое черно как их плащи.
А теперь это именно те, кого он хотел видеть у себя за спиной. Их поднятые капюшоны защищают от кусающего ветра, некоторые закутались в шарфы, закрывающие лица.
Джон их знал. Каждое имя высечено у него на сердце. Это его люди. Его братья.
С ними было ещё шестеро — молодых и в годах, крупных и невысоких, опытных и новичков.
Конь родился и вырос в Кротовом Городке, Аррон и Эмрик пришли со Светлого Острова, Атлас — из борделей Староместа на другом конце Вестероса.
Все они ещё мальчишки.
Кожаный и Джакс — сыновья Зачарованного Леса, они старше, им далеко за сорок и у них уже свои сыновья и внуки. Они из тех шестидесяти трёх одичалых, которые пошли за Джоном Сноу обратно к Стене в ответ на его призыв, но только эти двое решили, что хотят надеть чёрные плаши.
Железный Эммет сказал, что они готовы, во всяком случае настолько, насколько возможно. Он вместе с Джоном и Боуэном Маршем обсудили каждого и дали им назначения: Кожаного, Джакса и Эмрика в разведчики, Коня в строители, Аррона и Атласа — в стюарды.
И теперь настало время их клятвы.
Железный Эммет ехал в голове колонны, на самой уродливой лошади, какую Джон когда-либо видел: лохматая скотина, полностью покрытая шерстью плоть до копыт.
— Говорят прошлой ночью были проблемы в Башне Распутниц? — спросил оружейник.
"Башня Хардина"
Из шестидесяти трех пришедших с ним из Кротового Городка, девятнадцать были женщины и девушки. Джон разместил их в той же заброшенной башне, где когда-то сам спал, когда был новичком на Стене. Двенадцать были копьеносицами, более чем способными защитить как себя, так и младших девочек от нежелательного внимания черных братьев. Именно одни из таких, кого выпроводили, дали Башне Хардина ее новое вызывающее название. Джон не собирался мириться с насмешкой.
— Три пьяных дурака приняли Хардин за бордель, вот и все. Они сейчас в ледовых камерах, обдумывают свою ошибку.
Железный Эммет скривился:
— Мужчины есть мужчины. Клятвы это слова, а слова — ветер. Вам следовало бы приставить к женщинам стражу.
— А кто будет смотреть за стражами?
Ничего ты не знаешь, Джон Сноу. Но он научился, и Игритт была его учителем. Если он не смог сдержать собственную клятву, как мог он требовать большего от своих братьев? Но шутить с женщинами Одичалых небезопасно. Мужчина может владеть женщиной и мужчина и мужчина может владеть ножом, однажды говорила ему Игритт, но ни один мужчина не может владеть обоими.
Боуэн Марш ошибался не во всем. Крепость Хардина была взрывоопасна, ожидая только искры.
— Я намереваюсь открыть еще три замка, — сказал Джон. — Глубокое Озеро, Соболий Зал и Длинный Пригорок. Во всех них обоснуются отряды вольного народа под командованием наших собственных командиров. Длинный Пригорок будет отдан женщинам, кроме командира и старшего стюарда.
Там будут некоторые сексуальные связи, не сомневался он, но расстояние, по крайней мере, будет достаточно большим, чтобы осложнить их.
— И какому же несчастному болвану выпадет такая участь быть там командиром?
— Я еду позади него.
Смешанное выражение тревоги и восторга, пробежавшее по лицу Железного Эммета, стоило дороже мешочка с золотом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
