С последних секунд самой войны вызванные ею человеческие страдания стали неотъемлемой частью обществ, от которых зависело увековечение ее памяти. Наследием войны для всех стран стали раненые, и война закончилась только после их смерти или после смерти тех, кто жил рядом с ними и ухаживал за их искалеченными телами или душами, а иногда за тем и другим. За десять дней до заключения перемирия пацифист Клиффорд Аллен писал в своем дневнике о юной девушке и демобилизованном солдате, который жил в соседнем доме, в Суррее. «Он лишился обеих ног и бодро разъезжал в инвалидной коляске. Вчера он разговаривал с невестой, и в это время начал закипать чайник. Забыв, что у него нет ног, он вскочил, чтобы схватить чайник, и рухнул на пол».
Послевоенные страдания прошедших войну солдат принимали разные формы. В бывших воюющих странах сотни тысяч сыновей и дочерей видели, как отцы мучаются от незаживающих ран, чахнут и умирают. В начале 1922 г. 50 000 бывших британских солдат получали государственную пенсию из-за долговременных последствий контузии. Если увеличить эту цифру пропорционально численности всех армий, то получится более четверти миллиона человек, страдавших нервными заболеваниями, которые были результатом войны.
Некоторые из получивших тяжелейшие ранения сумели выжить и еще долгие годы вели активную жизнь. Офицер из Уэльса, лейтенант Тюдор Уильямс, был оглушен разрывом снаряда и похоронен заживо в 1916 г. во время битвы на Сомме. Подчиненные откопали его. Осколок шрапнели пробил ему правое легкое и застрял в сердечной сумке. Несмотря на неважное здоровье после ранения, он работал директором средней школы с 1931 по 1955 г., до самой смерти. Когда за год до смерти он попал в больницу, рентгенолог был поражен видом осколка шрапнели, который двигался при каждом ударе сердца. У Уильямса было три брата, и все они воевали и остались живы.
Имена последних участников Первой мировой войны теперь появляются в объявлениях о смерти. История каждого ветерана раскрывает тот или иной аспект далекой войны. 2 февраля 1991 г. Independent опубликовала некролог полковника Монти Уэстропа, который получил тяжелое ранение в голову во время битвы на Сомме, вернулся в строй ко времени начала битвы при Аррасе, был ранен в ногу во время атаки на Френуа, несколько часов полз по грязи на ничейной земле, прячась от немецких патрулей, прежде чем добрался до британских траншей. Он умер за месяц до своего девяносто пятого дня рождения.
24 августа 1992 г. умер Джордж Джонс, последний австралийский летчик времен Первой мировой войны. В звании рядового он сражался на Галлиполи, затем был летчиком на Западном фронте, совершив 113 боевых вылетов и сбив 7 немецких самолетов, в том числе два в одиночном бою. Несмотря на тяжелое ранение в спину, он в 1918 г. вернулся в строй и до подписания перемирия сбил еще два вражеских самолета. В 1942 г. он был назначен начальником штаба австралийских ВВС и закончил службу в звании маршала авиации. Джонс умер в возрасте девяноста пяти лет.
Это лишь некоторые из десятков некрологов, которые публиковались в газетах. Их поток не прекращался и в то время, когда я работал над этой главой. 31 января 1994 г. в Daily Telegraph сообщалось о смерти 95-летнего Томаса Гласса, который с 1914 по 1917 г. служил в Мидлсекском полку, и 98-летнего Альберта Фрэнка Баркли Бриджеса, участвовавшего в Ютландском сражении в 1916 г. 19 февраля 1994 г. в Times был опубликован некролог Э. Х. Т. Робинсона, бывшего помощника ночного редактора газеты, который в 1918 г. во время арабского восстания был оглушен разрывом турецкого снаряда и остался лежать в пустыне – его посчитали мертвым. В той же газете 26 мая 1994 г. сообщалось о смерти полковника Теренса Коннера, который сражался против турок в Месопотамии, принимал участие в битве при Дужайле, а год спустя в освобождении Кута, где был ранен. Почти через тридцать лет, во время Второй мировой войны, он отличился в Бирме, возглавив батальон того же полка (26-го Пенджабского), в рядах которого сражался в Месопотамии. В марте 1945 г. он отбил у японцев аэродром в Мейтхиле. Он умер в возрасте девяноста девяти лет.
И сегодня, через много лет после начала Первой мировой войны, в нашей речи по-прежнему живы созданные ею фразеологизмы: «шквал» жалоб, «бомбардировать» запросами, влиться «в ряды», оказаться «на линии огня», «идти в атаку». Как и в случае Гражданской войны в Америке, которая началась на полвека раньше, образы и отголоски Первой мировой будут влиять на общественное сознание многих поколений, незнакомых с ее жестокой реальностью.
Восьмидесятая годовщина начала Первой мировой войны совпала с пятидесятилетием одного из поворотных пунктов Второй мировой, высадки союзников в Нормандии в 1944 г. Во время поездки в Нормандию в последнюю неделю работы над этой книгой я случайно наткнулся на могильный камень на британском военном кладбище в нескольких километрах от побережья. Под ним был похоронен 30-летний сержант А. Барбер, служивший в Королевской артиллерии и убитый 2 августа 1944 г., через тридцать лет после начала Первой мировой войны. Ему было четыре года, когда в 1918 г. во Франции погиб его отец. На могильном камне выбиты такие слова:
ДОРОГОМУ СЫНУ ЭНН БАРБЕР
ЕГО ОТЕЦ ПОГИБ В БОЮ
В 1918 г. И ПОХОРОНЕН В КОНДЕ
Эта памятная надпись, связавшая две мировых войны XX в., заставила меня задуматься о связи людей, которые сражались на фронте, и тех, кто остался, чтобы хранить память о них. Все войны заканчиваются тем, что их низводят до статистики, стратегий, споров о причинах и последствиях. Эти споры о войнах, конечно, важны, но не важнее человеческих историй тех, кто сражался на них.
Благодарности
Многие вдохновляли меня в моих долгих исследованиях Первой мировой войны и направляли их в нужное русло в поисках редких источников в океане документов и книг. Чарльз Маджубян, переживший армянский геноцид, способствовал включению в повествование истории этой трагедии. Два моих аспиранта, Мартин Сидел и Джон Тернер, сделали Первую мировую войну своей темой. С тех пор оба опубликовали работы, за которые им очень признательны студенты, изучающие этот период, – не меньше чем их бывший научный руководитель. Диссертация Ларри Арнна «Уинстон Черчилль, министр вооружений» также сослужила добрую службу его бывшему руководителю и давнему другу.
Среди друзей и коллег, помогавших мне в библиографических и фактологических изысканиях, – Клинтон Бейли, Дэвид Харман, Зена Харман, Джеффри Зигель, Сара Мерон и Саймон Бродбент. Как обычно, Эрик Сигал помогал мне в поисках литературных произведений, иллюстрирующих повествование. Кроме того, мне предоставляли информацию Д. У. Бэйквелл, Войцех Блодих (музей концлагеря Терезиенштадт), И. Л. Бакстон, Эндрю Бейкер, Роберт Крейг, сэр Брайен Фолл, Мартин Гринвуд (помощник управляющего в Кенвуд-хаусе), Брюс Гейнор, Дж. П. Джи (Комиссия по воинским захоронениям при Евросоюзе), Жюли Кесслер, Майкл Ливайн, Лен Мадер (Министерство иностранных дел и международной торговли Канады), Т. П. Пенфолд (Комиссия по воинским захоронениям при Евросоюзе), Д. П. Рудмен (архивист, Аппингемская школа), полковник Уильям Э. Райан-младший (Комиссия по американским военным памятникам, Вашингтон, округ Колумбия), Джина Сондерс, Гарри Шукман, Крис Томас (Справочная библиотека Bank of England), сэр Дэвид Уильямс, Джорджина Уилсон и Клермонтский институт в Калифорнии. Я также благодарен за помощь в составлении библиографии профессору Олегу Ржешевскому из Москвы и Паулине Ундервуд (Macmillan Press Ltd). Как и все пользователи Британского государственного архива, я благодарен смотрителю и персоналу Управления по делам архивов в Кью.
Выдержки из «Заветов юности» (Testament of Youth) Веры Бриттен были включены с позволения Пола Берри, ее литературного душеприказчика, Victor Gollancz Ltd (для британского издания) и Virago Press, Лондон (для американского издания). Я благодарю тех, кто позволил процитировать поэтические произведения: Джорджа Сассуна за стихи Зигфрида Сассуна (из Collected Poems 1908–I956, Faber & Faber); Э. П. Уатта от имени Кристал Хейл и Жослин Герберт за стихотворение А. П. Герберта; Macmillan Publishers Ltd за стихотворение Э. Хилтон-Янга (из A Muse at Sea, Sidgwick & Jackson); David Higham Associates за стихотворение Герберта Рида (из Selected Poetry, Faber&Faber).
Когда я работал над историей Второй мировой войны, Грэм Мейсон открыл для меня сокровища библиотеки Роберта Ханта, а также предоставил свободный доступ к огромному архиву материалов по Первой мировой. Карты выполнены по моим схемам и наброскам Тимом Аспденом, воплотившим их в жизнь благодаря своему таланту картографа. Рукопись вычитал мой бывший преподаватель Алан Палмер, и она от этого только выиграла, как и мои сочинения 40 лет назад. Экспертное мнение Э. Д. Пикока, редактора Gun Fire, журнала, посвященного истории Первой мировой войны, также оказалось чрезвычайно ценным. Бен Хельфготт сделал множество полезных замечаний по стилю и содержанию. Корректуру выполнили Крис Бессан в Британии и Артур Нойхаузер в США, и я благодарен им за терпение и внимание. Бенджамен Бьюкен из Weidenfeld and Nicolson, как и Йон Тревин, сделали массу полезных замечаний, Рейчел Грин помогла отыскать многие факты, как и Кей Томпсон, помогавший и в разборе корреспонденции и внесении правок. Сьюзи Гилберт осуществляла общий контроль, как и во всех моих прежних трудах.
