Атийя. Отец – поклонник классических языков, вот и меня приучил. Занимается торговлей. Он хороший человек. Настаивал, чтобы я освоила как можно больше наречий, чтобы преуспеть.
Она закатила глаза, я же задумался над ее словами. Атийя – довольно привилегированная каста. В нее входили торговцы, имеющие собственные лавочки. Оскверненные могли обзавестись подобного рода собственностью, лишь используя некоторые лазейки в законах. Правда, продать ее или подарить детям потом было почти невозможно, а лишиться – запросто. Атийя имели право передавать имущество по наследству, могли приобретать его сколько угодно, и для беспокойства о крыше над головой у них повода не возникало.
Их каста находилась где-то посередине иерархической лестницы, тогда как Оскверненные – в самом ее низу.
– Так вот, об огне. Слышал историю о Радхиване? Не знаю, разделяешь ли ты воззрения школы, воспевающей сына самого себя, – ведь в Империи Мутри есть места, где тебя за такие взгляды посчитают еретиком.
– Слышал, – кивнул я.
– Тогда ты должен помнить ту часть истории, где люди шли по горящей земле, чтобы получить возможность вновь припасть к ногам Брама.
Сердце ушло в пятки, и все же я пробормотал:
– Помню…
– Надеюсь, твои ноги не подвержены ожогам, – слабо улыбнулась Арам.
Я тяжело вздохнул, и вдруг меня осенило:
– Говоришь, твой отец занимается торговлей?
– Да, но при чем тут…
– А ты ему, значит, помогала? – перебил я.
Арам кивнула.
– Наверняка знаешь многое о самых разнообразных товарах. Одежда, еда, ткани, металлы, растения? – Не дожидаясь ее ответа, я продолжил: – Понимаю, что мы еще и пяти минут не знакомы, но не могла бы ты оказать мне одну услугу?
– Смотря какую, – прищурилась девушка.
– Такую, которая позволит мне оставить Нихама в дураках.
– Ну, это дело святое, – просияла Арам. – Только обещай, что услуга не выйдет мне боком.
Я картинно схватил себя за горло. Чтоб мне сдохнуть…
– Тогда говори – что нужно?
Выудив из кармана еще одну монету, я бросил ее Арам, и девушка поймала ее ленивым движением руки.
– Это еще зачем?
– Знаешь целебную траву типлан? Это такое успокаивающее средство. Из него готовят ароматическое масло. Вдохнешь – и волнения как не бывало.
Пришлось солгать, и на душе заскребли кошки. Обманывать Арам не хотелось – уж больно порядочная девчонка, однако ей не следовало знать, что именно я задумал.
– Название слышала, только не знала, для чего применяют типлан. Аба когда-то имел с ним дело, составлял смесь трав. Так тебе требуется типлан?
– Да, причем на все деньги. Сдачу оставь себе.
– Когда нужно?
Я задумался. По огню мне предстояло пройти завтра к концу пятой свечи, это ближе к вечеру.
– Самое позднее сегодня, к седьмой свече.
На какой-то миг у меня возникло опасение, что Арам откажется или, допустим, заберет серебро и ничего не сделает.
Она вытащила кошель из складок мантии и спрятала монету:
– Договорились. Боишься не совладать с волнением? – Арам изобразила дрожь в руках.
– Заметно, что я нервничаю? Есть немного.
– Ты живешь в Ашраме или снимаешь угол в Гале?
Хм, оказывается, здесь можно и так?
– А что, кто-то живет вне школы?
Я вспомнил тысячу ступеней и невольно содрогнулся.
– Например, Нихам и его компания, – пожала плечами девушка. – Их сюда каждое утро доставляют в паланкинах.
Судя по выражению лица, Арам говорила на полном серьезе.
– У меня комната в Гнездовье, это на самом верху.
Название придумали не просто так: Гнездовье находилось в самой высокой точке Ашрама. Естественно, его облюбовали горные птицы, вившие маленькие гнезда на балконах и карнизах вдоль комнат учеников. Где же еще селиться бывшему воробью?
– Тогда увидимся вечером.
Поблагодарив девушку, я вышел из Казначейства. Во рту при мысли о завтрашнем испытании появился поганый кислый привкус.
* * *
С занятий я ушел пораньше и направился в Гнездовье. Засел в своей комнате, просматривая записи с уроков плетения и обдумывая разные способы жестокой расправы с Нихамом. В конце концов мысли о мести заставили меня забыть о своих заметках. Впрочем, ничего удивительного.
Наступил вечер, началась шестая свеча. Ужин я пропустил – и слава богу. Внутри у меня все крутило при воспоминании о завтрашней епитимье, и прием пищи превратился бы в театральное представление.
В старинной легенде Брам, будучи Радхиваном, позволил всем желающим наблюдать, как ходят по огню те, кто искал покаяния. Если испытание основывалось на легенде, то завтра соберется толпа. Главным действующим лицом буду я, и выступить надо так, чтобы зрителям потом было что вспомнить.
Впрочем, если все пойдет не по плану, то епитимья станет настоящим кошмаром.
В дверь постучали, и я подскочил на кровати.
– Ари?
Арам! Я бросился отпирать.
– Все получилось, – шепнула она, протягивая мне мешок величиной с мою голову, и кисло улыбнулась. – Оказалось, что на твои деньги можно купить целую кучу типлана.
Я сделал быстрые подсчеты, благо воробьиный опыт позволял. Нам случалось заглядывать в бухгалтерские книги торговцев в поисках секретов.
– По-моему, на серебряную монету должны были отвесить больше.
– Ты прав, но дело в том, что никто не хотел продавать столько, сколько тебе требовалось. Говорят, в большом количестве типлан смертельно ядовит. Ты об этом слышал?
Я знал о свойствах типлана, однако не хотел тревожить Арам.
– У меня осталась целая пригоршня рандов… – Она замялась и искоса глянула мне в глаза. – Или ты хочешь их забрать?
Поразмыслив, я покачал головой:
– Нет, оставь себе. Честно говоря, я еще помню времена, когда приходилось считать каждый чип, но ты меня здорово выручила. Спасибо, Арам.
– Не за что! Ты все-таки не передумал?
– Разве у меня есть выбор? Я ведь уже согласился.
Девушка махнула рукой, словно отметая мои доводы:
– Разумеется, выбор есть. Ты можешь хоть сейчас обратиться к Мастерам с просьбой изменить наказание на карцер. Им ведь все равно, как именно ты искупишь свой проступок.
Я промолчал, разглядывая лицо Арам. От нее так и веяло искренностью. Наверняка ее воспитывали должным образом, а скорее всего – она сама выбрала путь порядочного человека.
Вряд ли перед ней когда-то стоял трудный выбор, с которым не раз сталкивался я. Можно было побиться о заклад, что Арам правильна до мозга костей. Конечно, она прилежно усваивала уроки своего отца и наверняка умела торговаться, и все же справедливость стояла для нее на первом месте. Обманывать других – точно не в характере девочки. При всем при том сомнительно, чтобы она понимала, как много значит репутация.
Для этого надо вырасти на улицах Кешума. Порой репутация – твой единственный щит, который сдерживает врагов. Враг должен сознавать, что с тобой шутки
