Это было сказано так просто, спокойно и уверенно, что девушка растерялась. Но придя в себя, она поинтересовалась, уже гораздо более прохладно:
– И из чего сделан подобный вывод?
Талгаро отодвинул шляпу на затылок, чтобы лучше видеть и с удивлением поглядел на кирмианку.
– Что значит из чего? А из чего сделан вывод что вода мокрая, трава бордовая, а огонь горячий?
– То есть это само собой разумеется и всем очевидно?!
– Конечно. Женщины не созданы для того чтобы думать, они созданы для того чтобы чувствовать.
– Скажите пожалуйста, а я и не догадывалась.
– Ну мало ли о чем ты не догадываешься.
Минлу смерила лоя уничтожающим взглядом. Но Талгаро пребывал в весьма безмятежном расположении духа, а потому встретил взгляд девушки спокойно.
– Но ведь ты сам не мужчина и не женщина, – заявила Минлу. – Откуда тебе знать?
– Ты ошибаешься, дитя моё, – Минлу аж передернуло от такого снисходительного обращения, – я и мужчина и женщина. Лоя универсальны, они объединяют в себе оба начала. Мы сочетаем в себе и трепетную женскую сущность, способную остро сопереживать своему ближнему и тонко чувствовать его душевное состояние и мужской, превосходный, глубоко логичный, рациональный образ мышления. Мы совершенны. Но вы Омо – разделенные существа и мы, лоя, прекрасно знаем слабые и сильные стороны и ваших женщин, и ваших мужчин. И уж конечно нам отлично известен тот факт, что в плане ума и логики женщины гораздо слабее мужчин.
Девушка, утратив весь свой недавний возвышенно-лиричный настрой, глядела на маленького заносчивого человечка весьма недобрым взглядом.
– Мне кажется ты не веришь мне, – миролюбиво заметил Талгаро.
Минлу фыркнула:
– Да с чего ты взял?!
– Ну подумай сама, как женщина может быть умнее мужчины, если Арун и Самта создали мужчину из своей плоти, а женщину из глины, дерева и воды.
Девушка пристально посмотрела на маленького всадника, уверенная, что он издевается над ней. Как и всякий образованный человек, она имела некоторое представление о религии и мифологии каждого из народов Шатгаллы. За исключением, конечно, шоти. Она знала, что Арун и Самта это божественные братья близнецы, сыновья верховного бога-правителя, создателя мира. Арун и Самта сотворили людей от скуки, в качестве игрушек. Но затем Арун полюбил свои творения, а Самта, жестокий и коварный озорник, по-прежнему относился к ним только как к игрушкам. Но это что касалось Омо, Туру и Авра. Лоя конечно же были на особом положении. Их сотворила великая и безупречная Сандара, родная старшая сестра божественных близнецов. И всё же девушке было трудно поверить, что шестидесятилетний Талгаро воспринимает эту детскую легенду как реальность и готов со всей серьезностью строить на ней доказательства чего бы то ни было. Однако припомнив его горячую убежденность в том, что великан Казурбу каждое утро запускает в небо куски своего сердца в виде солнца, она решила что вполне возможно Талгаро и правда верит что мужчину создали из божественной плоти, а женщину из глины и дерева. Эта мысль на какую-то минуту наполнила её сердце приятным ощущением снисходительности к маленьким лоя, существам со столь примитивным и некритичным мышлением, что они способны поверить в этакую нелепость. И зачинавшееся было пламя очередной досады на своего вздорного спутника тут же улеглось. Впрочем, желание хоть как-то поддеть самоуверенного Талгаро всё же осталось.
– Довольно-таки странно слышать подобное заявления от лоя, – сказала Минлу, – учитывая, что вы все поклоняетесь Королеве Лазурных гор. По-твоему, выходит она тоже просто глупая женщина.
Безмятежность Талгаро несколько улетучилась.
– Пожалуйста не упоминай без необходимости нашу королеву. К ней ваша женская глупость конечно же не имеет никакого отношения. Она великий дух, стихия, демиург, учитель и хранитель моего народа. Её женский образ это лишь обличие в котором она склонна являться к смертным и не более того.
– Ну хорошо. Но раз вы, лоя, и мужчины, и женщины, значит вам тоже должна быть присуща женская глупость.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Минлу ожидала, что лоя впадет в раздражение. Но нет, к её удивлению, он ответил довольно сдержанно.
– Ты чем меня слушаешь? Я же сказал, что мы взяли лучшее от обоих начал. Женское примитивное мышление в нас отсутствует. Я говорил вовсе не о лоя, а о других народах. И в первую очередь я как раз имею ввиду твой народ.
– Вот как?!
– Но я не говорю, что женщины глупые сами по себе. Я говорю лишь о том, что по силе ума они конечно же уступают мужчинам. Но это не должно тебя как-то задевать. Ведь по некоторым семейным вопросам, особенно касательно детей, последнее слово всегда за вами, за женщинами. И это как раз потому что женщины очень чувствительны и весьма эмпатичны и зачастую лучше мужчин понимают как надо поступить в вопросах межличностных отношений. Но и только. В вопросах логики, умозаключений, вычислений вы по сути нули.
Минлу отвернулась от собеседника и зашагала чуть быстрее. Какое мне дело до этого нахального лилипута, раздраженно думала она. Прожить шестьдесят лет и всё еще верить в Казурбу и Дювала, да это насколько же надо быть недалеким и… и примитивным. Слово «примитивный» доставляло ей отчетливое удовольствие. Впрочем, с легким привкусом вины. За долгие годы обучения в храме мастера множество раз пытались донести до неё мысль, что крайне важно всегда оставаться уравновешенной, любой эмоциональный перекос в ту или иную сторону опасен и чреват. Только дух свободный от страстей, от призраков чувств и пут эмоций, способен видеть истину и переживать чудесную тайну бытия. «Лишь пустота знает всё о свободе», говорил мастер Киадо. «Лишь сердце пустое свободно решать», вторил ему мастер Юн Фай. И Минлу не сомневалась что она вполне прониклась и обучилась этому искусству и чистое озеро её души не способен замутить никакой «эмоциональный перекос». Но то ли она обманывала себя, то ли за десять месяцев скитаний что-то разладилось в её способности сохранять свой дух в невозмутимости и отчужденности, но только этот маленький поганец … Минлу снова ощутила укол вины. И снова попыталась вспомнить какие-нибудь стихотворные строки, дабы обрести привычное умиротворение. Попутно заметив что последнее время ей приходится всё чаще и чаще этим заниматься. «Но сильнее всего искусства, Всех расчетов и всех примет, Первобытное наше чувство, Что за тьмою приходит свет». И она почувствовала, правда совсем мельком, то, что мастер Киадо называл «ощущением неба». Она улыбнулась про себя.
– И всё же ты не веришь, что женщина глупее мужчины? – Ехидно проговорил Талгаро.
Минлу, моментально позабыв о «пустом сердце» и «чистом озере души», обернулась и резко ответила:
– Даже не собираюсь. Я знаю, что умнее, по крайне мере, тебя.
– Неужели? – Усмехнулся Талгаро, явно довольный тем что все-таки зацепил свою собеседницу. – Ну это легко проверить.
– И каким же образом? – Минлу посмотрела на него с удивлением.
Талгаро пожал плечами:
– Самым элементарным. Давай я загадаю тебе пару-тройку загадок, на которые не в силах дать ответ женщины, но мужчины отвечают практически моментально. И всё станет ясно.
Минлу пристально разглядывала маленького человека. Как врага, подумалось ей. Она чувствовала, что ей не стоит соглашаться, но в тоже время понимала, что не в силах отступить.
– Хорошо. Но только это не должны быть вопросы, ответы на которые могут быть известны только лоя.
– Естественно. Да и вообще тут не нужны никакие знания, нужна только способность мыслить. – Талгаро улыбнулся. – Мужская способность.
Минлу тоже улыбнулась, лоя слишком явно пытался поддеть её. Ничего у него не получится.
– Давай, задавай, – вполне благожелательно сказала она.
Талгаро сделал вид что задумался.
– Ну что-нибудь совсем простое. Вот, например: «Из единого многое, из многого единое». О чем это?
Минлу некоторое время размышляла. Она быстро поняла, что точного ответа не найдет, а потому решила и не гадать.
