Королевский дворец, город Горэт, королевство Долар
Трое мужчин, сидевших на одном конце огромного, богато отполированного стола, подняли головы, когда кто-то резко постучал в дверь комнаты. Дверь открылась, и в нее вошел высокий темноволосый мужчина лет пятидесяти с небольшим.
— Епископ-исполнитель Уилсин и отец Абсалан здесь, ваша светлость, — тихо сказал он.
— Понимаю. — Сэмил Какрейн, герцог Ферн, взглянул через стол на своих спутников, затем снова на человека в дверях. — Спасибо, Лоринк, — сказал он. — Пожалуйста, проводите их внутрь.
— Конечно, ваша светлость.
Лоринк Сервантиз был личным секретарем Ферна почти восемнадцать лет. За эти годы он многое повидал, и очень немногие вещи могли поколебать его монументальный апломб. И все же в его карих глазах было что-то необычное, очень похожее на беспокойство, когда он поклонился своему покровителю. Что бы это ни было, оно, казалось, исчезло к тому времени, когда он выпрямился, отступил на шаг и снова закрыл дверь.
Двадцать секунд спустя она открылась снова, и все трое мужчин за столом встали, когда он снова появился, за ним последовали епископ-исполнитель Уилсин Лейнир и отец Абсалан Хармич.
— Ваша светлость, епископ-исполнитель Уилсин и отец Абсалан.
Немногие представления когда-либо были более излишними, и Ферн шагнул вперед, чтобы поцеловать протянутое кольцо Лейнира.
— Ваше преосвященство, — пробормотал первый советник Долара, выпрямляясь. — Вы оказываете нам честь своим присутствием.
— Для меня большая честь быть так вежливо принятым такими верными защитниками Матери-Церкви, — ответил Лейнир.
Герцоги Торэст и Салтар по очереди вышли вперед, чтобы поцеловать кольцо Лейнира, и Ферн жестом указал епископу-исполнителю на почетное место в дальнем конце сверкающего стола. Высокий Хармич — Лейнир был выше среднего роста, но интендант был на семь лет моложе и на полторы головы выше — занял кресло по правую руку от своего начальника. Сервантиз открыл крышку стола в углу и начал садиться, собираясь делать заметки, но поднятая рука Лейнира остановила его. Герцог Ферн поднял одну бровь в вежливом вопросе, и епископ-исполнитель слегка покачал головой.
— Спасибо, Лоринк, — сказал Ферн после самой короткой паузы. — Не думаю, что нам понадобятся заметки для сегодняшней встречи.
— Конечно, ваша светлость, — ответил Сервантиз. Он снова закрыл стол, затем поклонился Лейниру и Хармичу. — Ваше преосвященство, отец, — пробормотал он и удалился, тихо закрыв за собой украшенную резьбой дверь зала заседаний.
На секунду или две повисло молчание, затем Лейнир прочистил горло.
— Спасибо, что приняли меня так быстро, ваша светлость, — сказал он Ферну.
— Ваше преосвященство, вы епископ-исполнитель Долара, — суховато заметил Ферн. — Обычно мы можем выкроить немного времени в нашем плотном графике, когда вы считаете, что вам нужно перекинуться с нами парой слов.
— Знаю, — Лейнир коротко улыбнулся. — Я также знаю, что это не всегда легко, потому что у вас действительно очень плотный график, у всех вас. Это верно в любое время, но я до боли хорошо понимаю, что в данный момент это еще более верно. В самом деле, я бы не стал вам мешать, если бы до моего сведения не было доведено дело значительной важности.
— Какого рода «дело», ваше преосвященство? — послушно спросил Ферн, когда епископ-исполнитель сделал паузу, явно напрашиваясь на вопрос.
— Я получил письмо, — ответил Лейнир. — Оно пришло в прошлую пятидневку, и я провел последние шесть дней в молитве и медитации, пытаясь решить, что с этим делать.
Ферн кивнул с внимательным выражением лица, хотя его собственные источники предположили, что «молитва и медитация» на самом деле были случаем ожидания ответа от Зиона. Герцог не знал, что содержала срочная семафорная передача Лейнира, но оба тайно — и дорого — подкупленных источника Ферна в семафорном управлении, управляемом Церковью, подтвердили, что епископ-исполнитель отправил в Храм длинное зашифрованное сообщение, адресованное Жэспару Клинтану, Замсину Тринейру и Аллейну Мейгвейру… Это было достаточным основанием для беспокойства, но едва ли настолько необычным, чтобы подняться до уровня беспокойства, учитывая тот факт, что Мать-Церковь находилась в состоянии войны… и проигрывала. К сожалению, послание Лейнира сопровождалось еще более длинным посланием от Абсалана Хармича, адресованным исключительно великому инквизитору, и это превратило реакцию герцога из простого беспокойства в откровенную тревогу.
Тот факт, что получателям этих сообщений потребовалось по меньшей мере три дня, чтобы определиться с ответом, не заставил Сэмила Какрейна чувствовать себя ни на йоту менее встревоженным.
— Помолившись и поразмышляв, — мрачно продолжил Лейнир, — я решил, что мой правильный курс — поделиться с вами содержанием и проблемами этого письма.
— Конкретно со мной, ваше высокопреосвященство, или со всеми присутствующими вместе?
Еще один ненужный вопрос, — подумал Ферн, — поскольку вы специально попросили, чтобы мы все трое были здесь. Интересно, ваше преосвященство, устали ли вы от этой дипломатической песни и пляски так же, как и я?
— Непосредственно с вами и герцогом Салтаром. — Лейнир кивнул в сторону Салтара. — Однако при данных обстоятельствах, полагаю, это также затрагивает законные опасения герцога Торэста.
— Тогда, пожалуйста, скажите нам, чем мы можем быть вам полезны.
— Спасибо, ваша светлость.
Лейнир сунул руку за пазуху сутаны и извлек два сложенных листа бумаги, исписанных от руки. Он осторожно развернул их и положил на стол перед собой, проведя по ним тыльной стороной ладони, как будто хотел разгладить следы сгибов,
