— Вот только я бы не хотел, чтобы вы и меня ожгли из этой своей штуки.
Но потом он снова развеселился, и мы пошли с ним обедать к адмиралу Станишичу».
Простаков читал дальше:
«Компетентные органы Штата мне представили совершенно секретные сведения о работах ”Хьюстонской биологической лаборатории“. Как я и ожидал, она очень большая и работы поставлены на широкую ногу, ведутся спешно и содержатся в секрете. Штат строго подобран по национальному признаку — до пятого колена отслеживается чистота британской расы, — чужаков и на пушечный выстрел не пускают. Особенно боятся ”граждан мира“ и афро–мексиканцев, которые работают на тех, кто больше платит. Лаборатория составляет компьютерный атлас, в нём запечатляются характерные черты портрета десяти основных национальностей и четырёх рас: белой, чёрной, жёлтой и промежуточной. Последняя мне пока непонятна, но, очевидно, это народы, вроде кано (смешанных), мексиканцев, кубинцев… Проблема глобальная, почти космическая — в доподлинности она ведома одному Богу. Отсюда и количество умов, привлечённых к её решению».
Другая запись и на другую тему:
«Я теперь наладил антенну–тарелку и смотрю наши российские программы. Нас теперь тащат в Евросоюз. Русский медведь упирается, но ему нашептывают в ухо: раствори двери дома, запусти в него всяк пришлого, желающего. И русские люди уже готовы открыть ворота. Забыли они завет предков: что немцу хорошо, то русскому смерть. Вот он, дьявол. В иные времена такую силу наберёт, что и сам Бог одолеть его не может. Ведь был же в своё время Вавилон! И люди знают, чем он закончился. Ныне сатана снова нам его налаживает. Вот тут в Америке уж двести лет кряду, как перестали блюсти границы. И что же вышло?.. Солянка сборная, коктейль получился. Радио, телевидение не включи: там–там африканский по ушам бьёт. В тёмное время на улицу не выйди: тебя разденут и ограбят. Денег много, и еда недорогая, и флот и армия в страхе весь мир держат, а ладу ни в чём нет. Без души она живёт, Америка».
«Вчера беседовал с Драганой. Сказал ей: ”Девочка моя! Национальность не трогай, это уже вопрос политики, а точнее социологии. Мы же должны заниматься наукой, и только наукой. Нам уместно изучать биологию человека, и если задачу решать комплексно, то потребуется слишком большой коллектив учёных. За неимением же таких сил нужно перейти на изучение немногих главных черт генетики человека“. На что эта смелая девица с присущей молодости решимостью заявила: ”Надеюсь, Господь мне отпустит для моих дел, если они богоугодны, много времени. Я смогу решить свои задачи“. Драгана расширяет лабораторию, стягивает на остров всё новые и новые силы. Биологов приглашает из славянских стран, — и, прежде всего, из России. Наладила механизм отбора по талантам и моральным качествам».
И ещё запись:
«Сомнение. Оно часто является мне во сне и наяву, терзает душу, отбивает охоту работать и даже жить: кому попадёт мое открытие? Раньше я думал, что создаю такое оружие, которое придёт на замену атомному и водородному, хочу дать военным такое же могучее средство поражения, но не смертельное для людей и всего живого. Людей оно лишь на время выводит из боевого состояния. Поначалу у меня была радужная надежда на то, что ядерные страны, заполучив мое «Облако», совсем откажутся от атома, а только поставят его на выработку полезной энергии. Теперь же я окончательно понял, что ничто и никто не принудит политиков и военных отказаться от своих страшных ядерных бомб. Они лихорадочно ищут и другие виды оружия, а с тех пор, как прознали о моих опытах, возгорелись желанием обладать ещё и «Облаком». А в самое последнее время ко мне стали наведываться глобалисты, представители какого–то Мирового правительства. Они примеривают мои открытия для своих целей, — то есть хотят знать, не смогу ли я для них соорудить ещё и такое миниатюрное устройство, которое можно было бы вживлять в тело человека, — ну, к примеру, в палец руки, или в ладонь, или за ухо, — вроде пластинки, которая бы несла в себе всю информацию о человеке. Один такой шустрый заказчик живописал мне время, когда такой пластинкой будут помечены все люди, и тогда уж не спрячешься от полиции. И не надо таскать с собой паспорт, эта пластинка всегда при тебе. И если надо снять со счёта деньги, — пожалуйста, зайди в любой ближайший банк, прислони к аппарату палец, и этот аппарат снимет с твоего счёта любую сумму, и тут же выдаст её тебе.
Меня при этих мыслях в жар бросило: это же концлагерь! Кто–то, где–то и когда–то, — наверняка это будут негодяи, и сбегутся они по одному–единственному признаку: этническое родство, своя родная национальность, — и вот такая дружная бандитская шайка создаст Мировое правительство и будет держать под контролем любого человека на планете. Не угоден ты этому правительству — оно послало пучок электронов на пластинку в твоей ладони и поразило твою волю, энергию, превратило тебя в инвалида. Концлагерь! Да ещё какой!.. Всемирный! Каждый человек на виду и под прицелом созданного тобой оружия. А что это за Мировое правительство? Ты знаешь его? Ты его выбирал?
И тут снова и снова я себя вопрошаю: в чьи руки попадёт моё оружие? На кого я работаю?»
Простаков отложил записки, задумался: он теперь окончательно понял, зачем, для какой цели приглашают на остров русских учёных. За ужином адмирал говорил, что Арсений Петрович изобрёл прибор лечебного характера, а надо расширить его действие до степени оружия массового поражения, то есть помочь Арсению Петровичу довести до ума его грозное «Облако». Оно будто бы не будет убивать, и даже не покалечит человека, но «вытряхнет» из него все злые помыслы, алчность и агрессию. Человек был способным соврать, украсть, убить, а стал правдивым, благостным и не желающим вас обижать и причинять даже малейшую неприятность. «Облако» как бы осуществит заповедь Христа: даст человеку смирение и любовь, а это автоматически устранит из жизни человечества войны.
Мысли Простакова шли дальше, принимали масштабы глобальные. Он хотел понять, а как такое оружие, если оно появится, сообразуется с планами глобалистов. Поможет оно им или затруднит их замысел оставить на земле всего лишь один золотой миллиард населения? Заметьте: миллиард! И ни человека больше. За бортом они оставляют и своих, полагая, что они — «пожухлые листья», в роду которых завелась плесень, чужая кровь. Им в наказание за грех кровосмешения вечно оставаться рабами, то есть обслуживать их, глобалистов, умных и богатых.
Губернатор и адмирал подошли к проблеме с другой стороны: они решили не убивать, а исправлять людей, в том числе и тех, кто там, в Мировом правительстве. И таким образом покончить с войнами; вначале затруднить, нейтрализовать планы глобалистов, а затем и самих новоявленных гитлеров превратить в ласковых овечек.
