Это было странно - как девчонка могла успеть так быстро? Свежа и здорова, словно это и не ее он проткнул четверть часа назад на морском берегу.
- Простите? - Кристина подняла на него кроткий непонимающий взгляд.
Мама Карла заподозрила нечто неладное.
- Сеньор, - подошла она к Бускадору, не сводящего глаз с ее дочери. Когда маленькая Кристина успела вырасти?.. - Чего изволите на завтрак?
Бускадор опомнился и отвел взгляд. Ухмыльнулся. Покрутил одну из пепельных свалявшихся косм и едва ли не элегантно заправил за ухо.
- Пирожков и орчаты. Принесите мне в комнату.
И легкими прыжками пришелец взлетел вверх по лестнице. Кристина проводила его взглядом с легким разочарованием.
Мама Карла вздохнула и покачала головой. Но тут начался поток жителей холма Святой Марии, и до вечера времени на мысли не было. Все хотели пить, есть, а еще историй, и побольше. И - никто этого не говорил - но все ждали, когда появится Бускадор. Он вошел и исчез. Словно его тут и не бывало.
Кто-то сказал, что он и не человек вовсе, а злой призрак.
Папа Мигель со вчерашнего вечера снова впал в печаль и ушел к морю пострадать, так что Кристине приходилось делать счастье самой. Но это было сложно - голова ее была занята словами Бускадора.
Связана ли папина усталость с появлением пришельца? И откуда Бускадор знает о прошлом ее отца?
Косынка стягивала горло, и в духоте было трудно дышать. Но Кристина не отваживалась обнажить шею. Не так болела царапина - просто мама Карла заметила бы, и тогда проблем не обобраться.
Только продержаться до вечера... Счастливой.
10
Глава 10. Где спрятан амарант?
Бускадор не выходил из комнаты весь день. Он, конечно, не был трусом, но с детства шумной толпы терпеть не мог. То ли таково влияние окружающей среды, то ли издержки воспитания, то ли последствия неизвестной ему самому травмы. Но в "Горизонте" собралось слишком много людей, и встречаться с ними сейчас пришельцу не хотелось.
Так что, впервые за многие годы, он позволил себе выспаться "от пуза", как выражался старый боцман с "Эсперансы". Спать, спать и спать. В обнимку с подушкой, раскинув руки, на животе... По-всякому. Просыпаться, видеть солнце, делать глоток кристальной, но теплой воды из кувшина на прикроватном столике и нырять в сон дальше. Что бы ни случалось во сне, это всегда... ненастоящее, а потому не страшно. А что бы ни случалось в жизни, оно настоящее не бывает. И иногда даже у таких людей, как Бускадор, дрожат коленки.
Например, сегодня он всерьез испугался, что смертельно ранил желторотика-девчонку, на которого хотел посмотреть шутки ради. А в итоге он чувствовал себя так, словно посмеялись над ним.
Бускадор повернулся на сбитой простыне и приоткрыл глаз, чтобы сделать еще глоток. Сумерки, как жу быстро они наступили. И вода закончилась. Пришелец ударил по подушке кулаком недовольно и прислушался. Сойти ли вниз за водой? В горле пересохло, и что теперь делать.
И вдруг что-то защекотало его шею сзади. И сделалось немного холодно, и волосы на затылке дыбом встали. Что бы это могло быть?.. Бускадору показалось, что он знает, но объяснения найти кончику шпаги в опасной близости от сонной артерии не мог.
- Кто здесь? - он сам не ожидал, что со сна его голос прозвучит настолько хрипло.
За спиной раздался шорох и вздох. Кажется, Бускадор начал догадываться.
- Знаешь ли ты, дитя, что для сеньориты заявиться ночью к кабальеро -- плохой тон?
Кончик шпаги взлохматил волосы над ухом. Кристина кашлянула.
- Откуда ты знаешь о моем отце? - Она пыталась говорить грозно, но голос у нее слишком тонкий для угроз.
- Не хочешь для начала убрать эту штуку? - попытался обернуться Бускадор и спихнуть с себя ее шпагу.
- Не дергайтесь, - пригрозила Кристина. - А то проткну.
- Кишка тонка, - усмехнулся Бускадор. - Ты уже пыталась и испугалась больше, чем когда я тебя саму продырявил.
Ему казалось, что извиняться нет смысла. И говорить, что испугался -- тоже. Все ведь закончилось? И закончилось благополучно.
- О чем это вы? - спросила Кристина и прикоснулась свободной рукой к шейной повязке. - Не припоминаю, чтобы кто-то меня продырявил когда-либо.
Она не знала, зачем говорит такую смешную ложь. Но такая уж штука -- человеческое сердце -- иногда ничего нельзя с ним поделать.
Кристина добавила на всякий случай:
- К тому же, надо с чего-то начинать. С кишкой.
Бускадор расхохотался и пошевелился, пытаясь встать. Кристина напряженно фыркнула и неловко прижала шпагу к его шее,
