Несколько раз мы останавливались на две-три минуты: закипала вода в радиаторе. На каждой остановке Сатаник Айрапетовна поила Гариба чаем - он все время хотел пить - и заставляла его съесть яблоко. Гариб не сопротивлялся, нехотя, вяло жевал.
Когда же мы наконец приедем?! Будь проклята эта бесконечная равнина с ее жарой и пылью, ведь у него гангрена!
А Гариб все лежал молча, закрыв глаза.
Около Акдаша есть чайхана - небольшой чистенький домик в тени трехсотлетней чинары. Я очень любила останавливаться здесь, когда мы с Адилем совершали дальние автомобильные прогулки. Как давно это было!
Поставив машину в тени, я пошла к колодцу, намочила полотенце и обтерла Гарибу лицо - оно было все в пыли. Потом мы дали ему чаю, сами выпили по стакану и снова тронулись в путь.
И тут я сообразила - ведь Гариб пил очень много, ему, наверное, нужно... Как быть? Я затормозила и, перегнувшись назад, наклонилась к нему. Не зная, как сказать, я сначала взяла его руку, будто чтобы послушать пульс, потом шутливо сказала:
- Гариб, мы вас все поим, поим, а...
- Нет! - с неожиданной силой резко произнес он и отвернулся.
- Ты сиди, крути свой руль, а мы тут и без тебя управимся. Я - сиделка. Сатаник Айрапетовна сердито оттолкнула меня и прошептала мне на ухо: Стесняется он тебя, неужели не понимаешь, глупая...
- Плохо ему так, голова мотается, - сокрушенно сказала я. - Может, вы сядете рядом и голову его на колени к себе положите?
- Это ты правильно, только больно толста я - места займу много. Попробую.
Мы снова отправились в путь. Наконец вдали засверкала Аксу.
- Скоро уже, Гарибджан, потерпи немножко. Сейчас через Аксу переправимся, а там - рядом.
Он на секунду открыл глаза, взглянул на меня и утвердительно качнул головой.
Первый раз в жизни я назвала его ласково - Гарибджан и даже не сразу заметила это...
Мы подъехали к броду. Только я осторожно ввела машину в реку, хлынул ливень. Я сразу перестала видеть, что происходит снаружи. Перед стеклами была сплошная серая пелена.
Мы медленно двигались в бушующем потоке - веселая, прозрачная Аксу превратилась в бурную горную реку. Я знала, что, если откажет мотор, машину снесет в сторону, перевернет потоком... Бедный газик, словно верный добрый конь, самоотверженно рвался навстречу стихии, дрожал от напряжения, но не останавливался. Только бы не заглох мотор...
Я обернулась - Гариб, приподнявшись на локте, напряженно смотрел вперед. Сатаник Айрапетовна попыталась его уложить, но он отвел ее руку...
Машину тащило в самую быстрину.
- Держи правее! - крикнул Гариб.
Я выровняла машину, прибавила скорость и, обернувшись, кивнула Гарибу. Он опустил голову на подушечку, лежавшую на коленях у Сатаник Айрапетовны, и закрыл глаза.
Как только мы выбрались из реки, дождь сейчас же кончился. Словно нарочно!
Я взглянула на часы. Боже, уже пять часов в пути! Полчаса ушло на переправу. Бедный Гариб!
Проехали Шемерху. Ещеїї стоїї километров.її Яї снова дала газу - на спидометре девяносто пять километров. Если бы видел Адиль!... Интересно, я совсем не чувствовала усталости. Только руки на руле словно одеревенели. К Баку мы подъехали в четвертом часу, нужно было еще добраться до больницы нефтяников. Это лучшая больница в городе, и, кроме того, я хорошо знала главного врача Гасана Мамедовича Мамедова. Отец у него был шофером, когда он, молодой тогда врач, работал на "Скорой помощи". Лишь бы найти его побыстрее!
В больнице мне в первый раз повезло: я увидела Гасана Мамедовича, как только вбежала в вестибюль, - он спускался по лестнице, большой, грузный, в белом халате и белой шапочке.
- Здравствуйте, дядя Гасан!
- Здравствуй, Сария! - Гасан Мамедович остановился и удивленно смотрел на меня. - Ты откуда, девочка? Почему ты такая грязная?
- Я со строительства. У нас несчастный случай...
- Так. Рассказывай. - Гасан Мамедович сразу стал серьезным,
- Я его привезла... Одного товарища, у него тяжелый перелом. Простите, что я в таком виде. Я семь часов сидела за рулем. А дорога...
- Как, маленькая Сария сама водит машину?
- Давно уже...
- Постой, но ведь ты же вышла замуж в Баку. Как ты попала на строительство?
- Дядя Гасан... ему очень плохо, я вам потом все расскажу.
- Хорошо, хорошо, только не реви! Где твой больной?
- Он там, в машине. Ему хотели отрезать ногу, а он такой, он такой... замечательный парень!
- Постой, Сария. Кто хотел резать?
- В районной больнице. Они сказали - гангрена. - И ты семь часов везла его?
- Семь.
- Да...
- Дядя Гасан! - Я схватила его за руки, из глаз у меня брызнули слезы. Постарайтесь! Ну ради меня, ведь вы всегда меня хвалили, вы даже говорили, что я молодец. Господи, что я несу...
Доктор улыбнулся и большой белой рукой потрепал меня по плечу.
- Пойдем ко мне.
Он провел меня к себе в кабинет, усадил на диван и позвонил.
Вошла сестра - молодая стройная женщина.
- Вы звали, Гасан Мамедович?
- Да, Джавахир-ханум. Там больного привезли с гангреной. Срочно принять и в третью палату. Понятно? Доктор Мохсуд-заде здесь?
- Нет. Уже ушел,
- Вызовите.
Сестра ушла.
- Большое спасибо, дядя Гасан. - Я рванулась вслед за сестрой.
- Куда ты? Теперь без тебя управятся. Сиди отдыхай.
Гасан Мамедович сел за стол.
- Значит, врачи сказали - гангрена?
- Да.
- А когда сказали?
- Утром, в девять часов.
Он снял трубку, спросил, вызвали ли профессора Мохсуд-заде.
- Отказывается? Хорошо, я сам позвоню, Он набрал номер.
- Это я, Сабир. Знаю, знаю, что только отдежурил, но, понимаешь, надо... Ну конечно, сейчас же. Договорились? Так я велю готовить.- Он повесил трубку.Считай, что парень на ногах. Это такой хирург!.. Ну, а как ты живешь? Как муж?
- Спасибо, хорошо. Он сейчас начальник строительства.
- Тут по радио как-то о нем говорили. Хвалят. Видно, башковитый парень.
- Да.
- Я знал, что маленькая плутовка не выйдет за плохого. - Он улыбнулся.
- Да, Адиль очень хороший! Доктор, а профессор скоро будет?
- Сейчас приедет. Да ты не волнуйся, все будет в Порядке.
- Я не волнуюсь.
- Тутовые ягоды ела там, в горах?
- Нет, у нас в лесу их что-то нет,
- Жаль, хорошая штука.
- Вы их любите? Я пришлю из района - на рынке есть.
Вошла Джавахир-ханум.
- Больной в палате.
- Значит, так. Я сейчас иду домой. Когда профессор Мохсуд-заде приедет, позвоните мне. Пойдем, Сария.
- Может быть, я останусь, поговорю с профессором.
- Это ни к чему. Он никогда не станет ампутировать без необходимости. А если уж скажет - надо, значит, другого выхода нет. Не кусай губы, не кусай, все будет в порядке. Кто он тебе, этот парень?
- Никто.
- Никто? Впрочем, это неважно. Мохсуд-заде сделает все возможное и даже невозможное. Пошли - тебе надо вымыться, отдохнуть.
Увидев у подъезда наш газик, Гасан Мамедович неодобрительно покачал головой:
- На этой таратайке приехали? Да...
- Что вы, Гасан-ами! Это очень хорошая машина! Видели бы, как мы через Аксу переправлялись. Любая "Волга" перевернулась бы.
- Ладно, не обижайся. А это кто? - спросил он, глядя на Сатаник Айрапетовну. - Мать того парня?
- Нет, это мой друг, Сатаник Айрапетовна. Может быть, отвезти вас, Гасан Мамедович?
- Нет уж, уволь. Вези вот своего "друга", она, видимо, женщина отчаянная, а я свою персону не могу такой девчонке доверить. Шучу, шучу, конечно. Просто пешком ходить стараюсь - толстеть стал, видишь, брюхо наросло. - Он похлопал себя по пиджаку. - Ну, я пошел. Утром позвони мне в больницу.
- До свидания, Гасан Мамедович! Большое спасибо вам.
Я сделала вид, что занялась мотором, но, как только главный врач свернул за угол, шмыгнула обратно в вестибюль. Я разыскала Джавахир-ханум и не отстала от нее до тех пор, пока она не дала мне халата и не разрешила пройти в палату.
В большой светлой комнате стояли четыре кровати, белые шелковые занавески на окнах были опущены. Гариб лежал справа у окна, глаза у него были закрыты. Я не стала подходить. Может быть, он спал...
- Ну как? - встретила меня Сатаник Айрапетовна.
- Вызвали профессора, а меня прогнали. Надо ехать домой. Ой, я же забыла ключи от квартиры! Только сейчас вспомнила.
- Ну и что? Поедем ко мне.
Я взглянула последний раз на больничные двери, вздохнула и тронула машину. Больница осталась позади - белая, красивая и зловещая.
"Гариб лежит там, у окна, и глаза у него закрыты. Может быть, ему отрежут ногу... И никого нет около него сейчас... Неужели ампутация?! Зачем было тогда мчаться по горным дорогам, переправляться через Аксу, рискуя перевернуть машину?"
Дома у Сатаник Айрапетовны у меня только и хватило сил, чтобы открыть окно, умыться и лечь. Раздеться я не успела - сразу заснула.
Проснулась в одиннадцать часов. Сатаник Айрапетовна накрывала на стол. Я сразу вскочила - очень хотелось есть.
- Садись, девочка, - ласково сказала хозяйка. - Ты хорошо поспала... И я малость вздремнула.
