— Спокойно, парень, — прошептал он себе, — не горячись.
— Еще одно страстное свидание, да, Таш? — Бен, просунув голову в дверь комнаты сестры, наблюдал, как она орудует щипцами, укладывая свои длинные волосы.
— То ли будет, то ли нет, — таинственно ответила Наташа, продолжая смотреться в маленькое зеркало над комодом. Проклятье, как трудно заставить волосы лежать ровно, естественные кудряшки отказывались повиноваться.
— Полагаю, великолепный Тони Келлнер наносит ответный визит? — поддразнил ее брат. — Это будет уже сколько свиданий? Четыре?
— Пять. — Наташа не удержалась от улыбки. — И одно лучше другого; сказала бы я.
— Может, свадебные колокола уже отзвонили, а? — рассмеялся Бен.
— Убирайся отсюда, нахал. — Наташа бросила на него выразительный взгляд, но было видно, что всерьез не рассердилась.
— Пойду-ка я к себе, почитаю, что входит в обязанности брата новобрачной, ведь это большая ответственность, — напыщенно сообщил Бен, закрывая дверь.
Наташа, посмеиваясь, выключила из розетки щипцы, сбросила халат и стала одеваться. Три дня ей потребовалось, чтобы решиться на платье цвета ржавчины: простой покрой и этот цвет очень шли к ее рыжеватым волосам. Обед с родителями Тони Келлнера был важнее всего на свете, его приглашение означало, что он по-настоящему выбрал ее в подружки. Потрясающе. Наташа была целиком поглощена их свиданиями, пробуя на практике почти все вычитанные в журналах и книгах советы о том, что делать, чтобы завлечь парня. Они говорили обо всем, что нравилось Тони, она соглашалась с любым его предложением — где поесть или какой фильм посмотреть, не забывала сделать комплимент его умению одеваться, похвалить места, куда он водил ее; в общем, хвалила все, что только можно было похвалить.
По-видимому, это достигло цели. Она вспомнила мечтательно, как в пятницу вечером, когда они возвращались домой из кино, Тони остановился перед ее домом и впился в нее взглядом своих черных глаз.
— Ты, Наташа, не та-а-кая, ка-а-к другие девочки, — южная манера растягивать слова как бы подчеркивала его убежденность, — ты лучше, ты такая, какую я искал.
Он наклонился и поцеловал ее в первый раз за все время, что они встречались. Его поцелуй был жестким, почти грубым. Потом он просунул язык ей в рот и стал водить им там. Наташу впервые целовали «по-французски», но она скорее умерла бы, чем призналась, и делала все возможное, чтобы не показать ему этого. Однако, когда поцелуй закончился, она почувствовала облегчение — совсем не так уж приятно, когда во рту чужой язык, такой большой и толстый. Но гораздо важнее было то, что он сделал это. Тони Келлнер действительно поцеловал ее. Сегодня, несомненно, был важный вечер. Кроме того что Тони хотел познакомить ее с родителями, у него после этого первого поцелуя, возможно, были и другие намерения. При мысли об этом Наташины ладони становились холодными и влажными. Ребята в школе уже начинали говорить о них, как о самой сенсационной парочке. Тони как-то мимоходом обронил фразу о том, что через две недели они вдвоем могли бы пойти к Арти Бойду на самую большую и престижную вечеринку, устраиваемую ежегодно для выпускного класса, и Наташа уже стала грезить наяву, как они с Тони входят под руку, а все остальные смотрят на них.
Закончив одеваться, Наташа пошла в кухню выпить стакан молока. Она не знала, будут ли вечером алкогольные напитки, — быть может, его родители люди утонченные, и у них подают вино, или, быть может, Тони после обеда пригласит ее куда-нибудь выпить, — она вычитала, что молоко обволакивает желудок и предохраняет от опьянения. Придется выпить пару стаканов, чтобы не выставлять себя на посмешище. Наташа полезла в холодильник за молоком и услышала стук в дверь. Это не мог быть Тони, они договорились встретиться у ее дома через сорок пять минут.
— Мам, ты где? — крикнула она. — Кто-то пришел.
— Я занята, Таш, — отозвалась Кит из спальни. — Ты можешь открыть?
Наташа пошла в прихожую и открыла дверь. Перед ней на площадке стояла Карлин, одетая для прогулки в голубые джинсы и светло-голубую блузку-крестьянку с перекинутой через руку курткой.
— Привет, Таш, ты готова? Во сколько он придет?
Конечно же, Карлин все знала про Тони и про обед с его родителями, Наташа рассказывала ей все — ну, почти все, она умолчала только о своем легком отвращении при поцелуе; что-то подсказывало ей, что не стоит признаваться в этом даже лучшей подруге.
Наташа не пригласила Карлин войти, а вышла на площадку и прикрыла за собой дверь. Она так поступила из-за ссоры между Карлин и Беном, которые не только не разговаривали друг с другом, но не желали даже находиться в одной комнате. В последние дни Карлин не болталась в квартире Дамироффов, как обычно, а лишь забегала за подругой, чтобы пойти погулять. Конечно, Карлин могла бы и просто позвонить по телефону или позвать Наташу к себе, но это исключило бы возможность ненароком встретиться с Беном, а Наташа видела, что Карлин втайне надеялась столкнуться с ним нос к носу. Бен был таким же упрямым, как и Карлин. Он делал вид, что и слышать о ней не хочет, но Наташа могла поклясться, что он ловил каждое слово, когда она упоминала имя подруги. Однажды, прогуливаясь с Карлин по улице перед домом, она посмотрела наверх и заметила, что брат наблюдает за ними в окно. Никто из них не поделился с Наташей, в чем причина нынешней ссоры, они всегда воевали, в этом не было ничего нового, но она никогда не видела их такими злыми.
— Чуть позже. Куда ты идешь? — спросила Наташа.
— Нас тут несколько человек собралось пойти на Вагнера, сегодня вечером должен быть хороший оркестр. Мне захотелось немного подкрасить губы. Дашь?
Наташа удивленно посмотрела на подругу, Карлин почти никогда не пользовалась помадой, но, прежде чем она успела что-либо ответить, дверь позади нее распахнулась.
— Таш, ты не видела моего «Бра…» — Бен замолчал на полуслове, увидев, с кем разговаривала сестра.
Лицо Карлин стало пунцовым, но она вызывающе смотрела на Бена, который, казалось, прирос к полу.
— Если ты имеешь в виду толстую книжку, которую ты читаешь, то я понятия не имею, где она, — нарушила тишину Наташа, обращаясь к брату.
— Извини, — буркнул Бен, повернулся и ушел.
Наташа покачала головой. Он, несомненно, знал, что она здесь разговаривает с Карлин — с кем еще она могла, как дура, стоять на лестнице?
— Ну, ладно, пока. — Карлин быстро помахала ей рукой, явно торопясь уйти. — Веселитесь с Тони.
— А помада?
— Я передумала, не важно.
— Как знаешь. — Наташа пожала плечами и вошла в квартиру. Что с ними происходит? Совершенно очевидно, что они оба отчаянно хотели помириться, но из-за дикого упрямства не шли на это. «Ну да ладно, — сказала она себе, — сегодня у меня волнующий вечер».
