– Если это он мокрушник. Хотя в ситуации, когда тебя поджаривают…
– Успокойся, – начала злиться Жанна, – окончательно выяснится, что он оклеветал себя, только на суде. А к тому времени у тебя уже и рубля рваного не останется от денег, которые ты тут заработаешь при помощи подонка Сергеича и шестёрки Шурика.
– Но знаешь, мне совершенно не безразлично, каким образом я заработаю эти деньги! И я, как честный человек… – с пафосом заговорил Жек.
– И ты, как честный шулер… – перебила его Жанна. – Что там ты как честный шулер?.. Продолжай.
Однако Жеку уже расхотелось продолжать. К тому же снизу донёсся новый вопль Андреича, который на этот раз был уже не столь дик и душераздирающ. Или, возможно, восприятие воплей допрашиваемого кандидата в подсудимые уже несколько притупилось. Человек – это такое животное, которое ко всему привыкает.
– Ладно, давай сыграем. Эй! – Жек направился к бильярдному столу.
– Правильно, стук шаров слегка заглушит эти неприличные вопли упрямца. Уже достал, козлина голосистая.
Первый шар Жек закатил с разбивки, однако в ходе дальнейшей игры шары упрямо не шли в лузы, даже «дураков» не случалось. Ни у Жека, ни у Жанны. С Жанной-то всё было понятно – она совершенно играть не умеет, а вот что касается Жека, то тут продолжительная серия неудач выглядела нонсенсом, ибо Жек считал себя относительно неплохим игроком. С такими соперниками, как Жанна, он, как правило, заканчивал партию, в «американку» -то уж во всяком случае, в каких-нибудь десять минут. Сегодня же спустя десять минут он только второй шар закатил. А Жанна так и вообще принялась переставлять шары, как ей вздумается, а затем кием запихивать их в лузы. Жек разнервничался и игру прекратил.
– Схлыздил, – резюмировала Жанна, распихала шары по лузам и присоединилась к сидевшему на диване Жеку.
– Что-то воплей не слышно стало, – сообщил ей Жек.
– Прекрасно. Значит, сознался.
– Или потерял сознание.
– Потерял сознание? Ну, это ерунда, – беззаботно рассмеялась Жанна. – Нашатырь под нос, и опять задышит.
– Или инфаркт, – продолжал строить предположения Жек.
– Пошли констатировать смерть, – сказала Жанна.
Около пыточной толпились обитатели квартиры. Жека и Жанну пропустили вовнутрь. Борис Андреевич сидел за столом и что-то писал, а Шурик стоял рядом и смотрел через его плечо. В комнате ощущался сильный запах бензина.
– Явку с повинной пишет! – торжественно объявил Шурик.
– Да, пишу явку, – повернувшись, подтвердил Борис Андреевич. Его мокрые волосы были всклокочены, а во взгляде плескались горечь, боль и презрение.
– Что ж, через пять минут прошу всех в столовую, – усталым голосом проговорила Галина Викторовна и ушла. Вслед за нею потянулись прочь и остальные.
Жек приблизился к столу и тоже, как и Шурик, стал читать то, что писал Борис Андреевич. Преступник сопел и тяжело дышал, но на бумаге как обстоятельства совершения преступления, так и мотивы его выглядели вяло и неубедительно. Впрочем, Борис Андреевич писал всего лишь явку с повинной, а не художественный роман в жанре триллера или сценарий фильма ужасов.
– Поподробней, пожалуйста, – попросил Жек.
– Да-да! – подхватил Шурик. – Распиши всё в красках, а то Андрей Сергеич вернётся, и будет новый напряг. Любишь кататься – люби и саночки возить. Помучились мы с ним. У-у! – Шурик повернулся к Жеку. – Хорошо, Андрей Сергеич догадался бензином его облить. А то ни в какую. Партизан, прямо-таки.
– Поздно он догадался бензином-то обливать, – с сожалением покачал головой Жек. – Придумай он эту фишку, с бензином-то, когда вас, Шурик, допрашивали, давно бы отмучились, возможно.
Шурик нахмурился.
– Я не убивал. И при чём тут бензин?
Борис Андреевич резко вскинул голову, словно намерен был что-то сказать, однако, ни слова не вымолвив, опустил взгляд и продолжил писательский свой труд.
Жек покинул комнату. Жанна вышла следом.
– Ты куда? Надо отнести явку Маргарите и получить деньги. Как думаешь, сколько она нам заплатит? Неужели мизером отделается? Скажет, что это не мы убийцу раскололи, и, сам понимаешь…
– Не верю я, что это он, – ответил Жек.
– Суд разберётся. Но это потом. Между прочим, ещё и следствие будет. Пускай менты, которые на зарплате, и чухаются. А у нас с тобой гонорар, а не зарплата. И наша задача его выцарапать. Об этом сейчас и надо думать. Ты понял? И будь с Маргаритой порешительней. Понимаешь? – Жанна принялась указательным пальцем тыкать Жека в грудь. – По делу работали мы, то есть я и ты, а всякие там Сергеичи и Шурики в штате у нас не состояли. Ты понял? В контракте их нет. Поэтому им полагается всего лишь спасибо. Ну, большое спасибо, если уж ты такой щедрый.
По всему выходило, что Жанна права. И всё же на душе у Жека было паршиво.
В столовой были лишь Андрей Сергеевич да Галина Викторовна. Андрей Сергеевич, по-видимому, сидел здесь за бутылочкой водки с тех самых пор, как добился от Бориса Андреевича согласия написать явку с повинной.
– Поняли, сыскари, как надо работать? – самодовольно изрёк он.
– Доказательства, добытые незаконным путём… – начал Жек, присаживаясь к столу.
– Да мне всё равно, каким путём! – возвысил голос Андрей Сергеевич. – Важен только результат.
– А мне сначала показалось, что вы действительно хотите найти убийцу Вовки-подлеца, как вы его называете, – упрямился Жек.
– Я и нашёл его. Я, а не вы со своей крашеной мартышкой.
Жанну аж подбросило, словно на стуле, на который она уселась, оказалась случайно сработавшая катапульта. Говорить она пока не могла, однако действовала очень оперативно – стремительно приблизилась к Андрею Сергеевичу, стукнула его кулаком по макушке, а затем схватила со стола тарелку с квашеной капустой и надела её на голову обидчика.
Андрей Сергеевич беспомощно дёрнулся, ахнул на удивление тонким голоском и принялся торопливо соскребать с себя капустные ошмётки. Потом он вскочил, отшвырнув от себя стул, и буквально ломанулся прочь из столовой.
Жанна, мгновенно успокоившаяся, уселась на прежнее место и осмотрела выставленные на стол холодные закуски.
– Теперь время выпить и закусить. Можно рюмочки, Галина Викторовна? Жек, подай-ка… Пётр Аркадьевич, не передадите ли трофейную водочку?
Жек молча передал ей бутылку «Абсолюта» с прилипшими к ней кусочками капусты. Жанна наполнила две рюмки и одну из них поставила перед Жеком. Однако тот даже и не взглянул на рюмку. Он уже немного пришёл в себя от дикой, как ему представлялось, выходки Жанны и теперь пытался спрогнозировать дальнейшие события.
И их, дальнейших событий, долго ожидать не пришлось. Минута, две или три разве срок? Примерно столько времени минуло, как в дверном проёме выросла огромная туша Андрея Сергеевича с моментально привлёкшим к себе внимание присутствующих маленьким чёрненьким револьверчиком в его правой руке.
Состоялась немая сцена. Лишь Галина Викторовна пискнула, но как-то слабо и задавленно – на неё и внимания никто не обратил. Жек терялся в догадках – от порога Андрей Сергеевич будет стрелять или подойдёт и расстреляет их с Жанной в упор. У Жанны мыслей в голове вообще не было, только неразборчивые вспышки каких-то многоцветных образов.
– Разрешите пройти? – послышался голос Никиты, и на плечо Андрея Сергеевича легла его ладонь.
Андрей Сергеевич посторонился, и в столовую вошли Никита, а следом Инна и Маргарита Степановна.
– Это что у тебя? – кивнула на револьвер Маргарита Степановна.
– Для самообороны, – буркнул Андрей Сергеевич, после чего прошёл вперёд и уселся напротив Жанны, положив оружие рядом с собой на стол.
– А это что тут такое? – снова спросила хозяйка квартиры, недовольная беспорядком. – Кто тут тарелки бьёт? Галина Викторовна!
– Я сейчас уберу, – заторопилась Галина Викторовна.
– Да уж уберите, пожалуйста. Кто мне объяснит, что тут, в конце концов, происходит?
– Инцидент маленький вышел, – начал Жек, тщательно подбирая слова. – Жанна Александровна уронила тарелку с капустой…
– Уронила! – взвился Андрей Сергеевич. – Да эта тварь капусту мне на голову! Чуть не убила!
– Если ты уверен, что и тарелкой с капустой можно убить, то зачем револьвер? Вон же ещё имеется. Чем не оружие? – Маргарита Степановна махнула рукой в направлении тарелки с каким-то салатом.
Андрей Сергеевич что-то проворчал недовольно и надулся. На Жанну он бросал свирепые взгляды, в которых, как показалось Жеку, было также и нечто вроде страха. Он потому, видимо, и сел напротив Жанны, чтобы была возможность своевременно заметить опасность и организовать отпор.
– И подавайте горячее, Галина Викторовна, – продолжала командовать хозяйка. – Ждать никого не будем. Все предупреждены. И водку уберите. Да, мне рюмочку налейте и уберите. Я, похоже, тут самая трезвая.
