Жек даже не предпринял попытки возразить напарнице. Его, в общем-то, устраивало то, что Жанна взяла инициативу на себя. И у неё это (выколачивание денег за работу), пожалуй, получится лучше, чем у него.
И когда Маргарита Степановна и Жанна (у Жанны было торжествующее выражение лица) вышли из комнаты Инны и направились мимо него к выходу из гостевого крыла, он не двинулся с места. Он просто стоял и смотрел им вслед, словно ожидая приказаний. И приказ поступил.
Сначала Маргарита Степановна что-то сказала Жанне, а затем уже Жанна, обернувшись, крикнула:
– Пётр Аркадьич, вызывайте наших! Телефоны в тумбочке у входной двери. Мой – красненький.
На лестнице Жек встретил поднимающегося наверх Бориса Андреевича.
– Я просто оставил приоткрытой дверь. Дима уже бывал у нас, он сориентируется, – сообщил Борис Андреевич.
– У вас?
– Так сказалось. Не придирайтесь к словам. Из запоев Дима выводит.
– А «скорая»?..
– И «скорая». Я просто хотел узнать… – замялся Борис Андреевич.
– Инна созналась.
Борис Андреевич удивлён.
– Так быстро?
– Андрей Сергеич, Шурик… У них опыт, – грустно улыбается Жек.
– Заплечных дел мастера. А всё равно скоро как-то… Если бы маньяк… Маньяки быстро сознаются, им ведь рассказать хочется. Творческие люди, у них вдохновение, муза…
– Муза?
Жек внимательно осматривает Бориса Андреевича.
– Нет-нет, я… не состоялся.
– Вы, как будто, сожалеете.
Приближается спускающийся по лестнице возбуждённый Шурик.
– Расскажи кому, не поверят! – восклицает он.
– Она назвала причину? – спрашивает Борис Андреевич.
– Мотив, – поправляет его Жек. – Мы, специалисты, называем это мотивом.
Шурик чешет в затылке, бормоча:
– А что она сказала?
– Что же она говорит? – настаивает Борис Андреевич.
– А! Никиту гнобил. Все эти годы, как признал. А раньше мать его презирал и гнал. Велели из холодильничка, свеженькую…
Шурик убежал вниз, Жек направился следом. Отыскав тумбочку, забрал из неё свой мобильник и мобильник Жанны, а с чьей-то серенькой «Нокии» позвонил по ноль – два и, представившись Борисом Андреевичем Фимковым, сделал заявление о двойном убийстве. Теперь надо было думать, каким образом смыться до приезда милиции. Хорошо бы, с деньгами.
Жек возвратился на второй этаж. Галина Викторовна по-прежнему пребывала в неподвижности, однако теперь отчётливо было видно, что она дышит. А вот и глаза открыла. Открыла глаза и смотрит по сторонам.
Из комнаты Инны вышел Андрей Сергеевич. На лице его счастливая улыбка.
Галина Викторовна делает попытку подняться, и Андрей Сергеевич приходит ей на помощь.
– Посидела бы.
– Я должна с ней поговорить.
– Извини, Викторовна, – не терпящим возражений голосом произносит Андрей Сергеевич, – она под следствием. Домашний арест, все контакты с внешним миром прекращаются.
– Я на минутку только.
– Не усугубляй, мать. Сунешься к обвиняемой, запру твою дочь в сауне. Сыщик, – машет он рукой Жеку, – присмотри!
И, вновь повеселев, Андрей Сергеевич вприпрыжку отправляется к двери своей комнаты.
Жек, испытывая неясные чувства (его мать умерла два года назад, так и не дождавшись, когда сын образумится), стоял и смотрел на несчастную Галину Викторовну.
– Эй! – услышал он голос Жанны. – Пошли наших встречать.
– Ты получила деньги? – бросился к ней Жек, вполне уже понимая, что вопрос лишний.
– А зачем я ходила к ней? Срочно сваливаем. Или ты хочешь с коллегами встретиться?
– Не-не, пошли! Конечно, сваливаем. Теперь-то уж без меня разберутся. Дверь уже открыта.
– Кстати, можешь попрощаться с местными, а я тебя на улице подожду.
– Да, как же! Ты подождёшь, кажется. Уходим по-английски. И давай мне деньги!
– Успеешь.
Если человека видел в прицеле
В комнату Андрея Сергеевича вбегает Шурик.
– Вот, принёс! – Шурик демонстрирует бутылку водки, а затем с тревогой смотрит на револьвер, сжимаемый правой рукой Андрея Сергеевича. – Андрей Сергеич, может, не надо?
– Да не, Шурик, просто меры предосторожности.
Андрей Сергеевич прицеливается в Шурика.
– Раз в год, сказывают, и палка стреляет! – опасливо втягивая голову в плечи, произносит Шурик.
– Стоп! – вскрикивает Андрей Сергеевич.
– Что?
– Вспомнил! Это же шулер! В позапрошлом году в Геленджике!.. – Андрей Сергеевич подбегает к Шурику и толкает его кулаком в грудь. – Ты же был с нами? Я вот так же вот в него целился! Если человека видел в прицеле!..
– Похож. Но этот ведь…
– Не лечи меня! Где они?
А Жек и Жанна уже в салоне автомобиля. И едва усевшись, Жек снова потребовал отдать ему деньги.
– Да пожалуйста! – Жанна принялась отсчитывать деньги. – Вот тебе твои три триста, – спустя минуту сказала она и протянула Жеку стопочку стодолларовых купюр.
– Что?! – опешил Жек. – Кидалово?
– А сколько ты хотел? Извини, как договаривались. Кто раскрыл преступление? Не я разве? Тебе, как помощнику, треть, дружок.
Жек побагровел.
– Сволочь! Чтобы я ещё когда-нибудь… Вылазь и убирайся!
– Ладно, половина, – смилостивилась Жанна.
Жек молчал, он всё ещё кипел, даже внутри у него что-то булькало.
– Тебя не устраивает моя щедрость? – удивлённо поинтересовалась Жанна.
– Устраивает, – буркнул Жек.
– Ну и океюшки. Предлагаю отметить дельце. Приглашай даму в приличное место, где музон и бухло.
Жек запускает двигатель и смотрит в зеркала. И видит приближающихся Шурика и Андрея Сергеевича. У последнего в руках оружие.
– Мамочка! – кричит Жек.
– Что случилось? – заволновалась Жанна.
Жек блокирует двери и переводит рычаг коробки передач в положение «драйв». Но Андрей Сергеевич уже стучит дулом револьвера по стеклу водительской дверцы, а Шурик пытается открыть переднюю пассажирскую дверь.
– Пристегнись! – вопит Жек.
– Я узнала! Узнала! Это он меня в Таиланде чуть не убил! – кричит Жанна.
Автомобиль срывается с места, Шурик и Андрей Сергеевич едва успевают отскочить в стороны.
Спустя пару недель Жек, пребывающий далеко не в лучшем состоянии – небритый, с синяками под обоими глазами – ехал к брату на автомобиле с испещрённым трещинами лобовым стеклом.
– Давай! Немного осталось. Давай-давай! – уговаривал он автомобиль и высовывал голову в разбитое окно дверцы, чтобы сориентироваться в дорожной обстановке.
Однако машина вдруг задёргалась и остановилась. Закончился бензин. Жек предпринял несколько попыток открыть дверь, однако это ему не удалось, и он выбрался из салона через правую дверцу.
Жек понуро брёл по улице. Хотелось курить, но вынутая из кармана пачка оказалась пустой. Из проходной ГУВД вышла молодая женщина и, остановившись, закурила сигарету. Она затянулась пару раз и отбросила сигарету в сторону. Дымящаяся сигарета упала неподалёку от Жека, и тот инстинктивно бросился к ней. В эту секунду женщина обернулась, и Жек мгновенно узнал в ней Инну. И замер на месте. Поднимать окурок ему уже не хотелось. Инна посмотрела на Жека, затем на брошенную ею сигарету. Жек попытался провалиться сквозь землю, но не получилось.
Пётр встретил младшего брата неласково.
– Ты что, гад, творишь?! Ты чего вытворяешь?
Он ухватил гостя за грудки и, приподняв, припечатал его к стене. Таким образом припечатал, что Жек на пару секунд как бы приклеился к исключительно вертикальной поверхности. Пётр размахивается и наносит удар. Однако Жек уже падает вниз, и удар приходится в стену.
– Петька, в чём дело? – теряется Жек.
Пётр потирает ушибленный кулак.
– Это ты там от моего имени?..
– Ну да, раскрыл пару убийств. От твоего имени.
– Да меня чуть не уволили из-за тебя!
– Прости. Но ведь раскрыл же, а не убил.
– В следующий раз прибью!
– Когда только он будет, этот следующий-то раз, – вздохнул Жек, поправляя воротник рубашки. – Между прочим, если что, то подсоблю. У меня ведь опыт уже есть. Да, опыт есть, а денег нет.
– Но я понял, – прищурился Пётр, устраиваясь за рабочим столом, – этим авантюристам, ну, тебе и какой-то твоей бабе, прилично сбаксовали. И ты мне за моральный вред должен.
Жек скривился и устало опустился в кресло.
– Да ничего не дали. А что дали, то уже опять у них, у буржуёв. Две недели – это срок. Даже развалюху свою не успел отремонтировать. И подарка сделать не могу. Жанка замуж собралась. За барсеточника. Не дашь чуток до получки?
– А когда она у тебя будет? И откуль?
– Да будет когда-нибудь. Мы ведь на этом дельце… – начал Жек, но тут же и перебил себя. – А-а, что об этом вспоминать!
– Да уж придётся вспоминать, – усмехнулся Пётр. – А что тебе остаётся? Я ведь денег не дам.
– Видел я её сейчас, – сказал Жек. – Она что, под подпиской?
