Дверь была стеклянной, как впрочем, и стена, и слышимость здесь была отличная, поэтому дальнейшая отповедь произносилась свистящим шепотом.
— Пожалуйста, не веди себя так, — яростно накинулась на него Вика, — как будто этот ребенок пробудет с тобой долго. Потому что в самое ближайшее время мать увезет его в какую-нибудь Канаду, и ты останешься с носом. Давай смотреть фактам прямо в лицо: тебе отдали дочь на передержку. Как только твоя бывшая решит свои личные проблемы, она немедленно заберет девочку. Поэтому ради всего святого даже не начинай играть в семью и всякое такое. Не привязывайся так сильно. Не устраивай всех этих родственных ужинов. Потом тебе будет очень грустно.
Адам слушал молча. Что ему было сказать? Он понятия не имел, какие в действительности у Лены планы, боялся ей писать и звонить, словно надеясь, что, если не напоминать о себе, про Еву просто забудут.
В том мыльном пузыре, в котором они жили втроем, а иногда еще вчетвером с Димдимом, не было места для тревог.
Ася была как сахарная вата, сладкая и понятная. Что-то из детства. Что-то беззаботное.
В её мире не случалось печальных расставаний.
Но Вика была права — нельзя было оставаться надолго в подвешенном состоянии.
— Я разберусь с этим, не волнуйся, — пообещал Адам и притянул Вику к себе. Она трепыхнулась, но почти сразу же обвила его руками за шею. — А пока закажи, пожалуйста, кейтеринг для ужина. И клининг для дома. И себе красивое платье. И, может быть, номер в каком-нибудь спа-отеле на выходные.
— Только не вздумай унижаться перед татарской родней, — пробормотала Вика, — ты им не нужен — ну и они тебе не нужны. Тоже мне!
Заливистый лай прервал её. Коротколапый щенок Васька почти кубарем скатилась вниз по лестнице, за ним неслась Ася в своих шортах с мужскими лицами тут и там.
— Простите, — со смехом обратилась она к сотрудникам, подхватила щенка на руки и сунула нос в кружку кофе Олега, с наслаждением втянула в себя аромат и крикнула: — Ева, давай быстрее, мы опаздываем!
Адам поцеловал в щеку Вику, разомкнул свои объятия и вышел в офис.
— Ася — в такую рань! — поразился он. — Мир перевернулся, и теперь слоны держат черепаху, а не наоборот?
— Мы опаздываем, — ответила она раздраженно, как будто это он был в этом виноват.
— Куда вы вообще собрались?
— У нас новая танцевальная студия, — и Ася изобразила какой-то пируэт.
— Вы поедете в этих трусах? — не поверил Адам.
— Ради бога, я просто посижу в машине, — нетерпеливо дернула плечом Ася. — Ева!
Его дочь спускалась так медленно, как будто на ногах у неё были гири.
— А вот и наша Тортилла, — Ася подхватила ребенка под мышку. Щенок взвизгнул от счастья. — Мне надо десять рук. И карман, как у кенгуру. Почему у меня нет кармана, как у кенгуру?
— Ася, вы в тапочках! — Адам следовал за ней, не в силах поверить, что в таком виде можно выходить за пределы спальни.
— Ну и что?
— Нельзя ходить по городу в тапочках и пижаме!
— Почему?
— Это неприлично!
— Кто сказал?
Она засунула Еву в детское автокресло, вручила ей щенка, пристегнула ремень безопасности и направилась к водительскому месту.
— Вы берете щенка с собой? — не отставал Адам.
— Ну разумеется, — Ася разговаривала с ним терпеливо и снисходительно.
Как это ему было четыре года, а не Еве.
— Но он же испачкает мне салон!
— А вдруг нет?
Димдим был прав — его тетушку невозможно было переговорить.
— Вы просто невыносимы, — пожаловался Адам и сел на пассажирское сиденье рядом с Асей.
— А вы — сама последовательность. Для чего вы залезли в салон, если не можете меня выносить?
— Я не могу позволить, чтобы вы в таком виде сопровождали мою дочь.
— Почему? Её репутация будет безнадежно испорченной? Ни один граф не возьмет её в жены?
— Какой граф? — запутался Адам.
— Граф Ланфрен Ланфра. У него длинный нос и бородавка вместо пупка. Но вы не переживайте, мы бы ему и так не отдали Еву. Замужество, моя дорогая, — наставительно обратилась Ася к своей подопечной, заводя машину, — это не обязательное условие твоего выживания. Вместо этого ты можешь стать президентом земного шара, например.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Господи, что вы несете, — простонал Адам.
— Ну, а с вами-то что такое? Откуда такое мрачное настроение поутру? — не сводя глаз с дороги, Ася протянула руку, открыла бардачок, достала оттуда чупа-чупс и сунула его Адаму. — Займите себя чем-нибудь полезным, — посоветовала она.
— Чупа-чупсом?
— Точно. Раз ваш рот полон ворчания.
Адам послушно зашуршал фантиком. Конфета оказалась приторно-вишневой.
— Я просто подумал, — признал он, — что… что будет дальше. Ну с Евой.
— А какая разница? — удивилась Ася. — Будет то, что будет, а чего не будет, того не случится.
— Но так невозможно относиться к жизни! Надо же…
— Поволноваться как следует, а то не успеете, — подхватила Ася. — Просто позвоните и спросите, что к чему, если вам так уж интересно. Ну или не звоните, если не любите спойлеры.
Адам сердито сунул ей в рот свой чупа-чупс.
— Ох, да помолчите вы!
— Вишневый, — обрадовалась Ася.
Адаму на колени забрался щенок и улегся там, молотя хвостом.
— Разве собак не тошнит в дороге? — задумался Адам.
— Нашу Васю не тошнит. Эта девочка родилась прямо в море посреди страшного шторма. Капитан пиратского корабля вышел утром на палубу, а там стоит золотой сундук с открытой крышкой, полный разных изумрудов и бриллиантов. И крохотный щеночек в розовом конверте и с кружевной салфеткой, на которой крестиком вышиты слова «Здесь была Вася».
— А дальше? — спросила Ева.
— Дальше? — Ася чуть замялась, перестраиваясь с одной полосы на другую. Для человека с чупа-чупсом во рту она тараторила слишком уж быстро, но слегка непонятно, и Адам снова забрал леденец себе. — Капитан хотел выбросить щенка за борт, потому что он был пират и злодейский злодей, который тридцать три года творил очень злодейские дела. У него было черное обугленное, как спичка, сердце и деревянная нога. Тоже обугленная, потому что однажды он пытался украсть жар-птицу, но погорел на этом деле. Но когда капитан схватил щенка за шкирку, море вдруг взволновалось, и оттуда появилась огромная фигура.
— Кракен? — деловито уточнила Ева.
— Кто? — переспросил Адам.
— Детка не пугай папу незнакомыми словами. Он не знает про Кракена, только про Котлера. Это была огромная голубая и прозрачная собака, которая вся состояла из воды. Очень красивая. Она обрушила на злодейского злодея целое море, тогда он заплакал и пообещал, что больше так не будет. И тогда морская собака отправила капитана сажать картошку в деревне, где его черное сердце пустило сначала крошечное корешки, а потом и вовсе дало новый клубень. А щеночка морская собака бережно вынесла на берег. Это была Васина прабабка.
— А прадедка? — тут же задалась вопросом Ева.
— Приехали! — обрадовался Адам, видя, что Ася паркуется. Он выглянул в окно. — Почему танцевальная студия моей дочери находится возле киоска с мороженым?
— Потому что ребенок в моем животе подает сигнал бедствия.
— Ася, вам надо нормально завтракать, кашей!
— Ну и где я сейчас возьму кашу? — вздохнула она.
— Значит, надо вставать раньше, чтобы успеть поесть. Я оставил вам завтрак на кухонном столе.
— Детка, я тебе рассказывала сказку о мальчике, который был таким большим занудой, что сам от себя сбежал на необитаемый остров? И вот незадача: там он зазанудил себя до трехдневной икоты.
— Вы ужасно безответственная! Сама голодная, Ева голодная…
— А вы…
— Я изюм выковыряла, — неожиданно призналась Ева. — Не люблю изюм.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Так ты позавтракала? — спросил её Адам, оборачиваясь.
Девочка кивнула.
— А Ася была в ванной. Её ребенок опять капри… рос.
Адаму стало стыдно. Ну и чего он набросился на собственную няню?
— Асенька, — подхалимски проговорил он, — давайте довезем Еву до студии, а потом я накормлю вас самым полезным и вкусным завтраком в мире.
