ударить, как сильнее унизить. У Тая в тех шеренгах пальцы всегда сжимались в кулаки. Это же просто невозможно, невыполнимо, бессмысленно — терпеть издевательства, не имея возможности ответить.
Старшие говорили Таю, что это часть обучения. Но Тай не понимал. Не мог и не хотел понимать! Как можно воспитать воина, если прививать ему привычки раба?! Как человек, не способный верить в себя, может впоследствии стать командиром? Да и как тут поверишь, если тебя днем и ночью зовут ничтожеством?
Терпение всегда давалось с трудом. Однажды, еще в бытность рядовым, Тай чуть не вылетел из ордена — когда бросился на капитана с кулаками. Пришлось долго отчитываться перед коммандером, а затем еще четверо суток прозябать в казематах.
Тайерар перетерпел и сумел остаться. Выйдя из темницы, он увидел: ничего не изменилось. Это часть обучения, продолжали говорить старшие. Он все так же продолжал стоять в шеренге, снося помойную брань, ощущая, как все внутри сжимается от гнева, как крошатся стиснутые зубы, и как в горле, забивая гортань, застревают бесчисленные слова, которыми он хотел бы капитану ответить.
Тай продолжал стоять, не находя в таких «упражнениях» решительно никакого смысла. Вплоть до Пагубы. К тому времени он едва-едва дослужился до капитана сам. Разглядывая разор после битвы с Темным архонтом, пересчитывая количество жертв, он начинал понимать, почему научиться терпеть издевательства было настолько важно. Последние события в многострадальной Цитадели Тайн лишь доказали: он не ошибся.
Жизнь унижает сильнее любого командира.
Он обделался как Страж — он не учуял неладное, когда маги под его надзором позволили демонам из-за Разлома поглотить их разум и дали им доступ к собственным сокрушительным силам.
Он обделался как командир — он смотрел, как погибают его люди и не мог представить, что еще сделать, чтобы спасти их. Не в первый раз.
Он обделался даже в том, чтобы как-то исправить ситуацию — ему просто не дали поучаствовать! Король решил лично отправить его отсидеться в тылу, чтобы Тай не наделал дел.
Стыд и позор.
— Ну ты чего совсем постный? — не выдержал Диармайд. — У тебя брови скоро на подбородок сползут.
Таю захотелось сказать, что если король не желает видеть его, такого постного, то мог бы остаться во дворце. Но смолчал: кем бы Дей ни был раньше, сегодня он король.
— Прошу прощения, — по-прежнему хмуро отозвался Тай, стараясь не смотреть на короля. Диармайд заметил и с пониманием кивнул.
— Считаешь, что я не отношусь к делу серьезно? Что я использовал сопровождение сдуревшего капитана как предлог, чтобы вырваться из дворца?
Тай не стал скромничать:
— Ну, так в самом деле выглядит, — пробурчал он будто бы под нос, но чтобы при этом король расслышал. Диармайд хохотнул:
— Мне казалось, ты знаешь меня достаточно давно. Неужели я, кроме развлечений, ни на что не способен?
— Не могу знать, — уклончиво ответил Тайерар. — Но из воспоминаний о временах, когда вы были воспитанником Стражей, могу точно сказать, что в веселье вы знали больше толку, чем вся цитадель вместе взятая.
Диармайд хотел сказать: «Ну тебя!», однако промолчал. Он мог бы доказывать Таю другую точку зрения, но, как показала дорога, в текущей ситуации лучшим будет не обращать внимание Тайерара в прошлое.
— Не хочешь спросить меня, почему я поехал с тобой?
— Вы король, — без раздумий отозвался Тай. — Захотели или сочли нужным — и поехали.
Вечный, ну до чего он зануден! — вздохнул в душе Диармайд. Он, Дей, тоже мог бы состроить недовольную рожу, как если бы узнал, что его дети похожи на какого-нибудь советника, и однобоко отвечать на все вопросы с явным намеком, чтобы собеседник заткнулся. Однако все же пытался поддерживать беседу, черт бы побрал этого Тайерара!
Вооружившись королевским достоинством, Диармайд приосанился и сообщил:
— Прежде, чем встречаться с Айонасом и Альфстанной, чтобы принять какое-то решение по поводу магов и стражей, я бы хотел без свидетелей услышать мнение еще одного человека.
Тайерар напрягся: о ком именно говорит государь? О нем самом, Тайераре? Хотел поговорить, так сказать, по душам? Чтоб никто не подслушал? Так Диармайд мог провернуть это и во дворце. А, значит…
— Мне нужен взгляд человека, — продолжал король, — к мнению которого прислушиваются обе стороны, и который не выглядит заинтересованным в поддержании какой-то одной.
Брови сошлись над переносицей Тайерара, как два драчливых барана.
— Вы правда считаете, что есть какие-то две стороны? — сдерживаясь, спросил он. — Стражи…
— Позиция стражей мне известна, — тут же перебил государь. — Но маги тоже люди, и многие из них не сделали ничего плохого. Поверь, они быстро напомнят тебе об этом. К тому же одну из Цитаделей Айонас уже сжег, было бы чертовски глупо жечь оставшуюся.
— Почему это?! — не согласился Тай. От его интонаций конь под ним недовольно фыркнул и тряхнул ушами.
— Потому что, — тоном, каким сообщают сокровенные тайны, ответил Диармайд, — маги не перестанут рождаться, а воспитывать их где-то надо. И лучше делать это в худо-бедно управляемой и присматриваемой Стражами цитадели, чем пустить все на самотек. Иначе поглощенных станет в тысячи раз больше. Даэрдину это ни к чему.
— Можно будет пересобрать магов заново. И обратиться за помощью к другим странам, — тут же оживился Тай. — Чтобы прислали парочку добровольцев, которые восстановят магическое знание в Даэрдине. Если это и впрямь вообще необходимо, — без особой уверенности закончил Тай.
— Можно, — согласился король. На тракте попалась выбоина, и лошадь дрогнула. Диармайд ласково потрепал животное по шее. — Тихо, тихо. — Потом повторил: — Можно, Тайерар. Но глупо. Давай-ка прежде всего поговорим с Данан.
Тайерар поймал себя на ощущении, что что-то с чем-то не сходится.
— Но… разве леди-командор не в отъезде? Я слышал что-то такое во дворце. Нам ведь придется ждать её.
Диармайд сделал лицо, будто его собеседник только что всерьез ужаснулся — как же это возможно, самостоятельно, без посторонней помощи влезть на стул?
— Ну, так подождем, — сказал он. Тайерар нахмурился еще сильнее:
— Вы пригласили в столицу августа Диенара и августу Стабальт, чтобы решить вопрос!
— Пригласил, — не стал отпираться Диармайд. По интонациям короля и его общей безмятежности читалось, что Диармайд не особо переживает по этому поводу.
— И они будут там, пока мы будем в Калагорне?
— Выходит, что так, — признал Диармайд. Выбравшись из-под душного неудовольствия королевы, государь всю дорогу плавал в настроении от энергичного балагура до бесконечно терпеливого родителя.
— Но разве известно, что леди-командор вернется в
