Люди стыдливо опустили глаза.
- К счастью, в Скогли ещё есть сильная вёльва, - громко произнес Скалль.
- Ты говоришь про эту лгунью?
- Она не смогла сделать Лейва берсерком!
- У неё нет никаких сил!
- Боги давно её оставили!
Улле захотелось выбежать из своего укрытия, чтобы проклясть их всех. Она сделала шаг вперед, но Торгни ловко поймал её за локоть. А Скалль поднял ладонь вверх, призывая людей замолчать. Они повиновались.
- Боги оставили всех нас, но Уллу они не покидали никогда, - толпа недовольно загудела. – Она лгала только из-за вашего к ней недоверия. Ведение о грядущем рагнарёке пришло именно ей, но Сибба защитила дочь от вашей глупости. Теперь вам предстоит многое исправить.
Люди задумчиво молчали.
- Выходит… Все эти три года она могла предупредить нас? Но не стала? – громко крикнул воин Ненне.
- После того, что вы сделали с её матерью? – зло воскликнул Скалль. – Даже я бы не стал вас спасать!
Улла улыбнулась и вскинула голову, но заметил это лишь Торгни.
- Поумерь свою гордыню, - шепнул он, но Улла такие советы никогда не принимала.
Люди не перешёптывались, не смотрели друг другу в глаза, а только изучали грязь под ногами. Наконец кто-то осмелился подать голос:
- Мы пойдем пешком на юг?
- Нет, - уверенно ответил Скалль, будто Улла уже вернула море к берегам. – Вёльва сможет упросить Тора вернуть нам воду.
- Ты доверяешь ей, конунг?
Скалль какое-то время молчал. Это не скрылось от Уллы. Она, затаив дыхание, ожидала его ответа, от которого зависело многое.
- Да, - наконец произнес конунг, а люди начали одобрительно кивать.
Как же мало им надо, чтобы поменять своё мнение! Улла закатила глаза. Несчастные, тщедушные человечки.
Они переговаривались и дышали друг на друга горячим паром, растапливая лёд недоверия. Огонь разгорелся прямо в сердце Уллы, она чувствовала покалывание в кончиках пальцев, в груди, внизу живота, в висках.
- Скоро у тебя будет больше друзей, чем врагов, - ухмыльнулся Торгни, всё еще не отпускающий её локтя.
Как он и предсказывал, после осознания резко наступил восторг, волной прокатившийся по кричащим людям.
- Хорошо, я верю тебе, конунг, и пойду за тобой! - сделала шаг вперёд одноглазая Хульда. – Если уж не суждено снова увидеть весну, то хотелось бы мне увидеть несколько величайших сражений! А ты, бессмертный конунг, прикроешь в них мою спину.
Скалль улыбнулся холодной, ничего не обещающей улыбкой.
- Так и будет.
- Может быть, я тоже вёльва? – хохотнул Торгни, довольный своим точным предсказанием. – На этом всё. Восторг будет вести их до самого конца. Пойдём уже, - он потянул девушку за собой. – Помогу тебе подготовиться к ритуалу. Ты ведь не передумала?
- Нет, - Улла покачала головой. – Почему ты за мной таскаешься? Тебе точно надо поспать после прошедшей ночи.
- Ты не так сильно меня утомила, как тебе кажется, - Торгни подмигнул ей. – Многие девушки старались куда сильнее.
- И как много их было? – закатила глаза Улла.
- За одну ночь?
Улла скривилась и толкнула смеющегося воина ладонью в грудь, но тому было так же все равно, как Скаллю на удары оружием.
- Собери мне побольше хвороста и дров для костра, - Улла двинулась по узким тропам за домами, избегая большие дороги. – Потом сходишь со мной в поле, надо найти белый вереск.
- Белый? Не розовый?
- Белый. Не розовый, - передразнила его вёльва.
- Ну… Ладно, - пожал плечами мужчина. – Что ещё?
- Я схожу домой и найду старую ритуальную чашу моей матери. И её нож. Я их никогда не использовала, не имела дела с кровью…
Торгни напрягся.
- Ты ведь помнишь, что Скалль…
- Просил никого не убивать? Конечно, - отмахнулась вёльва. – Все выживут. Если не станут меня раздражать.
Торгни вздохнул. Они подошли к очень маленькому домику. На его крыше, скаты которой упирались в землю, росла трава. Дверь была настолько низкой, что Торгни пришлось бы входить на коленях. Над входом висело очень много оберегов из трав, костей, металла и дерева. Перед домом стояла скамья, но больше вокруг не было ничего. Ни дров, ни топора, ни корзин, ни метлы для двора.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Твой дом?
- Угу, - бросила Улла через плечо и с трудом смогла открыть дверь, толкая её руками.
- Ты тут не бываешь?
- Нет. Стой! Просто подожди меня тут, - прорычала девушка, выставляя вперёд руки, когда Торгни уже хотел пойти за ней следом. – Я найду всё, что нужно, и выйду. Не ходи за мной.
Пожав плечами, Торгни остался снаружи. Когда Улла закончила собираться, они двинулись за город на вересковые поля, раскинувшиеся за пределами Скогли, стараясь не попадаться никому на глаза. Торгни и Улла очень долго и молчаливо ходили среди невысоких кустов вереска, вглядываясь в их окрас. Они были совершенно разных цветов: темно-розовые, бледно-розовые, пурпурные, фиолетовые, сиреневые. В этот период года цветение вереска уже заканчивалось, но усыпанные цветами равнины всё ещё были прекрасны.
Торгни набрёл на небольшое болото, располагающееся восточнее равнины. На его границе рос маленький мох, похожий на сборище миниатюрных ёлочек. И около него счастливый Торгни нашел поляну морошки. Бледные оранжевые ягоды выделялись на фоне зелёно-коричневого мха. Улла предостерегла воина не углубляться дальше, потому что болото было коварным, и люди Скогли с детства учили своих детей не играть в тех краях.
Иногда Торгни засыпал сидя, собирая ягоды. И просыпался только когда начинал падать лицом в землю. Решив, что может уснуть в болоте и навсегда здесь остаться, он всё-таки вернулся к Улле. Она с удовольствием приняла горсть ягод и закинула в рот.
Какое-то время их поход продолжался в полной тишине. В итоге Улла полностью подготовилась к грядущему ритуалу, а Торгни всё-таки отправился спать [НГ7] обратно в длинный дом до наступления ночи.
[1] Цверги – народ из скандинавской мифологии, живущий внутри гор и являющиеся лучшими кузнецами всех миров.
Глава 7
Люди собрались в назначенный срок – глубокой ночью, когда уже давно было темно. Они толпились у лежащих на боках драккаров, надеясь узреть обещанное чудо. Улла же пришла раньше всех, выстелила себе соломой на припорошенном снегом дне реки настоящий мягкий ковёр и стала устраивать небольшой алтарь.
Торгни принёс ей так много дров, что хватило бы на десяток костров. Он помог девушке разжечь пламя, потом дождался, когда дрова как следует разгорятся, и стремительно куда-то ушёл, не обронив ни одного слова.
Сначала Улла поставила слева от костра кубок с водой. Потом взяла тканевый узелок, в котором лежала горсть земли, смешанная с морской солью, развязала его и аккуратно оставил рядом с кубком. Наконец Улла взяла пучок белого вереска и совсем слегка подпалила, чтобы пошёл дым. Запах у вереска был невероятный. Медовый пьянящий аромат с дымком окутал Уллу. Она вдохнула его полной грудью и закрыла глаза, проваливаясь в забытье.
Всю свою жизнь Улла училась слушать богов и передавать им прошения людей. Это делала её мать. Это делала мать её матери. И Улла была уверена, что все женщины в их роду занимались этим от самого сотворения людей. И с одной стороны казалось, что эта ночь не будет отличаться от всех прочих, когда она проводила ритуалы, но на деле никто и никогда не делал ничего подобного.
Сегодня Улла заплела волосы, как делала её мать - три косы от лба как три корня Игдрасилля, в каждую вплетены маленькие бусины-фигурки, изображавшие богов, людей и мертвецов. Её лицо скрывала чёрная с белым краска. Издалека Улла была похожа на страшного зверя, явившегося из иного мира, чтобы покарать несчастных людей.
Может, подумалось Улле, так оно всё и было.
Барабаны отбивали тихий ритм, Улла покачивалась в такт, взывая к богам. За её спиной на горизонте Тор всё ещё вёл своё неторопливое сражение. За этот день он нанёс змею пару тяжелых ударов, от чего огромная чешуя в некоторых местах треснула. Ёрмунганд успел впиться своими зубами в руку, которой бог держал свой молот, от чего Тору пришлось переложить оружие в другую, а из его предплечья теперь сочилась кровь, капая в Северное море. Если, конечно, там за горизонтом всё ещё была вода.
