Рейтинговые книги
Читем онлайн Вызываем огонь на себя (сборник) - Овидий Горчаков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21

Он чувствовал себя чужим среди этих шумных, веселых, вечно пьющих и жрущих висбаденцев, которые все уши ему прожужжали о Висбадене – своем чудесном городе в благодатной рейнской долине Веттерау, где выращивают отличный виноград и делают прекрасный золотой рейнвейн, о его королевских дворцах, герцогских замках, готических церквах, роскошных купальнях и римско-ирландских банях. Висбаден – самый лучший город в земле Гессенской, да что там – во всей Германии! Висбаден – самый лучший в мире курорт с благословеннейшим климатом и целебными минеральными источниками! Тот не жил, кто не пил его вино, его козье молоко, его кумыс и его чудодейственную минеральную воду «Кохбрюннен»! А замки Шпессарта! А Гейдельберг, в котором учился молодой Гамлет, принц Датский! А русские бани, которые в Висбадене, оказывается, несравненно шикарнее, чем в самой России!

«Так какого же дьявола вы поперли в Россию?» – хотелось во весь голос крикнуть чешскому парню из Орлицких гор в сытые, красные висбаденские рожи этих сынов Нибелунгов.

Боже, как мерзли в трескучий русский мороз эти нежные висбаденцы, избалованные райским климатом своей виноградной долины, подогреваемой подземными горячими ключами! Тут-то они и вспомнили о судьбе «Великой армии» императора французов!

У мрачного и нелюдимого на вид чеха под немецким мундиром билось смелое и отзывчивое сердце. Он не мог равнодушно смотреть на страдания раздетых и разутых русских пленных – по заявке капитана Арвайлера в специально построенный лагерь эсэсовцы пригнали четыре тысячи пленных из брянского «котла», куда попали части 3-й и 13-й русских армий. Нельзя ли помочь этим умирающим с голода людям? Венделину нередко приходилось подменять казначея штаба авиабазы, когда тот запивал, заболевал или уезжал в отпуск. В такие дни Венделин перебирался в штаб полковника Дюды, начальника авиабазы, и оформлял выдачу продуктов офицерскому и рядовому составу авиабазы. Методом элементарной подделки и приписки Венделин завышал нормы выдачи для лагеря военнопленных. Начиная с зимы сорок первого года он переправил таким образом около полутора тонн хлеба военнопленным. В убийственно суровую первую зиму в России в сещинском лагере умерло или выбыло около двух тысяч пленных бойцов и командиров, но многие из уцелевших и бежавших к партизанам должны благодарить Венделина Робличку за спасение своей жизни.

Еще осенью Венделин приметил, что в жилой зоне авиабазы на кухне и в столовой в здании бывшего Дома Красной армии работают русские девушки из Сещи. Они мыли посуду и котлы, чистили картошку за 200 граммов хлеба и 20 граммов маргарина.

– Эй ты, чех! – сказал как-то ефрейтору Робличке унтер-офицер Мюллер, шеф столовой. – Скажи ты этим русским дурам, что они должны делать. А то я ни бе ни ме по-русски, а они по-немецки.

Венделин не упускал случая поговорить с русскими, хотя языковой барьер, несмотря на родство его родного, чешского, языка и русского, вначале преодолевал с трудом.

Вскоре он заметил, что одна из девушек – черноглазая, с черными косами – немного понимает по-немецки. Это была Женя, дружившая с двумя другими посудомойками – Аней Морозовой и Верой Молочниковой. Мюллер не раз и не два просил чеха-ефрейтора проводить девушек после ужина домой в поселок, так как СС-оберштурмфюрер Вернер не разрешал никому из русских слоняться по авиабазе и обязал кухонное начальство выделять сопровождающих при входе в военный городок и выходе из него.

По дороге Венделин пытался разговорить угрюмых и молчаливых девушек, которые явно гнушались знакомством с ефрейтором гитлеровской армии. Он сказал им, что он вовсе не немец, а чех, но девушки лишь выразительно посмотрели на его форму.

Как-то, провожая девушек, Венделин повстречался – возможно, не случайно – с двумя своими скучающими приятелями – Альфредом Байзлером и земляком Герном Губертом. Но и к этому знакомству сещинские девушки отнеслись настороженно, с едва прикрытым холодком. Впрочем, Аня как бы невзначай, из пустого любопытства, выяснила у Венделина, что Байзлер работает в штабе квартирмейстера, а Губерт – сигнальщиком на взлетной полосе.

– У этой Ани, – сказал потом Альфред Венделину, – в глазах написано, что она не согласна с тем, что мы тут хозяева.

Тогда еще Альфред, запутавшись в своих переживаниях, часто вспоминал, что он немец, и не стеснялся показывать это. Но с первой же карательной экспедиции против партизанских деревень он вернулся другим человеком.

– Если мы, немцы, такие звери, – сказал он мрачно Венделину, – то я не хочу быть немцем!..

Перелом в отношениях Венделина с девушками наметился в мглистый октябрьский вечер, когда чех предупредил Женю: по доносу переводчика гестапо Отто Геллера и по приказу оберштурмфюрера Вернера Женя должна быть арестована. Аня теперь готова была пойти на сближение и с другим чехом – Герном Губертом, но она ни за что не соглашалась поверить чистокровному немцу Байзлеру, и позже, когда Аня сдружилась с Венделином, она заклинала его, приказывала ему ничего не открывать Байзлеру.

Вначале Венделин старался переубедить Аню. Он говорил ей, что Альфред не только знает о Жене, но и готов отдавать ей через Венделина и Аню часть своего пайка, что Альфред охотно согласится вывести Женю из «мертвой зоны» авиабазы. Аня ничего не хотела слушать, и Венделин, горестно умолкая, понимал, что ему трудно винить ее в недоверии к его другу-немцу.

Аня не сразу поверила в ненависть Венделина и Герна к гитлеровцам и в их желание бороться против них. Зимой Венделин часто навещал Аню, Женю и Веру, ругмя ругал Геббельса, признавался, что слушает тайком московское радио, радовался советским победам. «И все-таки можно ли ему верить?» – с сомнением спрашивали девушки друг друга. Да, трудно было довериться человеку в форме врага, хотя глаза у него были честные, искренние, хотя Аню он звал «Аньо», а Аниных родителей – «мамо» и «тато». Правда, этот чех спас Женю от ареста и даже распустил слух об ее расстреле гитлеровцами, чтобы усыпить подозрения местных предателей. Но затем, когда Женю благополучно отправили в лес, Аня стала доверчивее относиться к нему и к его другу Губерту.

– Но ведь у Роблички даже звание какое-то страшное! – вдруг одолевали Аню сомнения. – Хильфсрехнунгсфюрер! Чуешь? Фюрер! Как в СС! Шарфюрер, роттенфюрер…

– Скажешь тоже, Анечка! – успокаивала ее Женя. – Это не звание, а должность – помощник казначея. – Вот ты бухгалтером была, так это то же самое, что казначей! И никакой он не фюрер! – заступалась она за своего спасителя. – Простой ефрейтор!

– Гитлер вон тоже ефрейтором был!

– Чехи не подведут! – заверил Аню Герн Губерт от своего имени и от имени товарища.

Аня начала с малого, с заданий несложных: попросила Венделина достать «кое для кого» сигареты, а также трехцветные армейские электрофонарики с батарейками, выясняла у Венделина суточный пароль, который во время вечерней поверки объявлял штабной роте обер-фельдфебель Браун.

«Кто стоит за Аней?» – часто спрашивал себя Венделин, но не мог ответить на этот вопрос.

О чем не догадывался оберштурмфюрер

Через неделю, когда Венделин вновь провожал, словно конвоир, девушек в поселок, Аня, отстав от подруг, шепнула ему:

– Если вы согласны помогать нам, оставайтесь здесь! Вы нужны здесь! И Губерт тоже! Вы будете считаться советским партизаном с двенадцатого февраля. Согласны?

– Согласен! – взволнованно выдохнул Венделин.

– Тише! Будьте осторожны! И перестаньте, пожалуйста, влезать в споры с немцами!

Они подошли к контрольно-пропускному пункту с будкой и полосатым шлагбаумом. Ефрейтор-чех козырнул знакомому часовому-фельджандарму.

– Пропустите работниц!

Возвращаясь с Брауном к казармам, Венделин напряженно думал. Прошло две недели со дня того разговора. Аня не отлучалась из Сещи, ежедневно приходила на кухню. Раз он видел, как она разговаривала с каким-то полицейским на улице…

Через два дня Аня сказала Венделину во время обычной вечерней прогулки от кухни до шлагбаума на КПП:

– Подумайте, не смогли бы вы перейти на более высокий пост, с которого больше видно вокруг. Это очень важно!

В сверкающий мартовский день Венделин, румяный, подтянутый, явился к подполковнику Грюневальду, заместителю начальника авиабазы.

– Герр оберет! Заболел казначей вашего штаба. Я временно исполняю его обязанности. В должности помощника казначея я исправно работаю почти уже восемь месяцев. Прошу разрешить мне сдать экзамены и получить диплом казначея.

– Вы, кажется, чех? По-немецки вы говорите прилично… Что вами движет? Служебное рвение?

Держится Венделин Робличка образцово. Прусская стойка – вид бравый, глаза так и едят начальство, подбородок вперед, руки, чуть согнутые в оттопыренных локтях, лежат по швам.

– Мой долг – работать с максимальной отдачей, герр оберет! К тому же, получая большее жалованье, я смогу больше высылать своей матери-немке и ее большой семье! Одиннадцать душ, герр оберет!

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Вызываем огонь на себя (сборник) - Овидий Горчаков бесплатно.

Оставить комментарий