не прыгаю в койку к парням.
– Я знаю. – Он подумал, что сказать дальше. – А как же работа? Тебе не надо было бы уехать рано, чтобы успеть собраться?
– О Боже! Не так я все это представляла, – сказала она, сильно покраснев. – Я собрала сумку на всякий случай.
– Правда?
– Да. Я не странная или что. Просто подумала, что мы весьма разгорячились вчера вечером, и в этот раз ты можешь попросить меня остаться. Мне не хотелось бы отказываться из-за того, что завтра на работу.
Джек не знал, что ответить, смирившись с тем, насколько готова она была остаться на ночь.
Вскоре после этого Дженни уехала, и он всю ночь чувствовал себя ужасно, заснул далеко за полночь и проснулся очень рано.
Снова взглянув на часы, он обнаружил, что с тех пор как он проснулся, думая о ней и о том, что с этим делать, пролетело уже полтора часа.
Джек знал, что Дженни уже не спала и готовилась к новому дню – она упоминала, что просыпается в шесть, чтобы насладиться ленивым утром, прежде чем уйти на работу в восемь, – и решился позвонить.
Все еще не зная, что сказать, он поднял трубку и набрал ее номер.
– Алло.
– Прости за вчерашний вечер.
Дженни помолчала.
– Я надеялась, что это ты. Мне жаль, что торопила тебя. Вот мы только говорили о том, к чему все идет, а я втопила газ. Просто… – Она замолчала, и он ждал, когда она продолжит. – Я не хочу тебя потерять. – Еще одна пауза. – Я влюбляюсь в тебя, Джек. Прости, если это тебя пугает, но я не могу продолжать так. Ты самый потрясающий мужчина, которого я встречала.
– Мы встречаемся всего неделю.
– Наверное, я как мама. В день встречи с моим отцом она поняла, что он тот, за кого она хочет выйти замуж. Полагаю, у некоторых людей так бывает. Ее мама была такой же.
Джек помолчал, переваривая ее слова и не совсем понимая их значение. Дженни решила, что хочет за него замуж? Это она хотела сказать?
– Джек, ты хочешь продолжать встречаться со мной?
– Абсолютно.
Ему даже не надо было думать об этом.
– Можно мне снова приехать сегодня вечером?
– Если хочешь.
– Хочу. Что на ужин?
– Запеченная курица подойдет?
– Звучит здорово. Увидимся в шесть.
– У меня есть вопрос, – сказал он. – Когда ты пригласишь меня к себе?
– Ну, у меня крохотная квартирка с одной спальней. Там едва хватает места, чтобы развернуться.
– Я не против.
Ее молчание выдавало, что она оглядывается вокруг на беспорядок, который требовал уборки.
– Как насчет этих выходных? Можешь прийти на обед или еще что.
– Годится.
Положив трубку, Джек сидел и думал о разговоре и о том, что сегодняшний вечер будет большим шагом в отношениях. Поправочка, подумал он. Это не отношения. Это любовь.
– Джек Тернер, – обратился он вслух к себе. – Кажется, ты влюбился.
Он не знал точно, что думать об этом, но улыбка, поприветствовавшая его в зеркале, говорила о многом. Может, он был готов влюбиться больше, чем думал. Он усмехнулся, думая, что сказала бы миссис Доусон.
Джек заехал в офис, оставил там Бринкли, после чего поехал в тюрьму. По дороге заметил придорожный лоток с цветами и представил, как Дженни чувствовала себя вчера после его реакции на ее предложение. Он остановился, купил яркий букет и маленькую стеклянную вазу, чтобы было куда его поставить. Перед тем, как навестить Тома, он зашел в судебное крыло с цветами и вазой, прошел в мужской туалет, чтобы наполнить ее водой, и направился к Службе публичных защитников.
Когда он вошел, Дженни разговаривала по телефону, одновременно делая заметки, так что не видела его до тех пор, пока не положила трубку. Подняв голову, она ахнула и прикрыла рот ладонью.
– Даже мой бывший муж никогда не покупал мне цветы. И на годовщину тоже.
Она встала, обошла стол и обняла его.
– Давай, Дженни! – крикнула одна из ее коллег.
Дженни повернулась к женщине, улыбнулась, потом рассмеялась.
Она легко поцеловала его:
– Увидимся вечером.
Это был намек, что ему пора. Развернувшись, Джек вышел из офиса и перешел через улицу к тюрьме, где его ждал еще один сюрприз.
Когда Том Гордон вошел в комнату и его пристегнули к столу наручниками, он спросил:
– Итак, как прошло с Кайлом и Лонни?
– У Кайла алиби. Его не было в городе в вечер ограбления. Он был в Орландо на похоронах тети.
– А Лонни?
– Я еще не разговаривал с ним. Он уехал в рейс.
– Когда ты с ним поговоришь?
– Надеюсь, в пятницу вечером или в субботу. Я передал сообщение через его девушку.
– Как она выглядела?
– Худая. Брюнетка. Довольно высокая.
– Это Элиз. Хорошо. Она передаст сообщение.
– Я сделал вид, что мне нужен свидетель для характеристики. Не хотел, чтобы он подумал, что ты предположил, будто он мог взять твой пистолет и воспользоваться им для ограбления.
Том кивнул.
– Да, он точно не перезвонит, если будет думать, что его подозревают.
Джек посчитал, что «подозревают» слишком сильно сказано, но пока сойдет. «Объект оперативного интереса» было бы точнее.
– Я собираюсь подать на снижение залога. Посмотрим, как пойдет.
– Ладно, но все равно сомневаюсь, что смогу его заплатить. У меня мало денег.
– Думаю, у меня получится уговорить судью Шелтон на что-нибудь, что ты сможешь себе позволить. Но если сбежишь, я самолично тебя выслежу.
– Да не сбегу я. Это глупо. Ни разу еще не слышал, чтобы кто-то умудрился сбежать и не попасться. Поручители такого не любят, им дешевле вернуть тебя, и они могут сделать это весьма болезненно. Они чертовски хороши в выслеживании людей.
– Может, мне нанять одного из них, чтобы отыскать брата, – пошутил Джек.
– Ты не знаешь, где он?
– Нет. Я не видел его с тех пор, как он записался в морскую пехоту. Знаю только, что его отправили во Вьетнам. Я даже не в курсе, вернулся ли он живым.
– О, он жив. По крайней мере был три года назад.
Джек потрясенно уставился на Тома.
– Откуда ты знаешь?
– Сидели вместе. В смысле, мы не тусовались. Я почти не знал его, когда он жил здесь, но он был в тюрьме. Сидел за кражу со взломом и хранение наркотиков.
Джек с трудом осознал неожиданную новость.
– В какой тюрьме?
– В Рейфорде, – сказал Том название самой печально известной тюрьмы Флориды.
– Когда это было?
– В восемьдесят девятом. Я был там, когда казнили Банди.
Том сказал это с гордостью, как будто это какое-то достижение или минута
