восемьсот двенадцатого года, когда замок захватили русские войска под командованием генерала Тормасова и адмирала Чичагова, апостолов в скарабце уже не было.
Слушая Богдана, Элина повернулась к нему спиной:
– Все это враки. Ты говоришь, что апостолов было двенадцать, а в письме французского офицера упоминается одиннадцать. И заметь, об апостолах там нет ни слова.
– Обычная конспирация. Француз был бы круглым дураком, если бы написал про апостолов. Что касается их количества, то именно в этом и заключается главное доказательство!
– Пожалуйста, не темни.
– В источниках, которые я нашел в интернете, есть интересный факт. В тысяча восемьсот девятом году, за три года до войны с Наполеоном, в замке была составлена опись Несвижской сокровищницы. В ней упомянуты фигуры апостолов, но уже не двенадцать, а только одиннадцать. Есть мнение, что одну из них переплавили, и золото пошло на оплату долгов Доминика Радзивилла или кого-то из его предшественников. Из чего следует, что француз, писавший письмо, знал о чем говорит.
Элина села на постели и достала из сумки открытку. Изучив ее, протянула Богдану.
Тот с минуту изучал рукописный текст, потом медленно произнес:
– Мишель Шарбонье, так звучит его имя. Хотелось бы знать, о чем он писал своей дорогой Эмилии в предыдущем письме. Не зря же он умолял сохранить то письмо до его возвращения. Вероятно, в нем были какие-то подробности или описание места. То, что он послал его после оставления Несвижского замка, да еще не армейской почтой, а с оказией, разве не аргумент?
– Думаешь, в том письме он рассказал, где спрятаны фигурки апостолов? – уточнила Элина.
– На это остается только надеяться. – Ответил Богдан.
– Глупости. Фантазии, порожденные старинной открыткой. Нас от Мишеля Шарбонье отделяют больше двухсот лет. Надеяться на то, что за это время кто-то другой не прошел по этому пути, и не нашел фигурки апостолов – глупо.
– А кто тебе сказал, что я собрался их искать? – поинтересовался Богдан.
– Я слишком хорошо тебя знаю, – проговорила Элина. – Вижу тебя насквозь.
Богдан подхватился с места, однако в тесном купе идти было некуда, и он снова сел.
– Понимаю, все, что я рассказал – недостаточно убедительно.
– Ну почему же, сама по себе информация интересная. Однако к открытке ее никак не пришьешь.
– А что, если найти предыдущее письмо? – произнес Богдан.
– Что? – Элина уставилась на болгарина и на мгновенье застыла.
– Если найти письмо, которое Шарбонье просил сохранить Эмилию?
– Ты сам себя слышишь? – с сарказмом в голосе спросила она.
Богдан взволнованно запустил в волосы пятерню и взъерошил их. Минуту помолчав, он снова заговорил:
– Неужели не понимаешь, что все само идет в наши руки? – он глядел на Элину так, словно пытался передать ей хоть частичку своего воодушевления.
– Не понимаю. – Ответила та.
– Нужно лишь поверить и захотеть. – Продолжил Богдан, при этом голос его был полон решимости, а глаза сверкали желанием добиться своего. – Я уверен, что в наших в руках ключ к величайшей тайне, которая изменит всю нашу жизнь!
– Глупости. – Чуть слышно обронила она.
– Посмотри на это с другой стороны! Ведь, если мы не рискнем, мы не узнаем правды.
Элина поднялась со своей постели и, ни слова не говоря, вышла из купе. Минут через пять вернулась с двумя стаканами горячего чая. Она поставила их на стол, вытащила из кармана пачку печенья и развернув, предложила Богдану.
– Будешь?
Тот отрицательно помотал головой, и Элина заговорила:
– Ну, предположим, все так и есть. Но с чего ты решил, что Мишель Шарбонье знал, куда были перепрятаны апостолы?
Богдан словно ждал этого вопроса:
– Гипотетически он мог служить или даже командовать золотым обозом Наполеона, который вез награбленные ценности из России.
– Представляю, сколько весили одиннадцать золотых фигур, размером в человеческий рост…
– Об этом я уже думал. Возможно их просто перепрятали в подземелье замка. – Богдан оживился и начал сопровождать свой рассказ активной жестикуляцией. – В конце октября восемьсот двенадцатого года Доминик Радзивилл прикрывал бегство Наполеона и не смог оказаться в Несвижском замке, но есть вероятность, что он поручил тому же Шарбонье увезти или перепрятать апостолов. К городу уже подходили русские войска, но у него оставалось время.
– Скорее, перепрятать, – сказала Элина. – Бежать от наступающих конников с тяжелым обозом – смерти подобно.
Богдан с облегчением выдохнул, ему показалось, что Элина прониклась его идеями.
– Ко всему вышесказанному, осталось добавить лишь вот что… – уточняя информацию, он заглянул в телефон. – После отступления Наполеоновской армии, Несвижский замок был объявлен добычей российской армии, таким образом продолжилось разграбление сокровищ Радзивиллов. В архивах сохранилось свидетельство, выданное русским генералом Тучковым управляющему Несвижским замком Бургельскому. В нем говорится, что тот, подчиняясь приказу, был вынужден показать, где располагалась сокровищница.
– Ну, вот… – обронила Элина.
– Что, вот?! – возмутился болгарин. – Доподлинно известно, что апостолов в сокровищнице к тому времени уже не было!
Знаешь, что… – собираясь с мыслями, она ненадолго задумалась и продолжила: – Давай, подождем, что скажет Лутонин, когда ознакомится с дневником Александра Курбатова.
– Почему бы нет… – ответил Богдан и вдруг расплылся в улыбке. – А было бы хорошо, если бы вдруг нашелся дневник Мишеля Шарбонье! Как считаешь?
– Ну, это и вовсе из области фантазий. – Элина выключила свет и откинула одеяло. – Теперь давай спать.
Глава 12
Важный свидетель
В окне второго этажа раздвинулись шторы и выглянуло любопытное старушечье лицо. Филиппов опустил голову и подумал: «Нужно зайти. Там кто-то есть». Пришлось вернуться в подъезд, где он уже побывал.
Поднявшись на второй этаж, Иван Макарович настойчиво позвонил в звонок, но дверь ему не открыли. В течение двух часов он обходил квартиру за квартирой, говорил с соседями Файнберга и благодарил Бога за то, что нужно обойти всего лишь два этажа в трех подъездах. Многих не было дома или просто не открывали дверь, но, как говорится, Бог дает тому, кто на него уповает.
Спустившись со второго этажа, Филиппов столкнулся с женщиной, державшей на руках малыша. Посторонившись, он обратил внимание на то, что она отпирает дверь, в которую он сегодня не достучался.
Иван Макарович достал из кармана удостоверение и, развернув, успел предъявить женщине до того, как та захлопнула дверь.
– Следователь Филиппов. Первое управление по расследованию особо важных дел. Уделите мне несколько минут?
– Что-нибудь случилось? – встревожилась она, и тут же вспомнила: – Ах, да! Понимаю, вы из-за того мужчины, что выпал из окна?
– Разговор займет не больше пяти минут.
– Проходите. – Женщина поставила малыша на ноги, дождалась, когда Филиппов войдет в прихожую и закрыла за ним дверь. – Идемте в комнату.
Там
