в прихожей. Глупо, Филипп давно уехал, а я всё боюсь, что он смотрит и гадает, на каком этаже зажжётся свет. Он не романтик, я тоже.
И всё же спустя пару минут выглянула в окно на кухне. Машины Немова во дворе не было.
Вот и хорошо, надо скорее узнать код от сейфа и дать Лилии Аркадьевне то, что она хочет. Что бы это ни было.
Глава 11
А на следующий день меня ждало новое знакомство.
— Доброе утро! Вас Ларисой зовут? — спросила с порога молодая женщина, моя ровесница.
Она была такой хрупкой, что походила бы на подростка, если бы не выражение порочной покорности в голубых глазах, тонко окантованных подводкой. Наверное, так и должна выглядеть повзрослевшая Лолита, сознающая в чём её сила.
И умело этим пользующаяся.
— Да, я гувернантка Риты, — ответила я, опустив взгляд на смешные тапочки гостьи. Впрочем, одета она была по-домашнему, держала в руках чашку с недопитым какао.
Моя подопечная терпеть не могла какао, значит, гостья приготовила его для себя. И вообще, она не походила на гостью, скорее на нового жильца. Впрочем, мне-то что?!
Ан нет, повод для беспокойства был и очень даже весомый. Присутствие «Лолиты» осложнит мою и без того мало выполнимую задачу.
— Я Валерия, — улыбнулась гостья. — Проходите.
— Спасибо, — буркнула я. — Мы с Ритой сейчас будем заниматься математикой, вы можете присоединиться.
Я сказала это специально. Нет средства лучше отпугнуть любопытную птичку, чем показать ей в окне кошку. По гостье видно, что она и учение, даже счёт на палочках, вещи несовместимые. Как космос и воздух.
— Ой, нет-нет, я, знаешь ли, могу на ты, да? Знаешь ли, Лара, Фил сказал мне, что ты любишь, когда тебя так зовут, я натура увлекающаяся, но скорее не физическим миром. Метафизика, переселение душ и всё такое — вот это да, я люблю. Хотя ты не думай, я не свихнутая! — Валерия щебетала, смеялась, и в её присутствии всё казалось проще.
Даже моё задание вдруг предстало в ином свете. Получится, так получится, как говорится. Но вся эта лёгкость была ошибочной, я держала ухо востро и исподволь, пока Рита висла на мне и рассказывала о том, что видела утром постучавшегося в окно голубя, расспрашивала новую знакомую, откуда она здесь и надолго ли.
— Это весточка новая. Письмо, — деловым тоном консультанта по чудесам сказала Валерия Рите и тут же снова переключилась на меня:
— Я здесь на пару дней. Видела эту старую мегеру Нину Сергеевну? Так вот она заявила, что пока я здесь, её ноги в доме не будет, и усвистела. Как закипевший чайник, пар, правда, был не из носика, а из ушей.
Я усадила Риту за полезный завтрак, а нам с Валерией налила чаю. Какао она допила залпом, по-мужски.
— Фила нет дома, он в это время уже занимается своими скучными приземлёнными делами, — сказала гостья, помешивая ложечкой чай. Смотрела на меня с интересом и лёгким вызовом: мол, знаю, что ты там выглядываешь. Знаю, и это меня веселит.
— А кем работаете вы?
Дерзость, не переходящая границы приличия, с такими людьми работает лучше всего. Пусть знает, что и я могу ударить по болевым точкам.
Судя по виду, а вид подобных гостий никогда не обманывает, девушка привыкла жить за счёт покровителей её жизнерадостности и лёгкости бытия.
— Не работаю, я просто живу и думаю о том, что происходит вокруг, — пожала она плечами. — И не стесняюсь этого, вся эта рутина, даже дети, это всё не по мне. Слышала о течении "Замедляющихся»? Мы наслаждаемся каждым моментом жизни и не загадываем о будущем. Не оглядываемся назад.
Валерия погладила молча сидящую рядом Риту по голове и вздохнула, но в её глазах не было ни печали, ни сожаления.
— «Но птица я — и не пеняй, что лёгкий мне закон положен», — процитировала я стихи, и Валерия тут же подхватила.
— О, обожаю Цветаеву! Она такая воздушная!
На этом наш разговор свернулся на Серебряный век, Валерия оказалась филологом и с упоением принялась читать стихи любимых поэтов.
Я была бы не прочь послушать, декламировала она с вдохновением, не переходящим в патриотически-заунывный напев, но расписание Риты требовало дисциплины.
Нина Сергеевна за неё с меня спросит, да и я сама относилась к обязанностям гувернантки добросовестно. Нечего девочке слушать депрессивные настроения, пусть и выраженные в талантливо сложенных стихах!
Позанимались мы с Ритой в тот день скверно. Девочка всё время отвлекалась, выглядела растерянной, путала цифры, хотя до этого знала их наизусть, а когда я подсела к ней и завела разговор о том, почему она такая, то и вовсе расплакалась.
— Я хочу к маме. Домой.
— Скоро поедешь, — я гладила Риту по спине и приговаривала одно и то же. Что там говорят в таких случаях? — Мама тоже по тебе скучает. Давай сегодня ей позвоним. Просто так, не по плану. Или сообщение напишем. Ты продиктуешь, а я наберу.
— Мне не нравится Лера, — призналась Рита нахмурившись. Я уже было думала, что всё это влияние Нины Сергеевны, как девочка продолжила: — Не хочу, чтобы она стала моей второй мамой.
— Так, никто второй мамой тебе не станет. Слышишь? Но родители, они живут по разным городам, у них теперь нет семьи, но есть ты. Они оба тебя любят.
Я посадила девочку на колени и прижала её к груди, вполне по-настоящему разделяя её беспокойство и боль. Дети от развода всегда страдают больше всех, но это лучше, чем жить полной семьёй, в которой нет взаимопонимания. Но это взрослый понимает, а ребёнок — едва ли.
Но говорила я взрослую чушь. С детьми надо по-иному, а мысли мои были совсем не детскими.
— Я хочу, чтобы ты осталась со мной, — вернула меня в дом Немова Рита.
— Я и останусь.
— До ноября? А потом? Поедешь со мной к маме? Ну пожалуйста!
Рита подняла голову и смотрела с такой детской доверчивостью, что у меня сжалось сердце. Но врать я не любила.
Пусть во всех пособиях по педагогике, которыми нас щедро пичкали в универе, говорилось: детям нужно доносить информацию так, чтобы они поняли. И приукрасить действительность порой просто необходимо.
И всё же я не любила врать детям. Наверное, потому, что часто врала взрослым. Даже не так, играла роли, но не на сцене, а в жизни.
Например, не говорила Лилии Аркадьевне, что узнала уже три цифры кода сейфа в кабинете Немова. Первую он сказал мне сам, вторую и третью
