— Ну-у-у-у, — протянул Гну, — хватит тебе на барахолке стоять, и так уже полжизни просрал, пора и отдохнуть, сколько можно работать?
— Ну, как же, у меня же жена, дети, — отождествлено как зомби говорил дурак, входя в огромный шикарно обставленный коттедж, похожий скорей на Дворец.
— Опять ты заладил про свою Ларису, — вклинилась в разговор Элен, с порога напав на «дорогого гостя». — Бросай все и вали к нам отдыхать.
— Бери пример с Гну, — поддержала ее Ксива, — он у нас целыми днями на параплане летает, на катере катается, ну чем не жизнь?!!!
Но Сергей только скривил кислую мину и, топчась на пороге, уже не знал, куда себя деть от такой красоты, в которую он попал, чувствуя, как зависть начинает глодать его от всего Великолепия, в котором жил его младший брат, он готов был провалиться сквозь землю. Заметив его нездоровую реакцию, Аза окинула дурака пристальным взглядом, сказав:
— Завидуешь, подражай! Смотри, как твой младший брат устроился.
«О, ни хуя себе, да как это я буду равняться на своего младшего брата, я что ли чмо, — думал обиженно Сергей, — и с чего это они взяли, что я завидую, больно надо». Но вслух сказал:
— У каждого свой путь. Ведь я тоже просветлеваю.
— Как это ты интересно просветлеваешь, сидя в семейке? — поинтересовались жрицы, — вот Будда, когда решил просветлевать, так он оставил и жену и ребенка, все свое богатство и отправился в джунгли.
— Естественно, у Будды была обеспеченная семья, жена с ребенком жили во дворце, а моя семья не может позволить себе такой роскоши, — сказал урод, как в лужу пернул.
— Ой, не могу, держите меня, я сейчас обоссусь, — никак не ожидая от Сергея такого выпада, заржал Гну. — То есть ты хочешь сказать что, если бы Будда жил в лачуге, то он бы подумал: «О-о, моя семья не обеспеченная, поэтому я не могу уйти в джунгли просветлевать. Я буду сперва обеспечивать семью, а потом пойду просветлевать, когда меня уже сожгут на костре или когда я буду лежать в гробу в белых тапочках»?
— Да-а-а, Сергей, похоже, ты за последние пятнадцать лет здорово продвинулся в своих духовных размышлениях, точнее, сдвинулся. Тебе нужно скорее бежать к буддистам и рассказывать о новой идее Буддизма, которая открылась тебе, — подъебала дурака Элен.
Сергей замялся, переминаясь с ноги на ногу, а потом придумал новое оправдание своему скотскому существованию:
— Просто я не убегаю от трудностей мирской жизни. В семье я отрабатываю карму.
— Ха-ха-ха, — заугарали жрицы.
— Да ты же не отрабатываешь, а нарабатываешь карму, — заявила Элен, любуясь своей шикарной внешностью в огромное зеркало с резной позолоченной рамкой.
— Это еще почему? — с умным видом спросил Сергей.
— Да потому что в семейке кроме говна ты ничего не можешь набраться, — подключился к беседе Нандзя, наворачивая вкусный торт со взбитыми сливками и свежими фруктами. — Посеешь привычку, пожнешь поступок, посеешь поступок, пожнешь характер, посеешь характер, пожнешь судьбу. А судьба это и есть карма. Так, какие ты хорошие привычки можешь посеять в семье?
Сергей почесал затылок, погрузившись в размышления. Видимо, за последние двадцать лет он никогда и не задумывался над жизнью, а просто твердил заученные из книжек фразы.
— Ну, я же преодолеваю себя, когда каждое утро в 4 часа утра занимаю место на барахолке в нулевом ряду. А потом я на 40-градусном морозе стою круглые сутки почти, ведь это тоже не легко. Терплю скандалы жены, — стал оправдываться Сергей.
— Вот именно. Все эти страдания бессмысленные и глупые, они тебе ничего не дают! — орала Элен. — Увидь, какие дурные привычки ты сформировал в себе за последние годы жизни. Вместо того, чтобы приучать себя каждый день вставать с восходом солнца, медитировать, делать асаны, пранаяму, молиться, читать духовные книги, ты выработал в себе дурную привычку стоять на барахолке. Ведь ты теперь не можешь не пойти на барахолку.
— Конечно, нет, — убежденный в своей правоте, заявил Сергей, — ведь это же мой долг, я должен содержать семью.
— Ха-ха-ха, да кто тебе сказал, что это твой долг? Что и кому ты должен? — спросила Ксива, украшая аккуратно уложенные волосы яркими искусственными цветами. — Ты что, не понимаешь, что это просто программа. Хватит уже быть ишаком, батрачить на семейку, пора начинать жить для себя.
— Ну, нельзя же быть эгоистом, это не хорошо, — нашел новое объяснение своей тупорогости Сергей.
— Да ты же и есть самый настоящий эгоист, — обрадовал его Гну, — ни себе не даешь развиваться, ни жене, и детей дураками делаешь.
— Как это? — возмутился дурак, — я наоборот все ради них делаю, стою на барахолке, чтобы накопить денег для их учебы.
— Да, на кой хуй им сдалась твоя учеба? Чему их могут научить в институтах и лицеях, там их могут сделать только полными идиотами. Кому нужны эти логорифмы, формулы, все это не нужно в жизни, — сказала Ксива, — вот если бы их там научили гандон одевать, хуй сосать, тогда другое дело. Вот лучше приводи своих дочерей к нам на костры, мы тут их всему быстро научим.
От одной только этой мысли Сергей затрясся: «Вот этого я точно никогда не сделаю. Не дай бог, сюда попасть моим дочерям, братец их окончательно развратит, нет, ни за что, вырастут еще какими-нибудь проститутками, будут делать, что вздумается, а кто в старости мне кашу жевать будет?»
— Что ты позеленел от страха, — прочитал гнилые мысли Сергея Гну на его ебальнике, — боишься, что твои дети здесь станут нормальными, яркими, активными, а не рабочим быдлом, как ты? Ты же просто уничтожаешь их, идиот.
— На самом деле ты работаешь просто на программу, — сказала Аза, — тебя мама в детстве укладывала рядом с собой и тихо так на ушко напевала: вот вырастешь, Сереженька, заведешь семью, внучат мне подаришь и будешь самым счастливым человеком в мире. И так каждый день. Вот ты и вырос такой завнушенной овцой. Бери пример с Гуру Рулона, начинай просветлевать. Дочерей приводи на костры, мы их сделаем жрицами, сам давай, лосем становись, и все у тебя будет, посмотри вон, лоси у нас как у Христа за пазухой живут, ни хуя работать не надо, зато все есть.
— А че они делают? — недоуменно спросил Сергей, даже и не представляя, как можно жить, совсем не работая.
— Ой, ты знаешь, Серега, — стал прикалываться Гну, — целыми днями фрукты, торты жру, сейчас вот надо на водных лыжах идти кататься, а потом на хаммере по горам, — вот такая трудная жизнь у меня.
Все рулониты так и покатились со смеху, только Сергей, покраснев от стыда, не знал, в какую дыру себя засунуть, так как его закостеневший образ отца семейства не давал радоваться вместе со всеми, а тем более осознавать истину, которая в этот момент передавалась ему в такой веселой, непосредственной форме. Дурак настолько отождествился с программой примерного семьянина, что просто не мог уже себя представить в какой-либо другой роли, он не был способен даже и подумать о том, чтобы начать жить как Гну, просто бросить все и начать отдыхать.
Это где такое видано, чтобы человеку вот так, ни с того, ни с сего предложили всю жизнь отдыхать за чужой счет?
«Я че дурак, буду я бездельником что ли? Нет, так нельзя, что обо мне люди-то подумают, скажут: «младший брат — дурак, вот и старший туда же». Нет!» — думал дебил Сергей.
— А я вот целыми днями хожу на разные секции, — стал рассказывать про свою «нелегкую» жизнь Нандзя, — то на УШУ, то на плавание, то на скейте катаюсь. Не жизнь, а одно мучение.
Все снова заржали, наблюдая за реакцией Сергея. Но вместо того, чтобы вместе со всеми высмеивать свою глупость, Сергей начал рьяно отстаивать мышиные принципы:
— Ну, это вы сейчас говорите, пока молодые, — погуляете, погуляете, а потом за ум-то возьметесь, — сказал он с умным ебальником.
— Это тебе бабушка так говорила? — прикалываясь, спросил Сантоша.
— Ну, почему? Это мой жизненный опыт, — заявил философ хуев. — Все так живут нормальные люди.
— Но смотри, Серега, ведь Рулон живет ни как все, но лучше всех, почему бы и тебе так не начать жить? — спросил Гну, раскручивая педали тренажера-велосипеда.
— Просто у нас с ним разные пути, — опять взялся за свое Сергей, боясь сам себе сказать правду.
— Да ты бы лучше честно сказал, что тебе программа дороже всего на свете, что ты готов жертвовать своим развитием, отдыхом, всем хорошим ради осуществления хуйни, — прямо заявила Ксива, — и ты лучше будешь морозить свои яйца на барахолке, чем станешь лосем и будешь купаться и есть черешню. Все, что ты сейчас сказал — это лишь оправдание твоего невежества. А признаться себе в этом ты боишься, так как правда вызовет в тебе сильный дискомфорт — как это так, я всю жизнь жил, следуя четко программе и вдруг сказать, что я не прав, перечеркнуть все свои бессмысленно потраченные годы.
— Нет, это не правда, — красный как рак, чуть ли не закричал Сергей, не нужно меня учить, я выбрал свой путь в жизни и не собираюсь ничего менять, меня устраивает моя жизнь.
