перегнать, а Украину своими людьми осадить (заселить). Не треба о
том много говорить: сами вы слыхали, как князь Александр
Данилович в квартире моей в Киеве во время бытности царского
величества говорил мне на ухо: пора ныне за тех врагов приниматься! И
в другой раз князь Александр Данилович просил себе у царя
княжения Черниговского: через него он стелет себе путь до гетманства>.
При существовавшей досаде гетмана против Меншикова
письмо княгини Дольской подливало, как говорится, масла в огонь.
Гетман припомнил тут все, чем был недоволен на Меншикова, и
сказал: <Господи! освободи мене от их панованя!>
Он приказал Орлику написать княгине Дольской ответ с
благодарностью за дружбу и предостережение.
Между тем в течение 1706 года на Западе совершались события, сделавшие крутой поворот Северной войны в пользу шведской сто-
573
роны. Чтобы смешать наблюдательность своих врагов, Карл XII распустил слух, будто намерен обратиться на Украину, и отправил
как бы передовой отряд своего войска к Киеву под начальством
капитана Бракенгейма, а сам со всею силою пустился совсем в
противоположную сторону - к границам Саксонии. Бракенгейм имел
только незначительную битву с царскими ратными людьми, высланными киевским воеводою; но у Карла была цель отвести на
время внимание царя, чтобы нанести решительный удар своему
сопернику Августу в его наследственном владении. Карлу хотелось, вступивши в Саксонию, навести там такой переполох, чтобы даже
германские владетели, из желания удалить войну от германской
территории, увещевали Августа отречься от польской короны.
Осторожный советник Карла, министр граф Пипер, представлял
королю, что таким движением можно раздражить против себя не
только всех германских владетелей, но и морские державы - Англию
и Голландию, которые до сих пор не вмешивались в ход Северной
войны. Но Карл не послушался своего министра, а приказал ему
написать от королевского имени ноту к иностранным державам, в
которой шведский король уверял всех, что, воюя с своим
неприятелем Августом, он не думает наносить никакого вреда целой
Германии. Затем Карл оставил в Польше небольшой корпус шведского
войска под командой генерала Мардефельда, приказавши ему
действовать совместно с польским войском Потоцкого, киевского
воеводы. Сам Карл 26 августа вступил в Саксонию.
Это вступление чужих войск в край произвело страх: саксонские министры стали увозить государственные архивы и казну, частные владельцы - свои имущества. Сам Август находился тогда в
Литве близ Новогрудка и для сохранения своего наследственного
владения не видел иного средства, как скорее просить мира у
шведского короля. С этою целью Август послал двух комиссаров -
барона Имгофа и Пфингстена: он дал им полномочие заключить
мирные условия, смотря по обстоятельствам, и дозволял им в крайнем
случае сообщить его готовность отказаться от польской короны. Эти
комиссары представились Карлу XII в Бишофсвердене 1 сентября.
Начались конференции. Шведские уполномоченные, сообразно воле
своего государя, стояли твердо на отрешении Августа от польской
короны; саксонские комиссары, как ни увертывались, не в силах
были победить их упорства. Конференции прервались; Карл пошел
далее в глуь Саксонской страны победителем. Саксонские
комиссары не смели возвращаться, не окончивши договора, и поехали
вслед за Карлом. 10 сентября Карл дошел до Лейпцига; комиссары, следуя за ним, все домогались смягчить условия, но все было
напрасно. 14 сентября комиссары Августа заключили мир в замке
Альтранштадте, где была тогда главная квартира шведского короля.
Август отрекся от польской короны, обязался в течение шести не-
574
дель выдать универсал, разрешающий всех его подданных от
данной ему присяги на верность, признать польским королем
Станислава Лещинского и разорвать союз с московским царем. Вместе с
тем Август обязывался выдать Карлу XII Паткуля, изменившего
шведскому королю, а сам, напротив, снимал приговор, произнесенный им прежде над полковником Герцом, который перешел из
саксонского войска к шведскому королю. По Альтранштадтскому
договору предоставлялось Карлу оставлять на предстоящую зиму
шведское войско в Саксонии, а Августу саксонское войско в
польских пределах. Карл тотчас издал распоряжение, чтобы шведские
войска вели себя в Саксонии благочинно и не обращались с
жителями по-неприятельски.
Между тем генерал Мардефельд, оставленный в Польше, не
знал еще о заключенном мирном договоре и шел на содействие
Потоцкому к Калишу. Август, получивши от Пфингстена
заключенный с королем шведским договор, тотчас утвердил его. Саксонский
генерал послал Мардефельду об этом известие. Но Мардефельд еще
не имел в руках письменного указа своего государя, не поверил
врагу и вступил под Калишем в бой против соединенного войска
русского под командою князя Меншикова и саксонского под
командою генерала Брандта. Мардефельд был разбит и взят в плен. Карл
очень разгневался, когда узнал, что в этой битве участвовали
саксонцы. Август писал Карлу, что это произошло от недоразумения: саксонцы не хотели вступать в битву, но их увлекли русские и
поляки. Август наперед обещал разорвать всякие дружеские связи
с московским царем и предлагал Карлу дать какое угодно
удовлетворение. Карл принял извинения Августа, но не доверял ему. И
точно, Август, уверяя шведского короля в своей искренности, старался некоторое время скрывать от русских и от поляков своей
партии состоявшееся уже примирение с Карлом и уверял, что, отправивши к шведскому королю посольство, он только обольщает
шведов. Готовясь ехать на свидание с шведским королем, Август
говорил русскому резиденту, находившемуся при его особе: <Нет
мне иного исхода, как постановить мир со шведами, но это
сделается только для вида. Мне лишь бы выпроводить шведов из
Саксонии, а там, как они уберутся, я, собравшись с силами, опять начну
против них войну в союзе с царским величеством>.
Август поехал в Саксонию и виделся с Карлом. Оба короля
обменялись между собою дружелюбными визитами, вместе ездили
на охоту, но тогда же перехвачены были и доставлены Карлу
письма, писанные Августом к своим сторонникам в Польше: из
этих писем Карл XII ясно видел, что Август помирился с ним
обманчиво. Август писал к своим польским благоприятелям, что
если он уже по необходимости отрекся от короны, то советует им
не признавать королем Станислава, а избрать себе в короли ко-
575
гонибудь иного под покровительством царя Петра. Карл
разгневался за такую двуличность Августа и за то увеличил военную
контрибуцию, наложенную уже на Саксонию; он хотел истощить
наследственное владение Августа и тем самым умалить его силы
и средства.
Отказ Августа от короны сразу лишил его в Польше самых
верных союзников. Был у него такой ярый и вместе неутомимо
деятельный сторонник Шмигельский, что шведский король
назначал награду за его голову. Шмигельский перешел к Станиславу
Лещинскому. За ним последовал генерал Брандт, недавний
победитель Мардефельда. Оба оправдывали свой переход тем, что
Август сам отрекся от польской короны и развязал их от присяги
на верность. За ними последовали многие поляки, которые до того
времени колебались: теперь уже Станислав Лещинский имел
законный вид истинного польского короля.
Такой блестящий успех Карла не мог не отозваться и в Украине
впечатлением невыгодным для уверенности в силе русского
государя, который вел борьбу с таким героем, каким казался шведский
король. Теперь обстоятельства располагали Мазепу сделать при
случае новый шаг к сближению с царскими врагами. Между тем
ряд мелких событий, где великороссияне обращались с
малороссиянами оскорбительно и презрительно, подавал каждому повод не
предполагать в малороссиянах большой любви к русской власти. В
1706 году, и особенно за последние месяцы этого года, в
современных делах встречается множество жалоб с разных краев
Гетманщины. <Отовсюду, - писал Мазепа Головину, - ко мне доходят
жалобы на своевольства великороссийских ратных людей>. Гетман
умолял найти средства к обузданию своевольства великорусских
