Мельница, как очень правильно выразился гражданский истец, г. Кокорев, имела преимущественное свойство "притягивать подряд", она была тот магнит, к которому подряд притягивался сам собой. Подряд, отдельно взятый, как будто бы опять не очень заманчивый, так что невольно спросишь, из-за чего тут биться людям, перебивать дело друг у друга, строить подкопы. Цена поставляемых продуктов состояла из двух частей: одной части неменяющейся, другой меняющейся. Неменяющаяся часть -- это 2 руб. 65 коп. за привоз продуктов в С.-Петербург, хранение, перемол и отвозку в магазины. Меняющаяся часть определяется подрядной ценой, составлявшейся по подрядам для войск в Казанской губернии. Какая цена условлена в Казанской губернии за поставку хлеба для войск, такая и для Петербурга, но еще со скидкой 10%. Я не думаю, чтобы Казанская губерния отличалась какими-нибудь крупными особенностями по хлебной торговле и чтобы там подрядчик находился в особенно выгодных и льготных условиях. И там есть конкуренция, и там торгуются, и там есть контрагенты, которые ввиду значительной поставки стараются предлагать умеренные цены, потому что, чем значительнее по цифре своей предприятие, тем легче довольствоваться меньшей прибылью на четверть. И из этой цены скидывается еще 10%. Таким образом, контракт представляется далеко не блистательным. Но если поставка хлеба рожью пойдет нехорошо, то есть в контракте статья, которая вводила поставщика в искушение, статья 4, которая гласит: а буде мельница сгорит, то все количество хлеба поставляет мукой, той мукой, ради недопущения которой была задумана мельница, и подрядчик должен принять меры к тому, чтобы в свое время мука была поставлена. Эта мука, по сознанию самого Овсянникова в бумаге от 17 февраля 1875 г. интендантству, не могла иметь тех хороших качеств, какими отличалась мука, перемолотая на паровой Измайловской мельнице; она не так свежа, скорее черствеет и не дает припека.

От мельницы перейдем к ее прожектеру и строителю. Я полагаю, что г. Фейгин много времени и стараний потратил, чтобы пустить в ход дело подряда по задуманной им идее. Я бы не хотел сказать что-либо для него неприятное, но я, кажется, вправе заявить, что, приступая к делу, он не имел ни достаточно изворотливости, ни достаточных материальных средств для осуществления предприятия. Притом он был слишком большой барин, пренебрегающий мелочами и взваливающий все на своих служащих, получающих слишком высокие оклады. Он не держал крепко в руках ни одной из двух статей предприятия и по недостатку средств попал скоро в зависимость и от лиц, которые давали ему деньги на мельницу, и от лиц, которые давали ему деньги на подряд. Он был как маятник, качающийся между двумя столбами. Прежде всего ему предстояло заняться подрядом, потом строить мельницу. По подряду казна требует залогов. В числе самых крупных хлебных торговцев один из первых, г. Овсянников, примыкает тотчас же к подряду сбоку, косвенно, как залогодатель. Он дает Фейгину пользоваться как залогами своими домами на 500000 руб., а затем когда дела Фейгича расстраиваются, то он дает ему еще хлебных товаров на 200 000 руб. Домами, представленными в залог Фейгину, Овсянников пользуется и получает доходы, сверх того он берет за них с Фейгина 10%, по 50000 руб. в год. Этот один факт -- 10% на залоги, достаточен, чтоб доказать, в какой финансовой агонии находился Фейгин; -в такие условия о залогах входят только люди, которым приходится весьма жутко. Как объяснить, что осторожнейший человек, г. Овсянников, дает в залог свои дома, подвергая их риску. Нет, никакому риску он их не подвергает, он вполне обеспечен статьею 1967 ч. IX тома, содержание которой повторено и в своде военных постановлений и которая гласит, что если подрядчик окажется неисправным, то залогодатели могут взять подряд на себя и продолжать его. Следовательно, залоги Овсянникова приносили ему не только 50 000 руб. доходу, но вместе с тем были ключом ко входу в подряд. Овсянников, имея эту заручку, только и ждал, когда придет к нему г. Фейгин. Но вскоре обстоятельства так изменились, что не к нему должен был прийти г. Фейгин, а сам Овсянников поступил как Магомет, к которому, когда гора не шла, то он пришел к горе -- он должен был поклониться гг. Фейгину и Кокореву, а сделалось это по случаю событий, касающихся уже не подряда, а мельницы, к которой я и перейду.

Мельница выстроена сначала только за 200000 руб. Деньги как на мельницу, так и на подряд взяты главным образом из волжско-камского банка, который давал г. Фейгину такой кредит, какого он не давал, по сознанию управляющего банком, кажется, почти никому: 1 100 000 было одновременно в долгу за г. Фейгиным под его векселя. Этот долг не обеспечивался ничем. Построил он ее на казенной земле, за которую заплатил казне 18000 руб. С него взята еще министерством в 1868 году подписка о том, что в двух случаях: а) своей неисправности до срока контракта или б) истечения срока контракта Фейгин обязан продать казне эту самую мельницу по цене, средней между городской оценкой и оценкой, которую сделают военные инженеры. Притом мельница была уже заложена Голенищеву-Кутузову в сумме 300 000 руб. Кокорев, который был посредником между г. Фейгиным и банком при займах, был, конечно, озабочен, как бы выручить хотя часть той суммы, которую был должен банку Фейгин. В марте 1872 года опротестованы банком векселя Фейгина на 400 000 руб. Ввиду этих обстоятельств, Кокорев выкупил мельницу из-под залога у Голенищева-Кутузова и взял на себя уплату за Фейгина банку 400000 руб., а сам получил от Фейгшна закладную на мельницу в 700 000 руб. Мельница таким образом, обеспечивала Кокорева, но только отчасти. До нее дотронуться нельзя было так скоро: она устроена для казенного подряда. Притом по закону все получки неисправного подрядчика из казны идут сначала на подряд и только остаток получают кредиторы. Получить мельницу с публичных торгов человеку, не занимающемуся хлебным делом, трудно и неудобно, это дело не было невозможно ни банку, ни Кокореву. В эту трудную минуту является соискатель в лице г. Овсянникова и сам напрашивается на сделку. Начинаются переговоры, которые кончаются условием, устраивающим, по-видимому, все стороны. В то время, в момент заключения договора, долг г. Фейгина банку уже уменьшился вследствие уплаты по некоторым векселям до 580 000 руб. Кроме того, был долг в 700 000 руб. по закладной на мельницу. Цена подряда на 4 остающихся года определена в 1 600 000 руб., в том числе и мельница. Г. Овсянников обещается взять мельницу за 700000 руб., и до покупки ее платить 6% Кокореву. Но совершить эту передачу оказалось неудобным тотчас; г. Фейгин еще держался за мельницу и имел какие-то фантастические надежды на то, что он устроит спекуляцию, создаст акционерное общество, которому спустит мельницу за хорошую цену, удовлетворит залогодержателя и сам получит что-нибудь. Можно было, конечно, освободить мельницу от залога Кокореву уплатой ему 700 000 руб. и совершить новую закладную в той же сумме г. Овсянникову. Но подобная комбинация расстроилась, как и множество других великолепных планов, ей подобных, вследствие того, что контрагенты не захотели платить крепостных и других пошлин нотариусу, ждали, что, может быть, дело упростится. Условие о мельнице так и осталось на словах, не закрепленное письменно. Что касается до остальных, до суммы (900 000 руб.), то Овсянников засчитал 182 000 руб. в удовлетворение себя за хлебные товары, поставленные Фейгину, а остальные деньги, 718000 руб., уплатил своими векселями за 9 месяцев, что с процентами составит 755000 руб. Из этих 755000 руб. 580000 руб. пошли на погашение долга Фейгина Волжско-камскому банку, а около 145 000 руб. идут на удовлетворение других кредиторов Фейгина, которые до нас не касаются. Таким образом, Волжско-камский банк получил свое. Не получил своего только г. Кокорев, который вместе с г. Овсянниковым и Фейгиным поневоле засел в этот подряд, до сих пор принадлежавший одному Фейгину. Я говорю поневоле потому, что казна не согласилась дать подряд одному Овсянникову, а потребовала еще компаньона, и потому, что Фейгин не захотел отказаться от своих надежд на осуществление "фантастического акционерного предприятия. Но надежды Фейгина вскоре рассеялись. Фейгин хотя и добился утверждения устава общества, но общество ни единой минуты не просуществовало; оно осталось только на бумаге, хотя и нашлись было лица, давшие свои имена для фигурирования в качестве учредителей, например, Фитингоф и другие. Капитала не было, средств не хватило пустить дело в ход. Ему не было никакого расчета платить проценты Кокореву по закладной. Передача дела Фейгина совершилась таким образом, что и мельницу он сдал Овсянникову и Кокореву по арендному контракту и подряд сдал Овсянникову и Кокореву по прошению, подписанному втроем и поданному в военное министерство. На это прошение последовало разрешение главного интендантства; от выступающих вместо Фейгина отобрана подписка; им дана инструкция. Передача мельницы по арендному контракту совместно двум лицам, Овсянникову и Кокореву, совершилась таким образом, что цена аренды для виду назначена самая малая, можно сказать, шуточная, всего 1000 руб. в год, и эти деньги вовсе не получались Фейгиным, одним словом, аренда была почти даром. По арендному контракту как Кокорев, так и Овсянников нераздельно обязались перед Фейгиным страховать мельницу; это -- единственная бумага, в которой упоминается что-либо об отношениях, вытекающих из передачи контракта и об обязанности страхования. У Кокорева вовсе не было ни надобности, ни желания возиться с подрядом, равно не было желания держать за собой мельницу; он был бы рад и готов сбыть ее каждую минуту. Но так как от него требовали, чтобы он значился в этом подряде, то для ограждения себя он заключает с Овсянниковым два особых договора 20 мая 1872 г. По одному из них Овсянников обязуется ответствовать По подряду один и получать все прибыли от подряда тоже один. Таким образом, фактически Кокорев от подряда отвязался. По второму условию Овсянников обеспечил Кокорева на случай возможной продажи мельницы за долг Фейгина. по закладной и обязался в случае, если подобная продажа состоится, то кому бы мельница ни досталась, уплатить Кокореву разницу между ценой мельницы и суммой долга по закладной, то есть 700000 руб., с тем, однако, что эта доплата не должна никоим образом превышать 400 000 рублей. В этих договорах ничего не говорилось о страховании; оно было совсем упущено из виду и не перенесено как обязанность на Овсянникова пред Кокоревым. Сделавшись единственным распорядителем по контракту, Овсянников понимал, что подряд обошелся ему не дешевой ценой, а что заплатил он вступного 750 000 рублей, из коих 718000 -- коренная капитальная сумма, а остальное -- имеющие нарасти проценты. Значит, во всяком случае за подряд заплачено все равно, что чистоганом около 720000 руб., и не за весь срок подряда, а только за 4 года. Если разложить эти 720 000 руб. на 4 года, то окажется, что каждый год придется платить 180000 руб.-- обязанность страшно убыточная. Кроме того, нужно купить мельницу за 700 000 руб. с процентами. Это последнее обстоятельство показалось Овсянникову чем-то тяжелым, и потому он слова своего не исполнил. Он сознался в этом на суде, он не опроверг заявление Кокорева. Но мало того, что Овсянников не заплатил Кокореву за мельницу,-- он употребил еще, чтобы избавиться от платежа, то, что обыкновенно называют подвохом. Мельница действительно назначена была в продажу и то со вторых торгов. Для продажи назначено очень раннее время--10 часов утра. Имелась в виду привычка Кокорева, надежда на то, что он по обыкновению опоздает; явилось на торги 5 или 7 конкурентов, в том числе и Овсянников с Левтеевым. Овсянникову как будто бы и неприлично было торговаться, он и был то самое лицо, которое обещалось Кокореву взять мельницу за 700000 руб. и уплатить ему, по крайней мере, разницу в 400 G00 руб. Между тем он, Овсянников, является главным соискателем; остальные предлагают за мельницу 50000 руб., 60000 руб., Овсянников с Левтеевым повышают цену до 100 000 руб., и в 108000 руб. мельница записана за Овсянниковым. Я имею основание предполагать, что это не был настоящий торг; что не было серьезно торгующихся. Посему я и не утверждаю, чтобы мельница обошлась в действительности в 108000 руб.; может быть, Овсянников приплатил еще тем или другим из покупщиков, платя им отступные. Во всяком случае, досталась она ему очень дешево. Поступок Овсянникова невозможно признать честным по отношению к Кокореву, так как Овсянников был связан словом, которое он нарушил. Кокорева объехали; он мирится с своим положением. Сам виноват: оплошал, опоздал; дано за мельницу менее 200 000 руб., по крайней мере, на 400 000 руб. он вправе надеяться, они ему следуют по письменному условию; 400 000 руб. вместе с уплаченными за мельницу 108 000 руб. составляют 508000 руб. Кокорев будет наказа" за свою оплошность только 192 тысячами. Кокорев обращается к Овсянникову и говорит: заплатите мне деньги по условию. "Грех пополам,-- отвечает Овсянников, -- возьмите 200 000 руб., что и составит с продажной ценой 308 000 руб. вместо 700000!". Предложение было слишком тяжелое для Кокорева. Два подрядчика, недовольные друг другом, разошлись и пошли каждый своей дорогою. И тот и другой не любят начинать процессы, неохотники их вести. Кокорев совсем не юрист, но, тем не менее, по необходимости своего положения он обратился к знатокам дел гражданских, специалистам. В конце концов оказалось, что хотя гражданские наши законы весьма неопределенны и неясны, но в подмогу правому делу в них всегда найдется подходящая статья, которая, будучи применена по совести, поможет. Такая статья отыскалась. Наши судебные уставы не определяют точно последствий вторых торгов для залогодержателя. 1187 статья гласит, что в случае, если не состоятся торги, не различая какие: первые или вторые, то следует поступить по 1068 ст., а в сей последней статье, между прочим, в пункте 4 оговорено, что залогодержатель может оставить имущество за собой. При неясности закона вследствие существования этого пробела суд может прибегать ко II части X т. Свода законов, где вопрос этот разрешается в пользу залогодержателя. Руководствуясь этими соображениями, окружной суд, а потом судебная палата признали за Кокоревым право взять на себя мельницу, превратить ее в собственность. Две судебные инстанции высказались в пользу Кокорева. Во всяком случае сомнительно, чтобы последовала кассация: весьма мал процент решений, отменяемых сенатом. Конечно, вопрос продолжает быть спорным, то есть таким, по которому и за и против можно подвести почти одинаковое число доводов, а нельзя даже определить, на чьей стороне преобладают шансы на успех. Во всяком случае пройдет год, полтора, пока последует сенатское решение, после чего необходимо еще новое производство в палате, а между тем уже на первых порах мельница ускользнула из рук Овсянникова и сделалась собственностью Кокорева. Всякий неловкий поступок -- поступок Овсянникова более нежели неловкий -- влечет за собой свои последствия -- вред для поступившего неправильно. Те отношения, которые существовали между Кокоревым и Овсянниковым, отношения, основанные на доверии, испортились, сделались неискренними, по выражению г. Савича. Соподрядчики, нельзя сказать, чтобы перессорились, переругались; нет, они продолжали видеться друг с другом, как видятся вообще в нашем обществе люди, которые не дерутся из-за того, что один сделал другому пакость. Но отношения эти настолько расстроились, что Кокорев не захотел уже иметь никакого серьезного дела с Овсянниковым. Таков был результат связи соподрядчиков в конце 1874 года. Оставим их и перейдем на минуту от этих натянутых отношений, весьма неприятных, к операциям Овсянникова по его подряду. Они начались в 1872 году. Вы знаете, что Фейгин передал подряд на ходу, то есть со всеми получками от правительства и со всем заготовленным хлебом, но вместе с тем и со всеми обязательствами платить за хлеб и доставку. Разница была 833 000 руб. из 870 тыс. руб., итого 37000 руб. в пользу Овсянникова. Говорят, что он получил, кроме того, запасов, кулей, барок на 106000 руб. Сомневаюсь, так как эти запасы не значатся по книгам Овсянникова. Во всяком случае этот убыток не очень большой; я его допускаю в сумме 100 и 150000 руб. Перехожу к 1873 и 1874 годам. В 1873 году операция пошла уже в больших размерах. Цены еще не стояли тогда высокие; это тот год, когда овсянниковым производилась усиленная продажа хлеба с унжаков и барок. Это тот год, когда Рудометов был коренным на барке с закрашенными, клеймами казенными и был допрашиваем г. Висконти, когда до генерала Скворцова доходили слухи о злоупотреблениях на Неве, которым был положен конец и были введены более строгие правила надзора и контроля за доставкой хлеба в магазины. В 1874 году операция хотя по числу четвертей была меньше, всего в 150 000 руб., но зато куль муки обходился в 8 руб. 31 коп. К этому году преимущественно относятся те большие замены ржи мукой, которые удостоверены экспертизой и на которые я ссылаюсь как на факты, принятые без опровержения защитой. Оказалось, что книги Овсянникова содержат совершенно противное счетам интендантства. Счеты интендантства сами по себе совершенно правильны, но они вернее лишь настолько, насколько были верны сведения, которые доставлялись интендантству со стороны Овсянникова. Интендант генерал Скворцов знал только бумаги и, вращаясь только в этом бумажном мире, был глубоко убежден, что все обстоит как следует; между тем совсем не то происходило в действительности. Эта действительность изображается только книгами Овсянникова, которые и послужили материалом для экспертизы. Экспертиза раскрыла преинтересную вещь: что постоянно в течение двух лет в приходе значится меньше ржи, чем в расходе. Таким образом, в 1873 году приход ржи меньше расхода на 816 кулей; в 1874 году эта разница минуса над плюсом доходит уже почти до 17 408 кулей. В то же самое время в этом 1874 году привоз муки имеет перевес над вывозом. Суммы приходов и расходов ржи и муки за оба года изображаются цифрами --26,991 ржи и +25,540 муки. Обе цифры балансируются, покрываются почти одна другой и приводятся почти к нулю; осталось непокрытым только -- 1,451 куль, представляющие разницу между остатками ржи и муки. Если станем изучать эти цифры, то необходимо придем к заключению, что рожь заменялась мукой, что то, чего по действительным книгам Овсянникова недоставало по статье ржи, дополнялось избытком по статье муки. Если к результату счетной операции --1,451 четверть прибавить еще то, что открылось после пожара, что удостоверено экспертизой, то есть что с мельницы, с которой нельзя продавать частным лицам муку и рожь, так как они были казенные, в одном январе вывезено 1,829 кулей и продано 62 четверти ржи, если все это сложить, то и выйдет та цифра, которой окончательно заключается экспертиза, а именно 3,342 недостающих на мельнице четвертей или кулей. Вся эта махинация совершена во вред казне, потому что из целой истории подряда, из всего существа отношений выходит, что мельница существовала только для формы, что в деле подряда мельница была только помехой, что было очень выгодно поставлять хлеб мукой и, наконец, что если рожь в значительных количествах заменяема была мукой, то, конечно, не в иных видах, как только для выгоды и пользы подрядчика. Это заключение подтверждается вполне показанием приказчика Морозова, которое превосходно уясняет, что счетоводство на мельнице было двойное; что там были счета настоящие и другие, фальшивые, и что эти последние вписывались в книгу Квадри и из этой книги через посредство писца Петрова, состоявшего на жалованье у Овсянникова, передавались в интендантство. Оказывается, что был известный метод в подделке цифр, что каждый приход 1 000 четвертей ржи, действительно ввозимых на мельницу, записывался цифрой 1 200 или 1 300 кулей, а затем также и вывоз 1 000 кулей муки также записывался вывозом в 1 200 или в 1 300 кулей. Таким образом, почти ежедневно 200 кулей показываются как будто бы перемолотыми на мельнице, тогда как они вовсе на ней не молоты. Таким образом, наконец, если по книгам за весь год значится перемолотыми 180 000 кулей, в действительности выходит, что перемолото только 120 000 кулей, а остальные, очевидно, доставлены мукой низового помола.

1 ... 182 183 184 185 186 187 188 189 190 ... 243

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Судебные речи известных русских юристов - Коллектив авторов бесплатно.

Похожие на Судебные речи известных русских юристов - Коллектив авторов книги

Оставить комментарий