среду, не сказав мне ни слова, она ушла из дому и до сих пор не вернулась.
— Сожалею, мадам, но я не берусь за частные дела такого рода. Позвольте пожелать вам всего наилучшего.
Дама возмущенно фыркнула:
— Значит, любезный, вам не по нраву мое дело? Вы слишком горды, не правда ли? Мое дело, конечно, не связано с государственной тайной или с графскими драгоценностями. Но позвольте вам заметить, что для женщины в моем положении служанка важна ничуть не меньше, чем драгоценная диадема. Не могут же все быть знатными дамами, разъезжающими в своих авто и увешанными бриллиантами и жемчугами. Хорошая кухарка — большая редкость, и если вы теряете ее, то для вас такая потеря столь же велика, как потеря жемчужного колье для какой-нибудь графини.
Пуаро медлил с ответом — казалось, в нем шла внутренняя борьба между чувством собственного достоинства и чувством юмора. Наконец он рассмеялся и опустился в кресло.
— Мадам, вы совершенно правы, я должен признать свою ошибку. Ваши замечания справедливы и разумны. Это дело может порадовать меня прелестью новизны. До сих пор мне не приходилось искать пропавших слуг. Поистине мне предстоит разрешить проблему государственной важности, о чем я и говорил моему другу как раз перед вашим приходом. En avant![1726] Так вы говорите, что ваша драгоценная кухарка ушла из дому в среду и не вернулась? Выходит, это случилось позавчера.
— Да, у нее был выходной день.
— Но, мадам, возможно, она попала в какую-то аварию. Вы не наводили справки в больницах?
— Именно так я и подумала вчера, но сегодня утром — как вам это понравится — она прислала за своим чемоданом. Причем мне не написала даже записки! Если бы я была дома, то ни за что не отдала бы ее вещи! Разве я заслуживаю подобное обращение?! К сожалению, на тот момент я вышла в магазин.
— Не могли бы вы описать мне вашу кухарку?
— Ну, она полная дама средних лет, у нее черные, тронутые сединой волосы — в общем, весьма респектабельная на вид особа. Она проработала у меня десять лет. Элиза Данн — так ее зовут.
— И в среду между вами не было никаких… разногласий?
— Абсолютно никаких. И именно поэтому ее поступок кажется мне таким странным.
— Много ли прислуги в вашем доме, мадам?
— Две служанки. Горничная, Анни, — очень милая девушка. Немного забывчивая, правда, голова-то у нее занята в основном кавалерами, но хорошая служанка, все поручения выполняет быстро и аккуратно.
— Ладила ли она с кухаркой?
— Конечно, они порой спорили по мелочам, но в целом у них были хорошие отношения.
— А ваша горничная не может пролить свет на эту таинственную историю?
— Она говорит, что нет… но вы же знаете, каковы эти слуги… круговая порука, они никогда не скажут ничего лишнего друг о друге.
— Да, да, понятно, мы должны разобраться в вашей истории. Где, вы сказали, вы проживаете, мадам?
— В Клэпеме, Принц-Альберт-роуд, дом восемьдесят восемь.
— Bien, мадам, пока я желаю вам всего наилучшего, но вы можете рассчитывать, что еще сегодня мы с вами вновь встретимся в вашем доме.
Простившись с нами, миссис Тодд — такова была фамилия нашей новой знакомой — удовлетворенно выплыла из комнаты. Пуаро с легкой тоской взглянул на меня.
— Да, да, Гастингс, похоже, нам придется заняться непривычным дельцем. Исчезновение клэпемской кухарки! Никогда, никогда нашему любезному инспектору Джеппу не доведется услышать об этом!
Затем он нагрел утюг и с помощью промокательной бумаги тщательно удалил жирное пятно со своего серого костюма. Подравнивание усов он с сожалением отложил до лучших времен, и мы отправились в Клэпем.
Принц-Альберт-роуд оказалась славной улочкой, она встретила нас двумя рядами ладных домиков, похожих друг на друга как близнецы-братья, с аккуратными кружевными занавесками на окнах и до блеска отполированными медными кольцами на дверях.
Подойдя к дому восемьдесят восемь, мы позвонили в дверь, и нам открыла опрятная горничная с миловидным личиком. Миссис Тодд также вышла в прихожую.
— Не уходи, Анни, — повелительно окликнула она служанку. — Этот джентльмен — детектив, и он желает задать тебе несколько вопросов.
На лице Анни отразилось нечто среднее между тревогой и приятным волнением.
— Благодарю вас, мадам, — с поклоном сказал Пуаро. — С вашего позволения, я предпочел бы сейчас побеседовать с горничной наедине.
Нас провели в небольшую гостиную, и, когда миссис Тодд с очевидной неохотой выплыла из комнаты, Пуаро приступил к своему допросу:
— Видите ли, мадемуазель Анни, все, что вы нам расскажете, может оказаться исключительно важным. Только вы можете пролить свет на этот таинственный случай. Без вашей помощи я ничего не смогу сделать.
Тревога исчезла с лица девушки.
— Уверяю вас, сэр, — сказала она, — я расскажу вам все, что знаю.
— Вот и отлично. — Пуаро одобрительно улыбнулся ей. — Итак, прежде всего, что вы сами думаете по этому поводу? Вы ведь сообразительная девушка. Это заметно с первого взгляда! Как бы вы сами объяснили исчезновение Элизы?
Окрыленная такой похвалой, Анни начала свой рассказ:
— Во всем виноваты эти проклятые поставщики домов терпимости, сэр, я с самого начала говорила об этом! И наша кухарка предостерегала меня от них. «У таких пройдох всегда очень благопристойный вид! Но разве ты не чувствуешь, чем пахнут все их сладкие посулы?» — так она предупреждала меня. И вот теперь она сама попалась в их сети! Я убеждена в этом. Вполне вероятно, что ее уже погрузили на пароход и она едет в Турцию или в одно из тех восточных местечек, где мужчины, как я слышала, очень любят толстушек!
— Это действительно неплохая мысль, только зачем же она тогда прислала за своим чемоданом?
— Ну, я не знаю, сэр. Наверное, решила, что ей понадобятся личные вещи… даже в тех далеких странах.
— Кто приходил за ее вещами? Мужчина?
— Приходил Картер Патерсон, сэр.
— Вы упаковывали их?
— Нет, сэр, все уже было запаковано и перевязано веревками.
— Вот как! Интересно. Выходит, уходя из дому в среду, она уже знала, что не вернется. Ведь так?
— Да, сэр, — немного растерянно ответила Анни. — Хотя я не подумала об этом. Но все-таки, сэр, ведь возможно, что ее увезли эти проклятые поставщики? — мечтательно добавила она.
— Несомненно! — серьезно ответил Пуаро и продолжил: — У вас с ней была общая спальня?
— Нет, сэр, мы жили в отдельных комнатах.
— А Элиза когда-нибудь говорила вам, что не очень довольна своим нынешним местом? Вас обеих устраивала работа здесь?
— Она даже не упоминала, что собирается уходить. Место это вполне хорошее… — Девушка нерешительно умолкла.
— Говорите
