возгласил он и ушел, жестикулируя.
Через десять-пятнадцать минут после этого разговора я отправился домой, но меня догнал большой черный автомобиль, из него выскочили два полицейских, бросились ко мне и начали ощупывать мои карманы, потом попросили предъявить удостоверение личности. У меня все оказалось в порядке.
— Имеете собственный автомобиль? — спросил полицейский.
Я ответил утвердительно.
— Какого цвета? Черный?
— Нет, зеленый.
Полицейскому, по-видимому, этот цвет не понравился. Окончив допрос, сержант вежливо повелел:
— Потрудитесь сесть в автомобиль. Вы арестованы!
Услышав это: «Вы арестованы!», я совсем обалдел. Вот тебе и утренняя прогулка! И где, в какой стране?!
— Почему? За что? — не удержался я от вопроса.
— Это вы позже узнаете!
Пришлось подчиниться. Сержант повез меня в главное полицейское бюро. Я просил его заехать домой, он сначала отказался, а потом согласился.
Было семь часов утра. Таня еще спала. Сержант позвонил. Таня открыла дверь и остолбенела: полиция! В такой ранний час?!
Сержант показал на меня: — Знаете вы этого господина?
Таня, увидев меня в полицейском автомобиле, не поверила своим глазам и, чтобы удостовериться, посмотрела на мою кровать: она была пуста…
— Да, сомнения нет, — это мой папа! А в чем дело?
— Скажите, у него в голове все в порядке?
Таня была совсем озадачена и ответила, что не понимает, почему ей задают такой странный и неуместный вопрос. Сержант смилостивился:
— Ну, хорошо, я вас спрошу более ясно. Скажите, он никогда вам не говорил, что он — Наполеон Первый или, скажем, Фридрих Восьмой?
Таня ответила, что таких шуток она не понимает и считает их неуместными. Происшествие было поистине трагикомичным!
После долгих пререканий выяснилось, что произошла ошибка: некоторое время тому назад было похищено несколько детей младшего возраста. Очевидцы показывали, что видели пожилого господина в черном автомобиле и по его внешнему виду можно было судить, что он был ненормальным. Так как эти признаки имелись у очень многих лиц, то полиция решила всех подозреваемых арестовывать и сажать в кутузку (!?).
В общем, недоразумение выяснилось, но меня не отпустили, а повезли дальше. Сержант заявил, что вопрос может быть решен только в главном полицейском управлении, и повез меня туда, но у первой же телефонной будки остановился, сообщил в полицию обо всем происшедшем и просил инструкций. Оттуда приказали меня немедленно освободить. Сержант довез меня домой и уехал.
Да! Это не фантазия и не анекдот, а самая настоящая правда. И произошло это не в каком-нибудь провинциальном городке, а в городе, имеющем мировое значение, с многомиллионным населением, на одной из центральных улиц и притом в государстве, где свобода стоит на первом плане и почитается превыше всего. Вдруг, без всяких причин и оснований, схватывают человека почтенных лет, пользующегося известным авторитетом и уважением в обществе и, несмотря на все имеющиеся документы и удостоверение личности, арестовывают и везут в арестный дом!
Покидая в 1944 году Австрию, я думал, что больше никогда не буду арестован, а вот, поди ж! — ровно через двадцать лет меня снова арестовали. Да, от судьбы не уйдешь! Иногда она жестоко играет человеком. «От сумы и тюрьмы не зарекайся!» — говорит русская пословица.
Но должен сказать, что этот трагикомический эпизод моих симпатий к новой Родине нисколько не уменьшил. Наоборот, в этом опереточном аресте я усмотрел порядок, за которым здесь строго следят и тем обеспечивают свободную и счастливую жизнь каждому гражданину. Здесь все предусмотрено до мельчайших деталей, и обыватель может жить, работать и творить уверенно и спокойно в противоположность гражданам Советского Союза, где нет никакой свободы и никто не знает, что с ним случится завтра.
Конец
«“За совесть” не служил… не желая драться со своими»:
генерал-майор Николай Жданов
В фонде судебно-следственной комиссии при штабе главнокомандующего Вооруженными силами на Юге России (ВСЮР), отложившемся в Государственном архиве Российской Федерации (Ф. Р-447), мне посчастливилось обнаружить следственное дело о службе в РККА и переходе на сторону белых генерал-майора Николая Александровича Жданова, проливающее свет на прежде неизвестные страницы истории Гражданской войны. В сочетании с другими документами и материалами обнаруженные свидетельства, возможно, приоткрывают завесу тайны над еще одной страницей деятельности антибольшевистского подполья в рядах Красной армии, а также позволяют реконструировать особенности служебной деятельности и мировоззрение еще одного высокопоставленного перебежчика из рядов Красной армии, командующего 12-й и 11-й советскими армиями.
Начальник штаба 2-й кавалерийской дивизии 23 августа (5 сентября) 1919 г.[1544] в городе Нежине составил рапорт начальнику штаба V кавалерийского корпуса ВСЮР: «Препровождая при сем бывшего генерал-майора Жданова, командовавшего XI советской армией, доношу, что означенный Жданов 20 августа[1545] сего года добровольно явился к начальнику Бахмачского отряда полковнику Грязнову, предупредив последнего о своем приезде телеграммой со станции Плиски и привезя с собой ординарца-солдата Григория Потапова, жену и 2 детей»[1546]. При себе Жданов имел 102 000 советских рублей, наличие которых он объяснял стремлением нанести вред советской власти[1547]. Важный перебежчик был опрошен о состоянии частей РККА, действовавших против Чернигова.
25 августа (7 сентября) 1919 г. начальник штаба полтавского отряда Генерального штаба полковник Г.А. Эверт телеграфировал дежурному генералу штаба главнокомандующего ВСЮР из Киева: «По приказанию командующего отрядом генерала [Н. Э.] Бредова при сем препровождаю перебежавших в районе Бахмача бывшего начдива 2-й сводн[ой] советской дивизии бывшего генерала Жданова с ординарцем-красноармейцем Григорием Потаповым и женой при 2-х детях. Жена и дети арестованными не считаются»[1548].
В этих документах шла речь о Генерального штаба генерал-майоре Николае Александровиче Жданове и его второй супруге Александре Александровне, 20 лет, а также о детях Жданова от первого брака (с дочерью купца 2-й гильдии Анной Михайловной, урожденной Белоусовой): дочери Нине 1894 года рождения и сыне Серафиме 1909 года рождения.
В РККА Жданов числился пропавшим без вести при отступлении от Киева[1549]. Вообще отход РККА с Украины летом 1919 г. сопровождался массовыми переходами генштабистов на сторону белых[1550], однако среди перебежчиков Жданов был, несомненно, одним из наиболее высокопоставленных и важных.
Ценного перебежчика срочно доставили в Полтаву в штаб V кавалерийского корпуса белых, а 24 августа (6 сентября) его предписано было отправить в распоряжение начальника штаба 7-й пехотной дивизии для дальнейшего направления в распоряжение дежурного генерала Ставки Деникина. Еще 22 августа (4 сентября) 1919 г. Жданов сообщил белому командованию важные сведения о состоянии РККА и о подготовке обороны базы 12-й армии — города Гомеля: «В Чернигове могут сосредоточиться части 2-й сводной дивизии 12-й армии, экспедиционный отряд до 200
