И тут зазвонил телефон Арлин. Она взглянула на экран, удивленно приподняла брови и приняла вызов.
– Слушаю? Да-да… Это тебя, – сказала она мне и протянула трубку.
Это оказался не кто иной, как министр, который сильно обеспокоился моим внезапным исчезновением. Он даже обратился к дворцовой охране, а те быстро установили, куда и с кем я ушел.
– Ну что поделать, – сказал я ему, – эти фуршеты и приемы хороши только пока место в желудке есть. А потом душа попросила еще и приятной компании. А что, я там снова для чего-то понадобился?
– Да нет, но не найдя вас, мне многое в голову полезло. Включая мысли о шпионах и диверсантах.
Я ухмыльнулся:
– Странно, а вроде ж вы не из СБ, это им положено всех во всем подозревать…
Когда я отключился и положил телефон на стол, Арлин задумчиво сказала:
– Ты, должно быть, еще и очень важная шишка, раз сам министр с тобой носится, как с расписной торбой?
– Как тебе сказать… Думаю, он хочет въехать в рай на моем горбу.
– Похоже на него.
– И ничего страшного, я его собираюсь использовать строго с той же целью… Правда, наши понимания «рая» отличаются, но в целом нам по пути…
– Интересно, что есть «рай» для тебя?
Я закрыл глаза, и перед моим мысленным взором появились бронемашины. Сотни, тысячи их, идущие со всех сторон, берут Зону в кольцо из стали и брони. Опускаются аппарели, многие тысячи бойцов с «кишкодерами» и пулеметами устремляются вперед, словно живой потоп – единая интернациональная бригада зачистки, самая большая из тех, что были или будут… А следом за ними шагают огнеметные подразделения. И не останется в Зоне больше ничего. Ни камня на камне, ни тоннеля, где могла бы укрыться мерзость, ни единой щели или норы, не залитой очищающим пламенем. Песок превратится в стекло, здания – в пыль, органика – в пепел. И когда Великая Зачистка будет завершена, Зона станет такой же чистой и стерильной, как вода бегущей через нее реки. Навек и вовеки веков, пока кто-то где-то не заметит, наконец, что Мироздание дало сбой, и не разведет соприкасающиеся миры – наш и тот, другой…
– …Саша?
– А? Задумался…
– Ты даже жевать перестал.
– Угу. Представил себе свою мечту.
Что ж, мне придется как следует постараться, чтобы она стала реальностью.
* * *
Разбудили меня то ли косые лучи солнца, пробившиеся сквозь жалюзи, то ли доносящиеся из кухни ароматы. Я зевнул, потянулся, попытался нащупать рядом Арлинку, потерпел фиаско в этом деле и только потом сообразил, что если бы она была рядом, то из кухни не могло бы вкусно пахнуть.
– Проснулся? С добрым утром, Саша.
Я открыл глаза и увидел Арлин, сидящую в кресле с портативным компьютером на коленях.
– С добрым утром. Гляжу, ты уже спозаранку делом занята? И покуховарить заодно успела.
Она улыбнулась.
– Шутишь спозаранку? В ресторане доставку заказала. Слушай, Саша, я вот тут кое-чего в сети нашла… – Она развернула компьютер экраном ко мне и я увидел на нем свою фотографию. – Ты не объяснишь мне, почему погибший граф Арклайт из Аркадии так похож на тебя?
Ну почему все так любят копаться в моем прошлом?!
– Потому что мне пришлось часа на четыре присвоить его имя и личность, чтобы сделать за него то, что он сам сделать не мог.
– Почему не мог?
– Потому что не дожил. Он умер в одиннадцатилетнем возрасте. И, опережая твои следующие вопросы, я официально заявляю, что мне уже порядком надоело рассказывать о своем прошлом, о котором не то что рассказывать – вспоминать неприятно.
– Упс… Прости, я не нарочно… Зато теперь мне понятно кое-что о человеке, который пришел с той стороны Зоны… И возникает уже совсем другой вопрос… Когда ты успел стать начальником школы, если всего дней десять-двенадцать, как пришел?
Я зевнул.
– Да уж, хватка у тебя что надо, для службы безопасности самое оно… В общем, школе дня три. Учти, что это государственная тайна.
Арлин хихикнула:
– Ну, еще бы.
На завтрак у нас был салат из тунца, томатов и яиц, к нему мягкие тосты с ломтиками мяса и грибным соусом, причем к тому моменту, как мы приступили к трапезе, снедь еще не успела остыть. Видимо, ресторан где-то неподалеку. Хотя что я удивляюсь – дворянский правительственный квартал же.
После завтрака Арлин любезно подбросила меня до особняка графа Сабурова, помахала мне рукой и повернула в сторону дворца. Глядя ей вслед, я внезапно вспомнил, что не взял у нее телефон. Да, лопухнулся. С другой стороны, она никак не намекнула мне, что горит желанием его дать.
Я спокойно вошел в особняк, прошел к его кабинету и спросил у секретарши, у себя ли министр.
– Да, проходите, вас ждут.
Я постучал, вошел и обнаружил, что все в сборе: министр, Скарлетт и Зарецки.
– Доброго утра дамы и господа.
– Доброго, доброго, садитесь, Александер.
Я уселся в свободное кресло.
– Есть новости?
– Да, есть. Я официально получил зеленый свет и нашел финансы.
– Замечательно. Стало быть, дело за новобранцами?
– В общем и целом, они у нас есть… Скарлетт?
Скарлетт кашлянула и сказала, не глядя ни в какие бумаги:
– На данный момент получено от кандидатов третьего-четвертого уровней тысяча сто сорок три прошения о переводе в училище С.И.О., «четверок» среди них двести два человека. Также есть еще три кандидата пятого уровня, но все трое имеют, насколько я понимаю, заведомо недостаточные физические показатели.
– Короче говоря, к нам попросилась примерно половина сиберийских курсантов, имеющих нужные нам уровни дара, – хмыкнул министр.
– Замечательно, – обрадовался я, – хоть и досадно насчет «пятерок». Что там по возрасту?
– Все – от пятнадцати до восемнадцати лет. Разрешения принимать новобранцев моложе пятнадцати нам не дали.
– Ладно, что по самим кандидатам? Что они из себя представляют?
– Если речь о степени готовности – то большинство из них являются кадетами военных училищ. К слову, сегодня-завтра ожидается еще больший поток желающих, потому что заявление о наборе в спецучилище будет сделано только через час по первому телеканалу.
Я взглянул на министра:
– Ну если так, то чего ждать? Можно начинать отбор. Сколько всего человек предусмотрено финансированием?
– Пятьдесят человек, – ответил граф. – Критерии обсудите с Зарецки. Кое-какую бумажную работенку сделаете со Скарлетт, полагаю, она подходит на роль вашего заместителя.
– Конечно… Как только уволится из министерства обороны.
– Да, это уже решено. Вы будете формально числиться в министерстве чрезвычайных ситуаций.
– Отлично. Еще один момент – «кишкодеры». Так вышло, что я никогда раньше не слыхал о сиберийском аналоге, хотя в общем-то знаком с почти всем, что стреляет, от Урала и до Пиреней.
– У нас похожие образцы не приняты на вооружение. А это важно?
– Еще бы. «Кишкодер» – не просто визитная карточка СТО.
– А без них совсем никак? – спросил Зарецки. – В среднем, на один отряд в Аркадии приходится два-три «Стахльверка», в вашем их было два, в частности. Они настолько необходимы?
Я кивнул:
– Да, необходимы. В моем отряде их было два не потому, что больше не надо, а потому, что даже среди эстэошников мало кто осваивает его на должном уровне. Идеальный боец С.И.О. вооружен именно «кишкодером» и ничем иным, а если мы говорим о будущем идеале – то боец, ведущий борьбу с одержимыми в одиночку, не может обойтись без «кишкодера» тем более. При всех моих талантах, за месяц в зоне… ну, полагаю, было не менее четырех ситуаций, где я гарантированно сложил бы голову, будь у меня не «Стахльверк», а что-либо другое.
– Понятно, но тут есть проблема. У нас ничего подобного нет, а закупить их в Рейхе мы не можем. У нас до сих пор отсутствуют дипотношения, сами понимаете.
– Есть проблема – нужно решение. Либо найти способ через посредника закупить, либо начать производство у себя. Второй вариант мне нравится больше, потому что «Стахльверк М2» – образец хоть и отличный, но в нем слишком многое принесено в жертву снижению себестоимости. Статистически, каждый кишкодер в среднем делает в бою двенадцать с половиной выстрелов, меняя при этом два с четвертью владельца. Он окупается даже за такое число выстрелов, но если мы пытаемся создать СТО нового образца – то и кишкодеры нужны соответствующие, и они при этом окупятся. Все-таки, от них будет зависеть жизнь первоклассного воина, ага?
