Змей, воткнувшийся в грифона, пытался объяснить, что зубы у него загнуты внутрь, и потому он не может отцепиться. Мол, если что-то попало в пасть, то необходимо это проглотить, ибо обратной дороги нет. Но гузно грифона - слишком объемная вещь. Даже если ее и удастся проглотить, то змея разорвет к черту! Поэтому нужен кто-то третий, способный помочь освободить зубы змея с помощью какого-нибудь ломика. Причем на земле. Далее гад пытался сказать, что в воздухе он этим делом заниматься не намерен совершенно, так как при освобождении пасти от застрявшего в ней зада грифона придется подчиниться закону свободного падения. Еще змей хотел сообщить, что с гравитацией он совсем не дружен, так как не умеет летать.
Но все эти потуги не увенчались успехом, потому что рот его был заткнут основательно. А шипенье гада - пустой звук, впрочем, как и шум парусящего в небе шланга. Поэтому гротескная крылатая фигура с длинным хвостом, завернутым ветром в штопор, уносилась в небо все выше и разные нелепые звуки становились тише, пока не смолкли совсем...
Шелест ветра
ДЕМИУРГ. Ха-ха! Два-один!
БИОКОРРЕКТОР. Ничего подобного! Мы договаривались о многоходовых
комбинациях! Ведь мы же уже не дети! Сколько можно заниматься
пустяковыми игрушками? Мы же решили играть разнообразней! Я
понимаю, что с творчеством у демиургов тяжело... Это как у
человеческих военных: одна извилина, да и та - далеко не в
головном мозге... Но я рассчитывал на несколько шагов вперед.
ДЕМИУРГ. И просчитался!
БИОКОРРЕКТОР. Нет! Будет следующий ход, и он определит все!
ДЕМИУРГ. Следующий ход - еще одна попытка. А ты сам отказался от них.
БИОКОРРЕКТОР. Ну почему ты такой ограниченный! Понятное дело - демиург...
Чему вас там учат? По стеклянным банкам камнями бросаться?
Попал - не попал. Мы же договорились усложнить игру.
ДЕМИУРГ. Ничего не знаю! В прошлый раз ты лишил меня одной законной
попытки. А теперь сам собираешься ею воспользоваться?
БИОКОРРЕКТОР. Да ведь игра - сложный многоходовый вариант! И дело не в
попытках! Если ты не понимаешь, что я рассчитал сложную
комбинацию, не ограничивающуюся временными рамками одного
дня или ночи, то я не буду больше играть с тобой, тупеньким! Иди,
вон, играй в капитана с лордом! С младшими учениками...
ДЕМИУРГ. Да ладно тебе, ладно... Чувствую, что опять ты меня дуришь. Но
если честно, то в этот раз получилось достаточно интересно. Где ты
набрал этих уродов? В каком чане с протоплазмой?
БИОКОРРЕКТОР. Я тебе уже говорил, что на этой планете остались плоды давних
экспериментов. Вот они и сгодились.
ДЕМИУРГ. А почему людей в покое оставили? Я слышал, что они были
созданы для какой-то определенной цели, но что-то там у
биоконструкторов как всегда не получилось.
БИОКОРРЕКТОР. Да. Но людей посчитали перспективным развивающимся видом.
Типа, - сгодятся на что-нибудь потом. И не занимаются ими уже
давно. Я считаю, что о них просто забыли. Поэтому здесь можно
шалить, как хочешь.
ДЕМИУРГ. А ты уверен в этом?
БИОКОРРЕКТОР. Конечно. Сколько мы с тобой здесь играли? И ничего нам за это не
было. Кстати, до нас здесь играли многие. Я точно это знаю, потому
что проведал об этой планете у старшего курса.
ДЕМИУРГ. Да? А не настораживает ли тебя тот факт, что все храмы здесь
стоят в строго определенных местах?
БИОКОРРЕКТОР. Ты подразумеваешь молитвенные сооружения?
ДЕМИУРГ. Именно.
БИОКОРРЕКТОР. И что в этом странного?
ДЕМИУРГ. Любое молитвенное место расположено на стыке двух материй,
создаваемых демиургами. И не имеет значения, какому божеству
поклоняются люди. Для наших игрушек это подходит - как нельзя
кстати, но ведь все это может быть сделано для какой-то другой
цели?
БИОКОРРЕКТОР. Да какая разница! В этих местах есть точки выхода. И потому
Многие здесь были до нас и будут после. Играй, пока играется!
ДЕМИУРГ. Ты просто не знаешь специфику работы демиургов. Такие места
просто так не создаются...
БИОКОРРЕКТОР. Ну и что? Ведь я же сказал тебе, что об этой планете забыли!
ДЕМИУРГ. Это твое мнение. А на самом деле?
БИОКОРРЕКТОР. Ты всегда был трусом!
ДЕМИУРГ. А в бубен хочешь получить?
БИОКОРРЕКТОР. Ну вот опять! Да слов-то каких нахватался! Неужели у меня есть
бубен? И где же он, по-твоему, находится?.. Я не понял, ты будешь
продолжать игру или нет?
ДЕМИУРГ. Буду.
БИОКОРРЕКТОР. Вот и хорошо. Только запрети своим фигурам бросаться лавками и
табуретками. Это грубо и пошло. Да и больно, наконец. Созданий,
приглашенных мной, не так много осталось в этом мире. Можно их
и пожалеть.
ДЕМИУРГ. Еще чего? Они ведь хотели всех сожрать!
БИОКОРРЕКТОР. Нет. На самом деле они - мирные и безобидные создания. Почти...
Это я их заставил. Но я не собирался убивать твои фигуры. Мне
нужно было их просто напугать. Что и получилось.
ДЕМИУРГ. Ничего себе - напугать! Я сам испугался!
БИОКОРРЕКТОР. А я тебя предупреждал!
ДЕМИУРГ. Толку с твоих предупреждений... Какие-то вурдалаки,
медведи-оборотни, аспиды черные и иже с ними (как выражаются
попы). Не пойму, каких чпоксов ты наглотался?
БИОКОРРЕКТОР. Т-с-с-с! Какие чпоксы? Заткнись! Еще наркоты не хватало! Все
было устроено правильно. Никто никого не собирался лишать
жизни. Все поползновения к убийству - блеф. Нужно было просто
испугать. А животные всякие - не в счет.
ДЕМИУРГ. И при чем тут крик петуха?
БИОКОРРЕКТОР. Да ни при чем. Примета у людей такая. Типа, крикнул - нечистая
сила идет вон. Но раз мы решили потворствовать суевериям, то
пришлось использовать эти вопли... Кстати, это случайно не ты
подсуетился?
ДЕМИУРГ. Я. Ха-ха-ха! А ты думал, что один такой хитрый? Когда твои
милые создания устроили в курятнике ужин, я перенес петуха на
чердак и засадил его на одну из балок под крышу. Красивая птица!
Понравился он мне... Хотел было еще поросят спасти, но не смог.
Больно ноги у них короткие. Не успели добежать до деревни...
БИОКОРРЕКТОР. Ладно. Готовься к следующему ходу.
ДЕМИУРГ. Готов.
БИОКОРРЕКТОР. Хожу!
Глава четвертая
Спали кое-как. Грунька с Митькой на печке, а Прохор на полу, так как лавка вылетела в окно, и что с ней случилось, никто проверять не пошел. Всем было понятно, что если у медведя на шее болталась ножка, то о целостности столь нужного предмета обихода речи не может быть вообще.
Окно забили обломками досок, найденными на чердаке возле гигантской дыры в крыше, а люк закрыли на засов.
Засыпая, Прохор прослушал очередной концерт, прозвучавший со стороны печки.
- Ну-ка, ну-ка, иди сюда! - громко шептал Митька, шурша стягиваемыми портками.
- Отстань, неугомонный, - нехотя сопротивлялась Грунька. - Ухватом сегодня намахалась, ртом намолилась - спасу нет!
- Но голова ведь не болит? - продолжал находчиво приставать Митька. - Ты мне это перестань! Подумаешь, ухват какой-то! Вот табурет - это дело! Всех я спас!
- Конечно-конечно, - соглашалась Грунька. - Ты - герой-богатырь!
- Вот-вот! - соглашался Митька. - А герою полагается в награду это самое...
- Какое такое самое?
- Вот это вот!
- Дак еще братец не спит!
- Куда там! Он культей своей деревянной так намахался, что дрыхнет, как ежик зимой!
На печке завозились с бо́льшим воодушевлением.
Прохор хотел было прикрикнуть на родственников, но перед его глазами вдруг всплыли Грунька, ожесточенно работающая ухватом, и Митька с героически занесенной для удара табуреткой. Поэтому инвалид ничего не стал делать, а просто прослушал ночное представление, наполненное тяжким митькиным пыхтением и оханьями Груни.
Когда в избе стало тихо, Прохор заснул тоже. Снились ему всякие соблазнительные вещи, поскольку инвалидом он стал из-за отсутствия ноги, а не каких-либо других жизненно важных органов, и потому чувственное восприятие мира никак у него не притупилось.
В связи с вышеизложенными обстоятельствами сон Прохора был неглубок и тревожен. На рассвете он встал не только с больной головой, но и с откровенным желанием на ком-нибудь срочно жениться. Подходящей для этого дела невесты, естественно, рядом не оказалось, и потому настроение инвалида оставило желать лучшего.
