— Благодарю Его величество, — оставив её левую руку в своей, хотя она хотела выдернуть и её, вслед за правой, я чуть жёстче сдавил ладошку, показывая, кто в доме хозяин. Она недовольно покосилась на меня, но при огромном стечении людей не стала протестовать открыто и пошла рядом со мной до носилок с двойными стульями, на которые я сначала дождался, когда сядет она, а затем опустился с ней рядом сам. Двадцать рабов подняли нас вверх и понесли внутрь дворца.
— Церемония погребения будет проведена через три дня, — сказала она несмотря на меня, — поэтому я хотела попросить Его величество ближайшие тринадцать дней не планировать дальних поездок.
— Конечно Твоё величество, — согласился я покладисто, — Его величество Хатшепсут может полностью мной располагать, к тому же я небольшой знаток ритуалов, но надеюсь Его величество мне в этом поможет.
— Безусловно, — согласилась Хатшепсут, — я приказала учесть этот момент в траурных церемониях.
Проезжая по дворцу до моих покоев, мы больше ни о чём не говорили. Когда же нас донесли до зала, который даже цветом отличался от всего, что я видел раньше, у огромной высокой двери нас встречали на коленях празднично одетый Бенермерут вместе с госпожой Исидой.
— Верные слуги приветствуют своих царей, владык Нижнего, Верхнего и Южного Египта, — впервые услышал я новую титулатуру от Бенермерута, который поднялся и помог встать госпоже Исиде.
— Я ещё нужна Его величеству? — поинтересовалась у меня Хатшепсут.
— Мой будущая супруга всегда будет мне нужна, — улыбнулся я.
Лицо Хатшепсут дрогнуло.
— Имею в виду сейчас.
— Думаю мои слуги помогут мне освоиться в новом доме, — ответил я, пока нас спускали вниз и я сходил с носилок. Их почти сразу подняли и Хатшепсут унесли вместе с большей частью чиновников. Лишь малая часть осталась со мной.
— Мой царь, — обратился ко мне Бенермерут, — я бы хотел провести, показать всё, что мы вместе с госпожой Исидой сделали за это небольшое время. Надеюсь Его величеству понравятся наши старания.
— Ведите, — согласился я, двери в мою часть дворца распахнулись и я краем глаза увидел, что они уже охранялись моими легионерами из сотен Хопи, а он сам заходя вслед за мной поманил к себе опциона, который оставался во дворце как раз для того, чтобы осмотреть все помещения и организовать их охрану. Они отошли от нас и стали шушукаться, я же пошёл вслед за воспитателем, который стал рассказывать сколько мне отдали места, а также количество помещений для слуг, рабов и помощников.
— Помещения под наложниц Его величества находятся в соседнем крыле, — вставила в его речь свои слова госпожа Исида, — женская половина чуть меньше, чем у Его величества, но тоже весьма обширна, если количество женщин у Его величества ещё больше возрастёт.
— Что-то мне подсказывает, что так оно и случится, — проворчал я и закруглил показ бесконечных, но однотипных пусть и богато украшенных и обставленных залов. Видя, что Хопи смотрит на меня, я поманил его к себе.
— Что?
— Двух сотен может не хватить мой царь, помещения огромны, — тихо сказал он.
— Сколько нужно?
— Не меньше пятисот человек, поскольку потребуются четыре смены караула в сутки, — ответил он.
— Вернись в поместье, отбери сам людей из легионов.
— Слушаюсь мой царь, — склонился он, — могу сразу как закончу с постами и проверкой помещений заняться этим? Беспокоюсь за безопасность Его величества.
— Хорошо, — согласился я, отпуская его.
Когда центурион отошёл снова беседовать со своими опционами, ко мне подошла госпожа Исида.
— Я тоже прошу разрешения покинуть Твоё величество, — обратилась она ко мне, — я отдала письмо от Его величества Менхеперра обращённое к Его величеству Хатшепсут, где Твоё величество просил за меня и мне предложили место в том же храме, но правда второй жрицей. Я приняла его.
— Уверены, что не хотите, чтобы я настоял на должности верховной жрицы? — уточнил я у женщины, которая по неизвестной мне причине решила от меня удалиться, когда дела только стали налаживаться. Я ещё прошлый раз удивился этому, но никакие расспросы не помогли, она просто стояла на своём, так что я решил, что пусть так и будет, если она это решила.
— Благодарю Его величество за заботу, — поклонилась она, — но теперь, когда Его величеству не грозит опасность, мой долг служить богам.
— Хорошо, пусть так и будет, — не стал я больше спорить с ней.
Она поклонилась и пошла на женскую половину, а я повернулся к Бенермеруту, который слышал оба этих разговора.
— Может тебе известна причина?
— Сожалею мой царь, — он отрицательно покачал головой, — госпожа Исида не хочет обсуждать эту тему ни с кем.
— Ладно, не будем гадать, — выкинул я из головы мысли об этом. Главное она сама хотела, без принуждения, так что пусть занимается тем, чем хочет. С ней мне было комфортней, но раз уж так сложилось, то ладно.
— Сам как, устроился? — спросил я у Бенермерута.
— Да, выбрал себе две комнаты, рядом с покоями Его величества, — кивнул он, — спальню и рабочий кабинет, больше мне и не нужно.
— Отлично, Танини тоже пристроил?
— Рядом с собой мой царь, — склонил он голову.
— Что же, тогда раз основное посмотрели, то пусть меня приведут в порядок и принесут лёгких закусок.
— Кухня для моего царя находится в конце крыла, — заметил Бенермерут, принимая приказ, — находится под постоянным надзором одного из постов. Повара и помощники пока местные, которые и раньше служили при дворце, но я ищу того, на кого их можно заменить. Пока с этим проблемы, найти верных людей всегда очень трудно.
— Здесь не поспоришь с тобой, — согласился я, — но хотя бы собери дегустаторов для моей еды, пусть это будут дети или ближайшие родственники этих поваров и ответственных за кухню. Будут протестовать, скажешь мой приказ.
— Будет сделано мой царь.
— Что же если это всё, то пошли покажешь, где тут помывочные.
— За мной Твоё величество, — низко поклонился Бенермерут и поспешил сбоку, показывая куда идти.
* * *
Траурные мероприятия, как меня и предупреждала Хатшепсут затянулись почти на две недели. Бесконечные жертвоприношения в храмовом комплексе рядом с пирамидой в Долине царей, что Хатшепсут уступила своей дочери. Поездки по храмам богов и снова траурные жертвоприношения и молитвы. Богов в Египте было много, поэтому наше путешествие было долгим. Но я не роптал, не высказывал ничего Хатшепсут, всё время был рядом с ней и поддерживал как мог, хотя ни малейшей теплоты в наших отношениях не было. Оба играли каждый свою роль и это было понятно уже по тому, что как только рядом с нами не оказывалось людей, для которых этот спектакль полного взаимопонимания двух царей и игрался, тут же Хатшепсут становилась отстранённо холодной, а мне ничего не оставалось, как поступать так же. Но нужно отдать ей должное, царь была умна, поэтому также не выказывала ни малейшего неудовольствия тому, когда я её брал за руку или целовал для показной любви между нами. Она улыбалась, отвечала мне влюблёнными взглядами на публике, которые по щелчку пальцев прекращались, как только мы входили в помещение, где нас не могли видеть.
Так что я нисколько не обольщался её показного хорошего ко мне отношения, понимая, что она ищет пути, как можно либо от меня избавиться, не в ущерб своему царствованию, либо получить выгоды от временного сотрудничества со мной. Пока получалось только второе, поскольку избавиться от меня она просто не могла без того, чтобы уже через пару дней под стенами столицы не стояла лучшая армия в регионе. Уж это она прекрасно понимала, как и её оставшиеся советники, которые с ненавистью смотрели на меня каждый раз, когда думали, что я этого не вижу.
* * *
30-й год; 16-й год, 26-й день второго месяца сезона ахет
Время с бесконечными траурными церемониями и поездками по различным храмам плавно перетекло в праздник Опет, мою первую свадьбу, а также начало отмечания праздника Хеб-сед для Хатшепсут.
