Дрейк свернул плащ, положил его на подоконник и попросил позвать мисс Фрэнсис Белл.
Глава 19
Вошла Фэнси. Ее голубые глаза были широко раскрыты. Она оглядела суперинтенданта и оценила его невысоко. Как и миссис Мейхью, она не любила рыжих. Молодой человек, сидевший за столом с блокнотом, понравился ей больше. Очень симпатичный. Она подумала: интересно, умеет ли он танцевать? Так много симпатичных парней не умеют танцевать! А те, что умеют, не всегда симпатичные. С такими нехитрыми мыслями она уселась на стул у окна, предоставив возможность обоим мужчинам полюбоваться умопомрачительно прекрасным цветом ее лица.
Констебль Уитком не остался равнодушен. Он уставился на нее сначала с недоверием, потом с восторгом. Если у суперинтенданта Дрейка и были такие же впечатления, он их успешно скрывал и задавал свои вопросы с безразличием фокусника, вынимающего кролика из шляпы.
Начал он с совсем маленьких кроликов, и они вручались Фэнси самым дружелюбным образом. Она согласилась с тем, что она мисс Фрэнсис Белл, подруга мистера Карра Робертсона. Она приехала погостить. О нет, она не помолвлена с мистером Робертсоном, ничего подобного, они просто друзья. Мистера Лесситера она совсем не знает. Она его даже не видела, только фотографию в газете.
— Когда же, мисс Белл?
— Вчера вечером.
Дрейк наклонился к ней через стол.
— А теперь, мисс Белл, я попрошу вас рассказать, что случилось вчера вечером.
Голубые глаза медленно поднялись на него.
— Что значит — что случилось?
— Ну, просто расскажите, что вы делали, все трое — вы, мисс Крей и мистер Робертсон.
— Ну вот, днем мы с Карром ездили в город. Вернулись около семи, поужинали, и тут пришел мистер Эйнджер и принес газеты с фотографиями. Вы это хотите знать?
— Да. Во сколько это было?
— Ну, примерно в четверть восьмого.
— Продолжайте.
— Мистер Эйнджер ушел, ему надо было навестить одну больную старуху. Потом мисс Крей вышла к телефону — он вон там. Мы с Карром просматривали газеты.
— Тогда вы и увидели фотографию мистера Лесситера?
— Да, только ее увидел Карр, а не я. Я могу вам показать эту газету, если хотите.
— Пока не надо. Итак, мистер Робертсон увидел фотографию. Что он сказал?
Она отвела глаза в сторону. До этого момента ей не приходило в голову, что сказанное Карром могло иметь связь с тем фактом, что через час или два Джеймс Лесситер умер. Если бы Рета Крей или Карр указали бы ей на такую связь, попросили забыть все, что случилось между благополучным отбытием Генри Эйнджера и бурным уходом Карра, она бы послушалась, хотя умелый перекрестный допрос вывел бы ее на чистую воду. Но ни Карр, ни Рета не решились предложить ей нечто подобное. Для каждого из них это выглядело бы как признание вины. Они гордо отвергли саму возможность такого предложения. В результате Фэнси оказалась предоставлена самой себе. Ее охватил страх. В ушах зазвенели слова Карра: «Вот он, негодяй!» Она не может рассказать это суперинтенданту! Но что же тогда рассказывать? Что делать, когда не можешь сказать правду и не умеешь лгать? Ей ничего не приходило в голову. Прекрасный цвет лица стал розовым, глаза наполнились слезами. Констебль смотрел на нее с восхищением. Суперинтендант остался невозмутим. Он подумал, что она дура, и надо извлечь из этого пользу. Он резко повторил вопрос:
— Что он сказал?
Молчание. Румянец угас. Фэнси произнесла:
— Пришла мисс Крей, и Карр ушел гулять.
Дрейк стукнул кулаком по столу.
— Вы не ответили на мой вопрос, мисс Белл! Мистер Робертсон увидел фотографию мистера Лесситера. Что он сказал? Он его узнал?
— Ну, что-то в этом роде…
— Объясните. Я хочу знать, что он сказал.
Фэнси старалась изо всех сил.
— Он… он удивился.
Дрейк быстро отреагировал:
— Вы хотите сказать, что он узнал человека, но удивился тому, что это Джеймс Лесситер?
— Вроде того…
— Он удивился. Он разозлился?
Что на это отвечать?! Разозлился! Не то слово! Фэнси не знала, что сказать. И она ничего не сказала. Это было молчание, означающее согласие.
— Он разозлился, когда узнал мистера Лесситера. Очень разозлился?
Она уперлась глазами в стол, прикрыв их длинными ресницами.
Дрейк опять стукнул кулаком по столу.
— Он узнал мистера Лесситера, он разозлился. Почему?
Фэнси вскинула голову. Она смахнула с глаз две слезинки.
— Вот у него и спросите! — сказала она, и родное предместье Степни вырвалась наружу.
— Мисс Белл…
Она оттолкнула стул и вскочила.
— Нечего задавать вопросы, на которые я не знаю что ответить! Если есть другие, которые вам ответят, так идите и спросите их! Хотите знать, что сделал Карр — спрашивайте Карра! Он скажет вам лучше, чем я!
Суперинтендант взял себя в руки и пояснил:
— Я не могу заставить вас отвечать на мои вопросы, мисс Белл. Но во время дознания, вы должны будете явиться и давать показания под присягой. До тех пор ваша обязанность — всем, чем можете, помогать полиции.
Фэнси почувствовала уверенность. Теперь, когда он ее разозлил, она его больше не боялась. Он не может заставить ее говорить, он сам так сказал. Она не будет отвечать, если не захочет. Она не будет говорить о том, как Карр отреагировал.
Дрейк опять заговорил.
— Мистер Робертсон ушел, и мисс Крей ушла?
— Да.
— Как долго они отсутствовали?
— Они не вместе ушли. Он вышел в переднюю дверь, а она в заднюю.
— Ну ладно, они ушла. Когда мисс Крей вернулась?
К чему он задает эти дурацкие вопросы?
— Было четверть десятого, только что закончились новости.
— А мистер Робертсон?
— Не знаю, я пошла спать.
— Вы не слышали, когда он вернулся?
— Нет. Больше я ничего не слышала.
— Еще минутку, мисс Белл. Мистер Робертсон ушел после того, как узнал человека на фотографии, да?
— Я сказала вам, что он ушел.
— Во сколько?
— В полдевятого. Я посмотрела, потому что ждала передачу по радио.
— Мистер Робертсон узнал человека на фотографии и сразу же ушел из дома. Он был зол, так? Он хлопнул дверью?
Он опять устраивает ей ловушку? Фэнси вскипела.
— У него и узнайте! — сказала она и выбежала из комнаты. Дверь столовой с треском захлопнулась.
Констебль Уитком настолько забылся, что присвистнул.
Глава 20
Карр пришел в Лентон тем же размашистым шагом, каким шел сюда вчера. Он застал в лавке Джонатана, праздно болтавшего с леди Фитчетт. Его всегда поражал контраст между ее квадратной фигурой и резкими манерами и представительностью и изысканной вежливостью Джонатана. Он проскользнул за чипендейловским книжным шкафом к двери, ведущей на хозяйскую половину.
Но чтобы скрыться от любопытных глаз леди Фитчетт, шкафа было явно недостаточно. Она оторвалась от испаномавританских тарелок, качество которых они обсуждали, и требовательно спросила:
— Кто это?
Джонатан Мур отвел затуманенный взгляд.
— Я не заметил.
— Ну как же? Он вошел в вашу личную дверь, как к себе домой.
— Наверное, кто-то из служащих…
— Кто-то из служащих! Похоже, это Карр Робертсон.
— Очень может быть.
Леди Фитчетт фыркнула. Больше всего ее задевало, когда от нее что-то скрывали.
— Джонатан, не кривите душой! Карр вернулся?
— Полагаю, да.
— Давно пора, если хотите знать! Он поладил с Элизабет? — Она улыбнулась своей самой обаятельной улыбкой.
— Лучше спросите у него.
Леди Фитчетт опять фыркнула.
— Вы просите слишком много за эти тарелки.
— Подумайте о моих налогах.
— Подумайте о моих!
Карр остановился возле двери и свистнул. Сердце Элизабет дрогнуло. Он всегда так делал — входил, останавливался у двери и свистел, и если она была наверху, то спускалась, а если внизу, ей оставалось только крикнуть: «Входи!»
Она отозвалась, и в следующее мгновенье он вошел, и она оказалась в его объятиях. Но в том, как он обнимал ее, было что-то странное. Она испугалась. Он не целовал ее, а просто прижимал к себе так, как будто был не в силах отпустить.
— Карр, в чем дело?
Ей пришлось повторить вопрос. Даже тогда она не сразу получила ответ. Он отпустил ее, отошел на шаг, и руки его повисли.
— Тебе придется опять меня выгнать.
— Карр!
— Вчера вечером кто-то убил Джеймса Лесситера, и скорее всего они подумают, что это я.
Элизабет пристально посмотрела ему в глаза.
— А это не ты?
Он хрипло засмеялся.
— Ну вот и ты готова поверить!
Карие глаза Элизабет, прозрачные, как вода, заблестели.
— Я поверю тому, что скажешь ты.
— Нет, я этого не делал. Мог бы до того, как мы увиделись, но не после. В любом случае, я не подошел бы к нему со спины и не проломил бы голову кочергой.
— Карр!
— Кто-то так сделал. Я его видел…
— Неужели ты к нему приходил?!
— Да. Нет смысла говорить, что я дурак, я и сам знаю. Я же понятия не имел, что его убили. Я хотел прийти к нему, чтобы захлопнуть дверь в прошлое — начать новую повесть: глава первая — свадебные колокола, а потом счастье без конца и края. Мне это казалось хорошей идеей. Видишь ли, если он будет постоянно бывать в Меллинг-хаусе, а я в Белом коттедже, мы рано или поздно встретимся. Я решил, что лучше если такая встреча произойдет без посторонних глаз. Наедине мы бы разобрались по-мужски, возможно, не без помощи кулаков, но никто в Меллинге не стал бы таращиться. — Мне казалось, что это удачная мысль.
