Не будь ее знакомство с миссис Уэлби столь кратковременным, мисс Силвер поняла бы, что та уже перешла неуловимую черту, отделяющую понятия «в меру» от «слишком». Но она и так догадалась о чем-то в этом роде: в Катерине ей почудилась не поддающаяся определению ожесточенность, потеря чего-то такого, что придает жизни свежесть и радость.
Те несколько минут, что прошли между «здравствуйте» и «до свиданья», мисс Силвер разбиралась со своими впечатлениями. Она была слишком интеллигентна сама, чтобы не распознать интеллигентность в другом человеке. В Катерине это качество, безусловно, было, и мисс Силвер на память пришла цитата — не из ее любимого Теннисона, а из более старого поэта:
Будь аккуратным, разодетым,
Как будто ты идешь на праздник…
……………………………
Я полагаю, она леди…
……………………………
Все было горько и непрочно.
Интеллигентность в Катерине до известной степени была, но она переусердствовала, а это уже неинтеллигентно. Возможно, причина избыточного усердия — внезапная трагическая смерть и надвигающийся скандал. Возможно…
Мисс Силвер проводила Катерину задумчивым взглядом.
Глава 25
Когда дверь за миссис Уэлби закрылась, наступила небольшая пауза. Рета Крей словно стояла на краю бассейна с ледяной водой и набиралась духу, чтобы прыгнуть. Ей пришло в голову, что не надо этого делать. Ее тайна останется при ней. Она всего лишь пригласила мисс Силвер на ленч. Если вклинится что-то другое, его можно будет проигнорировать. Рета почувствовала на себе взгляд мисс Силвер и подняла глаза.
Случилось что-то непостижимое. Она испытала то, что до нее испытывали многие клиенты мисс Силвер. Когда позже она думала об этом, ей представлялась картина, которую можно было увидеть во время войны: рушится передняя стена дома, и каждая комната на каждом этаже открывается чужому взгляду.
Мисс Силвер изучала хозяйку дома спокойно и внимательно. Улыбка преобразила ее неприметное лицо. Оно приглашало к доверию и к тому же было обаятельно. На этом удивительная часть закончилась — снова появилась маленькая, безвкусно одетая бывшая гувернантка, которая сказала:
— Как я могу вам помочь, мисс Крей?
У Реты не было готового ответа. Она обнаружила, что ее приглашают сесть в ее собственном доме. Ее охватило чувство, что эта женщина в силах ее защитить. Она наклонилась и по-детски прошептала:
— Мы попали в большую беду.
Мисс Силвер деликатно покашляла.
— Я об этом кое-что знаю.
— Как и все. Наверное, так всегда бывает, только об этом не думаешь, пока тебя самого не коснется. Тебя расспрашивают, а если не отвечаешь, то делают свои выводы. Не остается ничего своего, личного.
— А должно оставаться, мисс Крей?
— Вы имеете в виду, не скрываю ли я что-то? Скрываю. Я думаю, у каждого есть за душой что-то, что он не даст топтать. — На последних словах ее голос упал.
Мисс Силвер смотрела с пониманием. Она видела болезненные следы бессонной ночи и нервного напряжения — под глазами у Реты темнели синяки. Она деловито спросила:
— Что вы ели на завтрак?
— Не знаю.
Мисс Силвер покашляла.
— Уже час дня. Вы пригласили меня на ленч, и я думаю, мы продолжим наш разговор после того, как поедим. Позвольте я вам помогу.
Рета удивилась, но успокоилась. Некоторое время не надо будет говорить. Мысль о ленче была противна, но он оттягивал момент, когда ей придется говорить о Джеймсе Лесситере.
— Все уже готово. Фэнси поможет мне подать на стол. Это девушка, которая у нас живет, Фрэнсис Белл. Вы познакомитесь с ней и с Карром. Я думаю, так будет лучше.
За время своей детективной деятельности мисс Силвер привыкла к таким обедам, в котором сейчас принимала участие. Общее мрачное настроение, эпизодические вспышки беседы, сдерживаемые страхом сказать что-то такое, что лучше оставить невысказанным, вперемежку с паузами, во время которых никто не может придумать, о чем бы заговорить, — все это было ей хорошо знакомо. Она могла подсказать безобидную тему, но не всегда считала нужным это делать. Иногда считала более поучительным понаблюдать за тем, как люди ведут себя под грузом молчания. Сегодня она решила дать мисс Крей возможность поесть и в этом вполне преуспела. Рете легче было есть, чем повторять «нет», и после нескольких глотков, сделанных через силу, у нее проснулся аппетит.
Мисс Силвер понаблюдала за мистером Карром Робертсоном. От нее не укрылось, что он не одобряет ее визит. Мужчины, подумала она, не умеют скрывать свои чувства. На первых порах они демонстрируют миру такой ход мыслей, который нельзя приветствовать, потому что он весьма наивен. Она нисколько не сомневалась в том, что мистер Карр держит ее за старую горничную, привыкшую во все совать свой нос. Он был похож на мальчишку, не желающего слушать уроки вместе со старшей сестрой. Она видала немало таких мальчишек и относилась к ним снисходительно.
Взглянув на мисс Фэнси Белл в алом костюме, она слегка улыбнулась. Простодушное дитя, для опытного и тактичного собеседника она — открытая книга. Мисс Силвер не сомневалась, что если Фэнси что-то знает, то и она вскоре будет это знать. А что касается мистера Карра — что ж, с ним можно не спешить.
Для Реты время одновременно тянулось и мчалось вскачь. Карр и Фэнси вызвались помыть посуду, так что у мисс Крей больше не было повода для проволочек. В гостиной мисс Силвер сидела в кресле и, судя по всему, чувствовала себя как дома. Горжетку и пальто она уже сняла, под ними оказалось зеленое шерстяное платье с кружевным воротничком, который по центру был скреплен ее любимой брошью — резная роза из мореного дуба с речной жемчужиной посредине Слева на прекрасной золотой цепочке покоилось пенсне. Она пользовалась им, когда было плохое освещение или попадался мелкий шрифт. В большой черной сумке виднелся моток голубой шерсти: мисс Силвер вязала костюмчик для маленькой Джозефины, дочки своей племянницы Этель Бэркетт. Руки она опустила на колени, поскольку спицы держала в манере, которой они с Сесилией научились еще в школе у классной дамы, немки фрейлен Штейн. Очень удобная манера, почти невозможно упустить петлю, а значит, нет необходимости все время смотреть на работу. Позвякивая спицами, мисс Силвер только изредка бросала взгляд на увеличивающуюся полоску голубого полотна. Она улыбнулась хозяйке и безмятежно сказала:
— Прежде чем вы мне что-то расскажете, я должна спросить вас, какой помощи вы от меня ждете?
Рета пребывала в состоянии оцепенения. Она услышала свой растерянный голос:
— Я не знаю… Я надеялась…
Мисс Силвер веско произнесла:
— Я должна просить вас хорошенько об этом подумать. Я принимаюсь за дело с единственной целью — узнать правду. Я не берусь за то, чтобы доказывать чью-то невиновность, а тем более вину. Я чувствую себя обязанной с полной ясностью донести это до потенциального клиента. Возможно, вам нужно будет время подумать.
Рета перестала дрожать, ее неуверенность прошла. Она твердо взглянула на мисс Силвер и сказала:
— Нет, зачем же?.. Правда — это то, чего и я хочу.
Спицы снова застучали, голубая полоска завертелась.
— Тогда, мисс Крей, расскажите, что случилось вчера.
Рета откинула со лба волосы.
— Не знаю, с чего начать… Джеймс Лесситер — мой старый друг, одно время мы были помолвлены. Я разорвала помолвку и до вчерашнего дня не видела его в течение двадцати трех лет. Потом после ужина мы встретились у Катерины Уэлби, она живет в Гейт-хаусе при въезде в Меллинг-хаус. Джеймс был раскованным и внимательным. Он проводил меня домой и обсудил со мной несколько вопросов — он думал, я что-то знаю о намерениях его матери. Я не смогла ему помочь, но мы говорили дружелюбно. Потом вчера вечером…
Она оборвала себя, потому что теперь надо было говорить о Карре. Если бы был вариант не втягивать его в это дело, она бы ничего не сказала, но он будет втянут, а раз так, как можно быть уверенной, что она не навлечет на него беду? Ответ напрашивался простой и практичный: «Ты не можешь укрывать его».
Расстроенный вид Реты заставил мисс Силвер подбодрить ее:
— Продолжайте, прошу вас.
Она продолжала обрывистыми фразами, вроде: «Мистер Эйнджер принес газеты… Когда он ушел, я пошла к телефону… Когда я вернулась, Карр ушел…»
Ничего хорошего это не обещало, и Рета это понимала.
— Думаю, вам придется объяснить мне, почему он ушел… — мягко сказала мисс Силвер и после небольшой паузы добавила: — Мисс Крей, вам нужно решить, будете ли вы мне доверять. Полумеры здесь совершенно бесполезны. Как прекрасно сказал лорд Теннисон, «Ты можешь верить мне во всем или не верить вовсе».
— Это… ко мне не относится.
Мисс Силвер пояснила:
— Смотрите, что получается. Вы спокойно излагаете мне свои мотивы и мысли, поскольку знаете, что вы невиновны. Когда дело доходит до мистера Карра, вы уже не так уверены?
