— Ха-ха, — поддержала она его шутку без малейшего восторга. — Но я хочу пригласить тебя на свидание.
— Что ты приняла, чтобы предложить мне это? — сдерживал он явное веселье.
— Ну, Тём, — надула она губки и подошла плотнее к парню. Поправила воротник его рубашки и с щенячьей преданностью заглянула в глаза. — Не чужие же люди. Разве я не могу дать нам еще один шанс? Нам же было когда-то хорошо?
— Пару дней. В прошлом году, — сухо бросил ей Артём. — А потом ты нашла старика с большим и толстым… кошельком.
— Дурой была, — опустила Вилка пристыжено глаза. — И жалею о том своем поступке.
Не знаю, почему, но на миг мне показалось, что именно сейчас она была максимально честна. Я видела, как после того разрыва с Артемом, она искала его взгляд и тут же отводила свой, если он случайно смотрел в нашу сторону. Но избалованность и заинтересованность Вилки в материальном благе перекрывали в ней всё о живое, что иногда просило освобождения.
— А в этот раз что? — подталкивал ее Артем.
— А в этот раз я не хочу быть дурой. Попробуем? Дай мне один маленький шанс. Сегодня вечером. Шансик, ну! Ты можешь, прийти на встречу только ради того, чтобы меня послать. Только приди, Тём!
— Ди? — позвал меня парень, при этом продолжая смотреть в глаза Вилке, которая почти повисла на его шее. — Ты ей своей святости, что ли, подсыпала?
— Соглашайся уже, — фыркнула я, видя, как загорелись его глаза.
У подруги взгляд тоже казался не менее пылающим, а то и больше.
— Тебе придется хорошенько постараться, — понизил голос Артем, проговаривая Вилке в самые губы. — Я буду придирчивый.
— Ты останешься довольный, — заверила его подруга, ровно так же понизив голос до интимного шепота. — Ты же еще помнишь, на что я способна в постели?
— Ребята! — пощелкала я пальцами перед их лицами. — Оставьте это для свидания.
— Мы опять начали смущать нашу святошу, — проговорила Вилка, будто меня здесь и не было.
— Кажется, да, — улыбнулся уголками губ Артём. — Как в старые добрые.
— Как в старые добрые, — вторила ему Вилка.
— Всё с вами ясно, — закатила я глаза, решив оставить парочку наедине.
***
Сидя с мамой вечером на диване за просмотром телевизора, ощущала на себе странное давление вселенского заговора.
Артём и Вилка пропали со всех радаров и не появляются в стенах университета уже четыре дня подряд. До этого они, сразу после своего свидания, явились на пары, но просидев половину первой из них, взялись за ручки и просто сбежали. Полторы недели кипящей романтики и отрыва от общества.
В какой-то степени я им завидовала. Самой чистой белой завистью.
В моем случае романтикой и не пахло. Игорь пропал. Вернее, он не пропал, но и сигналов от него мне тоже не поступало. Ни звонков, ни смс, ничего… Ничего с той самой ночи, в его квартире. Он, конечно, взрослый, занятой мужчина и понятие о романтике у него своё или же вовсе отсутствует, но, думаю, время на одно смс или короткий звонок можно было бы найти.
Я могла бы прийти к выводу, что он получил всё, что хотел, поэтому я больше для него не интересна. Но ведь секса у нас так и не было. Вино, разговоры, поездка по ночному городу.
О том разврате на диване вспоминаю, краснея…
Может, стоит написать ему первой? Или лучше — позвонить? Или продолжать строить из себя гордую даму, за которой нужно бегать и молить о капле внимания?
— Чего пыхтишь? — спросила мама, не отводя взгляд от телевизора. — Сериал не нравится?
— Да нет, нормальный, — дернула я плечом и продолжила гипнотизировать телефон в своих руках.
— Жених не звонит, не пишет?
— Что-то типа того, — ответила ей неопределенно. — Как ты поняла?
— Трудно не заметить, как ты гипнотизируешь телефон последнее время. И еще дома торчишь со мной перед телевизором. Позвони уже ему сама и не жуй себе мозг. Кто, вообще, придумал, что мужчина должен звонить, писать, приходить, делать какие-то шаги первым? Ему одному эти отношения нужны, что ли? — жестикулировала мама, поднимая свою любимую тему. — Не женщина, а пиломатериал какой-то.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Почему? — отвлеклась я от телефона.
— Сама подумай, — повернулась ко мне мама. — Не знаю, как в ваше время, но в моё — женщина или девушка, не важно, ждала, что мужчина к ней подойдет первым и начнет обхаживать. Получается, женщина — это эдакое дерево, к которому мужчина должен прийти, потому что дерево же не ходит, — состроила она забавную рожицу. — Потом мужчина должен ходить вокруг да около этой женщины-дерево, пока не повалит её. А потом, когда повалил, он уже с этим бревном в постели и упражняется, потому что она же женщина, а женщина не обязана пыхтеть, потеть и выворачиваться в постели для мужского удовольствия. Оно же ему надо, а не ей. Ну, не идиотизм ли?
— Я думаю, сейчас у многих женщин кроны полысели, — рассмеялась я.
— Не дай бог, Дианка, ты станешь этой женщиной-деревом, поняла? — пригрозила мама мне пальцем. — Так что подняла свой зад, напрягла пальчик и позвонила своему женишку. Ничего с тебя не упадет, если ты первая шевельнешься. Давай! Чего села?!
— Если он меня отошьёт, то ты идешь за мороженым, — ткнула в ее сторону пальцем, спрыгивая с дивана.
— Не отошьёт, — уверенно закивала мама. — Мою принцессу никто не отошьёт.
Зашла в свою комнату, закрыла за собой дверь и навалилась на нее спиной, собирая имеющиеся у меня крупицы смелости.
Попытаться-то стоит.
Мама права — эти отношения мне нужны. Не знаю, нужны ли они так же Игорю, как мне, но лучше попробовать и, возможно, почувствовать себя дурой, получив отказ, чем не пробовать и чувствовать себя дурой, упустившей, возможно, единственный шанс на счастье.
Вдохнула полной грудью, зажмурила глаза и, не глядя, коснулась строки с именем «Игорь». Поднесла телефон к уху и, кусая губы, стала вслушиваться в гудки.
Первый…
Надеюсь, он ничем серьёзным не занят.
Второй…
Надеюсь, он не пошлет меня сразу, как назойливую фанатку.
Третий…
Может, бросить трубку, пока он не ответил?
— Да? — короткое, сухое.
Сердце подкатило к горлу.
— Игорь, привет. Я не вовремя?
— Диана, — выдохнул он моё имя значительно мягче, чем ответил на звонок. — Трудный день. Дни…
— Я могу чем-то помочь? — мягкими шагами мерила комнату, чувствуя, как от волнения скручивало желудок.
— Нет, Диана, — глубокий вдох и приглушенный звон.
Очень похоже на кубики льда, которые роняют в стакан.
Низ живота налился приятной тяжестью от воспоминания об одном очень шаловливом кубике льда.
— Как знаешь, — выронила нарочито весело, стараясь игнорировать укол обиды. — Мы встретимся когда-нибудь еще?
— Я позвоню тебе, — ответил он и на этом наш разговор закончился.
Он просто бросил трубку.
Глядя на погасший экран телефона, чувствовала себя назойливой мухой. Зачем я только позвонила ему? Теперь он будет думать, что я бегаю за ним и, возможно, его статусом.
Дура, блин!
Швырнула телефон на постель и запустила пальцы в волосы, слегка их взлохматив.
Всё! Разочек попыталась не быть деревом и хватит. Вернусь в гордую стойку, как делают все.
Досадливо топая, вышла из комнаты и вернулась на свое место на диване рядом с мамой.
— С тебя мороженое, — бросила ей не глядя.
— Отшил, что ли? — не поверила она мне.
— У него был трудный день. Дни, — повторила его слова, дергая ногой в воздухе.
— Угу, — кивнула мама каким-то своим мыслям. — Ты говорила, что он старше тебя. Стало быть, парень уже взрослый. Наверное, даже мужчина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Медленно кивнула и повернулась к ней для порции очередной житейской мудрости.
— И ты думаешь, что взрослый работающий мужик станет сидеть с телефончиком в руках и ждать, когда там ему кто-то позвонит? Пусть даже такая прекрасная красотка, как моя дочь? Я ему, конечно, в тыкву дам при знакомстве за то, что он не ждет звонка от моей дочери, — пригрозила она. — Но ты сама вспомни, как ты или я после работы заваливаемся домой. Мы же просто минут двадцать тупим в стену и только потом возвращаемся к жизни. Может, ты позвонила ему в момент сокровенного тупежа?
