— Терпение вознаграждается, — выдыхает мне в губы и уходит прочь.
Одним глотком осушаю бокал до самого дна. Разгрызаю кубик льда, силясь понять, что он имел в виду.
Мне нужно его дождаться или пойти следом за ним в душ?
Терпение вознаграждается…
Значит, терпение?
Всего два бокала вина и Игорь появляется в дверном проеме в одном лишь полотенце вокруг бедер.
Чем ближе он подходит, тем лучше я вижу капли воды, стекающие по его торсу прямо в поросль черных волос, что ведут свою дорожку вниз под полотенце, где член уже разбил себе палатку класса люкс.
Бедра рефлекторно сжимаются, и я уже не в силах держать себя в руках и делать вид, что ничего не чувствую, когда вижу сексуальное лакомство прямо перед собой.
Полотенце — всего лишь условность, от которой можно избавиться ловкими движениями пальцев.
— Не сбежала? — спрашивает Игорь и заходит за диван, чтобы достать что-то из высокого комода.
— Стало любопытно, какое вознаграждение мне будет за терпение, — веду плечом, сохраняя притворное равнодушие в голосе.
— Тебе понравится, — шепчет искуситель, и мои глаза накрывает тугой повязкой.
— Что ты задумал?
— Расставь ноги шире и доверься ощущениям.
Послушно выполняю его приказ. Расставляю ноги шире, руки кладу по сторонам от бедер и вжимаюсь спиной в спинку дивана.
Лишенная зрения, острее воспринимаю слухом обстановку вокруг.
Шаги. Тихие, неторопливые шаги доносятся до уха в момент, когда Игорь обходит диван, останавливается напротив, и движения затихают.
Настораживаюсь, понимая, что он совсем близко, но бездействует.
Пока.
Неожиданно чуть выше колен ложатся ладони, и пальцы впиваются в кожу. Рефлекторно хватаюсь за широкие запястья, но Игорь перехватывает мои руки и вжимает их в диван по сторонам от меня.
— Доверься мне, — шепчут его губы в мои, и я тянусь за поцелуем, но ничего не получаю.
Руки вновь исчезают, но в этот раз я не слышу никаких движений. Значит, он всё еще стоит напротив. Я чувствую, что он совсем близко. Так и хочется до него докоснуться, но останавливаю себя, приняв игру, согласно которой я должна ему довериться.
Это почти нереально, учитывая тот факт, что мы едва знакомы. Но сейчас он стоит передо мной в одном только полотенце, а я сижу напротив, раздвинув ноги…
— Перестань думать, Диана, — бросает строго Игорь.
Вздергиваю подбородок на его голос.
— Это сложно.
— Хм, — хмыкает он и в воздухе что-то едва уловимо меняется. — А если так?
Его руки вновь ложатся на колени и плавно направляются вверх.
Судорожно вбираю ртом воздух, когда он пересекает линию чулок и касается обнаженной кожи. Пальцы ловко ныряют под оторочку и мягко поглаживают обнаженные участки бедер.
Один из чулок медленно ползет вниз, обнажая бедро. Игорь следует за ним, оставляя дорожку влажных поцелуев до самой щиколотки, пока чулок не исчезает с моей ноги.
Откидываю голову, зажмуриваюсь, впиваюсь ногтями в обивку дивана и дышу сквозь стиснутые зубы, понимая, что если бы я видела всё своими глазами, то залилась бы краской и заставила его остановиться.
— Ну, как? — ехидно спрашивает мой искуситель, ведя кончиками пальцев вверх от щиколотки, к колену и выше до основания бедра. Порхающими движениями проводит по клитору через тонкую ткань кружевных трусов
С шипением втягиваю воздух и облизываю пересохшие губы.
— Заткнись и продолжай, — выпаливаю на одном дыхании.
Тихая усмешка и дорожка влажных поцелуев пролегает по второй ноге, повторяя путь до самой щиколотки.
Вечер только начался, а с меня уже сняли чулки…
Теплые ладони вновь ложатся на колени и шире расставляют мои ноги.
Без слов поддаюсь и поднимаю руки, когда Игорь тянет платье за подол вверх.
Еще один элемент гардероба летит в сторону. Осталось только два, но и они не могут являться большой преградой между нашими телами.
Неожиданно горячие губы касаются моих. Скользящее проникновение языка заставляет приоткрыть рот и пустить его в свои границы, чтобы перерасти в агрессивное сплетение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Не сдерживаюсь. Запускаю пальцы в его густые волосы и тяну на себя. Выгибаюсь в спине, желая прижаться к нему и ощутить желанное тепло мужского тела.
Вокруг запястий смыкаются твердые пальцы и возвращают мои руки на диван по сторонам от бедер.
Почти хныча, расстаюсь с губами, которые медленно отдаляются.
— Терпение, Диана, — напоминает низкий голос, и я досадно кусаю губы. — Остынь немного.
К губам прижимается что-то холодное.
Послушно открываю рот и принимаю угощение, поняв, что это кубик льда. Впиваюсь в него зубами и прохожусь языком по гладкой поверхности.
Кубик выскальзывает и, контролируемый Игорем, ползет вниз: по подбородку, шее, по ложбинке между ключицами. Спускаясь к ложбинке между грудей и ниже к плоскому животу, пока не замирает у края трусиков. Ведет линию вдоль края туда и обратно.
Я чувствую, как стремительно тает лёд, растекаясь влагой по разгоряченному телу, которое жаждет того, чем его лишь дразнят.
Кубик льда ныряет под резинку, и я не сдерживаю стон предвкушения.
Ногти снова впиваются в обивку дивана, а ноги так и хочется свести вместе, чтобы хоть как-то себе помочь.
— Терпение, — снова этот голос, толкающий во грех.
Расставляю ноги еще шире и призывно подаюсь вперед, красноречиво давая понять, что для полной эйфории мне нужно совсем немного.
Кубик льда выскальзывает из трусов, отзываясь во мне разочарованием, которое тут же тонет в протяжном стоне наслаждения, когда обжигающая прохлада касается набухшей горошины клитора через тонкую кружевную ткань.
Плавные круговые движения, под которые я подстраиваю движения своих бедер, почти сводят с ума. Вихрь эмоций бушует внутри, снося последние баррикады непорочности.
— Сильнее, — шепчу я, желая, чтобы он усилил давление.
Но вместо этого всё прекращается. Лёд исчезает, но прохлада снежной лавиной проносится по телу. Ровно до того момента, пока горячий рот не накрывает влажные от растаявшего льда и горячего желания складки через ткань трусиков, которые уже не считаются для нас преградой.
Снежная лавина в теле в одно мгновение превращается в вулканическую лаву, что берет своё начало там, где Игорь умело ласкает языком, наращивая темп.
Пальчики ног подгибаются. Искры сладкого безумия рассыпаются по всему моему существу, когда я, откинув последние внутренние барьеры, хватаюсь за его волосы и прижимаю теснее к пульсирующей плоти.
Игорь не сопротивляется и лишь впивается пальцами в талию, словно насаживая меня на свой язык.
С криком рассыпаюсь крупной дрожью в его руках, чувствуя горячую пульсацию между бедрами и внизу живота.
В закрытых глазах сияют звезды. Жадно хватаю ртом воздух, не в силах надышаться. И понимаю, что в этом нет необходимости, когда влажный язык проникает между губами и снова вступает в бешеный танец с моим языком.
Широкая ладонь ложится на затылок и слегка давит, углубляя поцелуй.
Хватаюсь за широкие плечи ногтями. Поднимаю дрожащие ноги, желая обхватить его торс, но Игорь исчезает, стянув с моих глаз маску.
Немного щурюсь от тусклого освещения и вижу, как силуэт Игоря заходит за диван, где через секунду шумят колесики выдвигаемого ящика, в который он возвращает маску.
Влекомая раскованностью, что он мне подарил, встаю рядом с диваном и обхожу его тем же путем, что и Игорь. Становлюсь позади него, обхватываю его торс кольцом рук и прижимаюсь щекой к широкой горячей спине.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А ты? — тихо спрашиваю и аккуратно запускаю пальчики ему под полотенце.
— Я думал, ты скромнее, — произносит он хрипло и шумно вдыхает, когда я касаюсь густой поросли.
— Ты только что окончательно меня испортил, — шепчу, осыпая его спину поцелуями.
