у подполковника были не слишком большие, поэтому он купил средний по цене китайский смартфон, однако от приобретения сим-карты отказался.
– Я со старого аппарата поставлю, – сказал подполковник продавцу-консультанту и показал ему телефон Ларисы Витальевны.
– А она подойдет? – осведомился тот. – Здесь микрокарта нужна.
– А здесь такая и стоит, – заявил Виктор Васильевич, но поймал взгляд продавца, рассматривающего мобильник в его руке, и потому добавил: – Там микрокарта в рамке. Я ее выломаю.
– Да, сейчас почти все в рамках выпускаются, – согласился продавец. – На любую трубку годятся. И простые можно поставить.
Теперь осталось только купить саму сим-карту. Для этого подполковник Россомахов поехал на Комсомольскую площадь, поставил машину на платной парковке и зашел в здание Ярославского вокзала, где видел однажды продажу таких симок. Место торговли он нашел сразу, приобрел карту, вставил ее в аппарат и тут же позвонил полковнику Личуткину.
Тот сохранил в памяти своего телефона его новый номер и сказал:
– Спасибо. Будем созваниваться. Я хочу сразу сообщить тебе, что командованию об обострении ситуации доложил. Меня официально подключили к решению вопроса. Анна Ярославна в настоящий момент находится в больнице. – Полковник сообщил Виктору Васильевичу адрес и номер больницы и палаты. – Это, как мне объяснили, шестой этаж семиэтажного корпуса. Послеоперационная отдельная палата. Она платная. С тебя за ее использование потом будут высчитывать какие-то суммы. Я сказал, что ты возражать не будешь. Иначе придется платить мне. Надеюсь, ты не против?
– Конечно, товарищ полковник. Я оплачу все расходы.
– Правильно. А пока всю сумму полностью внесла наша служба. Вопрос с охраной я решил. У палаты, по согласованию с администрацией больницы, будут поставлены два часовых из состава нашего спецназа. Им представят лечащего врача и заведующего отделением. Кроме них и дежурной медсестры они к пострадавшей никого не допустят. Я думаю, охрана уже на месте.
– Еще вопрос, насколько я понимаю, важный, но я впопыхах пропустил его во время прошлого разговора. Анна сказала, что у Виталия есть брат. Он, кажется, служит в ГРУ или в ФСБ. Точно она не знает. Предполагаю, что именно через брата была организована провокация против меня, та самая подстава в Сирии. Вы не могли бы по номеру машины определить фамилию Виталия?
– Я помню этот номер. Вчера специально посмотрел, – сказал полковник. – Сделаю по официальным каналам. ГИБДД в таких делах нам не отказывает.
– Машина может быть зарегистрирована на фирму, но среди ее руководителей должен быть человек по имени Виталий. Думаю, на такой дорогой машине может только кто-то из начальства ездить. Какому-нибудь простому менеджеру такая роскошь не по карману.
– Сделаю. Разберемся. Сейчас отвези телефон Ларисе Витальевне. Она ждет твоего звонка. Я уже с ней разговаривал.
– Понял. Я поехал.
Москва – город очень большой. Виктор Васильевич воспользовался общим правилом столичных водителей – ехать с той скоростью, которую позволяют дорожные обстоятельства. То есть намного быстрее, чем разрешают правила дорожного движения. Иначе по Москве передвигаться сложно. Когда движешься медленнее общего потока, теряешь ориентацию. Если сам ни в кого не въедешь, то тебя стукнут обязательно.
Так, на хорошей скорости, он и въехал в собственный двор, но вовремя вспомнил, как минувшим вечером полковник Личуткин с трудом избежал столкновения с машиной полиции, и притормозил. Оказалось, что Виктор Васильевич сделал это очень даже вовремя, потому что к выезду из двора от соседнего дома повернул старенький «жигуленок». Но разъехались они благополучно. За рулем «жигуленка» сидел офицер полиции. Не хватало еще в такой нелепой ситуации попасть в лапы стражей порядка!
«Тебе следует быть аккуратнее и осторожнее», – сам себе мысленно сказал подполковник Россомахов, направляя машину на привычную парковку.
Тут он заметил черный микроавтобус «Фольксваген», стоявший у подъезда. На нем не было никаких полос с надписью о принадлежности. Однако Россомахов помнил о вечернем визите группы захвата ФСБ и слегка насторожился.
Не понравились Виктору Васильевичу и два человека, стоявшие у подъезда. Одеты оба были как бомжи. Но реалиям не соответствовало то обстоятельство, что эти люди были аккуратно побриты. Расстояние от парковки до подъезда позволяло это рассмотреть. Особенно не вязалась с бомжовской сущностью белозубая улыбка одного из мужчин, одетых в такие лохмотья, что не каждый бездомный бродяга посчитает приличным для себя так нарядиться. Что же касается улыбки, то бомжам бывает негде и нечем ежедневно чистить зубы. Некоторые из них вообще не делают этого принципиально, даже если такая возможность подворачивается.
Виктор Васильевич подозревал приближение новой неприятности. Он вытащил из-за спины пистолет, передернул затвор, оставил оружие на коленях, вытащил мобильник и стал звонить на домашний телефон Ларисе Витальевне.
Она ответила сразу:
– Выхожу. Уже в дверях стою.
– Лариса Витальевна, это Россомахов, ваш сосед. Я вас жду в вашей машине.
Последовала недоумевающая пауза.
– Виктор Васильевич! Вы сами приехали?
– Сам. А кто же еще мог приехать?
– Мне пару минут назад позвонили и сказали, что два бомжа стоят у подъезда. Они мне передадут телефон от вас. Мол, сами вы не успеваете.
– Да. Они там как раз и стоят, – сразу сориентировался Россомахов. – Но телефон я у них уже забрал. Сам успел. Выходите.
После такого предупреждения ситуация не могла не обостриться. Рука подполковника сама собой легла на рукоятку пистолета и привычно сжала ее.
Конечно, это был не привычный пистолет Стечкина, из которого подполковник Россомахов от пояса стрелял с десяти метров так, что из карточного туза без проблем делал девятку. При этом помощник, уверенный в точности его стрельбы, обычно держал карту, зажатую двумя пальцами, рядом с головой. Однако пистолет Стечкина может быть только боевым оружием, но никак не наградным, потому что он автоматический.
Но и из пистолета Макарова Россомахов стрелял тоже достаточно хорошо, несмотря на то, что многие относятся к этому оружию с презрением. В глазах опытного спецназовца этот негатив показывал только качества стрелка, но никак не пистолета.
Расстояние в двадцать пять метров, которое отделяло парковку от двери подъезда, для прицельной стрельбы было практически идеальным. Это первая тренировочная дистанция при стрельбе в тире, привычная, на которой попадание гарантировано, отработано сотни раз.
Осталось только чуть-чуть подождать. Подполковник Россомахов хорошо помнил, что Лариса Витальевна пользуется лифтом только для того, чтобы подниматься, а спускаться она всегда предпочитает пешком. Это было связано со слабой формой клаустрофобии, болезни, которую можно побороть усилием воли. Но испытывать себя и напрягать волю лишний раз Лариса Витальевна не хотела, поэтому спускаться на первый этаж предпочитала пешком.
Виктор Васильевич поставил пистолет на предохранитель, засунул его под брючный ремень спереди и выбрался из машины. Металлическая дверь загремела
