— Пани, богатая пани, подайте бедному ветерану гуситских войн! Мне нечем кормить троих детей, жена умерла при родах, и я скоро тоже умру, — причитая, к Ракель от ворот заковылял грязный бродяга, припадая на левую ногу. Когда он подобрался поближе, в неподготовленный нос Коэн ударила смесь отвратительных запахов, но хуже всего был смрад гниющей плоти. Ракель инстинктивно потянулась к своей сумке, но поняла, что в этом странном мире вряд ли в хождении евро или кроны, а кредитные карты тем более бесполезны.
— У меня нет денег.
— Вы такая богатая, такая хорошо одетая пани, и не можете подать пару монет?
Бродяга говорил по-чешски, но некоторые слова Коэн с трудом узнавала или даже догадывалась о значении по контексту. Гуситские войны? Это когда было-то? В конце пятнадцатого века? Ракель осела на ступеньки крыльца крипты, не обращая внимание на побирающегося ветерана. Это многое объясняло. Все эти мелкие детали, не говоря уже об отсутствии электричества и машин.
— Какой сейчас год, пан ветеран?
— Дык, тысяча пятьсот седьмой, любезная и щедрая пани. — Бродяга пристроился на ступеньке недалеко от Коэн, вытянув больную ногу.
Не конец пятнадцатого, а начало шестнадцатого века. И что ей это дает? Что делать? Вернуться в крипту, найти ту комнату с костями и ждать опять радужного водоворота? Коэн решительно встала и направилась обратно в здание. Шепот появился в тот момент, когда она отворила низкую дверь каморки.
— Собери нас, иди сюда!
Коэн увидела тлеющее зеленое пламя на костях в центре комнаты. Именно там она упала и поранила руку. Огонь горел там, где капала ее кровь. Ракель почувствовала слабость, будто голоса и зеленое пламя забирают ее силы. Не будто! Так оно и было. Она смогла отшатнуться, не смотреть на изумрудное мерцание. Побежала, приподнимая подол длинной юбки национального чешского костюма. Пусть она попала, но пропадать не собирается. Не так, на поживу костям и зеленому огню.
Тяжело дыша, Ракель выбежала из крипты, она не остановилась, пока не миновала ворота. Голоса больше не были слышны, ничто не звало и не тянуло ее обратно. Можно остановиться, перевести дух. А куда дальше?
— Пани, что с вами случилось? — давешний бродяга опять подковылял к ней. Смотрел, нахмурясь. И Ракель отметила, что несмотря на весь его непрезентабельный вид, засаленные волосы и бурые повязки на ноге, он старался выглядеть лучше. Прореха на одежде зашита грубыми стежками, знавшая лучшие времена кожаная обувь подвязана, но явно с утра начищена.
— Так вы правда ветеран, потерявший жену?
— Истинная правда, добрая пани.
— А что у вас с ногой? Давняя рана?
— Нет, — он вздохнул обреченно: — Неделю назад…загноилась вся. Не жилец я, пани.
«Вторичная бактериальная инфекция, а антибиотики еще не изобрели», — осенило Коэн. Она еще раз посмотрела на ветерана. Надо куда-то идти, где-то жить, что-то есть. Вернуться в комнату с костями невозможно.
— Я знахарка, служивый пан. Денег у меня нет, но я помогу твоей ране. Найдется для меня комната в твоем доме?
Бродяга недоверчиво посмотрел на нее, а потом кивнул.
23. Чехия. Настоящее время
Секундус появился в спальне своей квартиры в Праге около семи часов вечера. Это было одно из самых скромных жилищ демона — всего двести пятьдесят квадратных метров площади. Он подумал, что стоит сменить квартиру на нечто побольше, раз он задержится в этом городе. Коэн наверняка понадобится пара недель, а то и месяц, чтобы завершить работу в текущей компании и перейти к нему. Секундус внимательно посмотрел на смартфон, который подмигивал светодиодом, оповещая о пропущенных звонках и сообщениях. Аппарат лежал на месте, где он его и оставил, но как-то не так.
Демон провел целый день в Нигерии, завершая свой двадцатилетний проект. Не то чтобы война ему надоела, но он решил на ближайшие десятилетия свернуть свою деятельность в этом направлении. Мировая общественность очень удивится, когда тянущийся годами конфликт прекратится. Оставлять вооруженное противостояние без присмотра демон не желал. Секундус никогда не провоцировал людей воевать, он очень любил наблюдать, как они это делают, корректируя происходящее по мере необходимости.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сотовая связь в Нигерии не работала. И сейчас демон, просматривая историю на телефоне, обнаружил сообщение и два пропущенных вызова от Ракель. Днем она была около его дома. Жаль, не получилось встретиться. Секундус по нити-связи отследил ее местоположение, нахмурился, обнаружив, что Коэн за городом. А ведь она сказала, что освободится около восьми. Что она там делает? Ткнув пальцем в контакт и слушая «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», демон нахмурился еще больше.
С легким хлопком Секундус переместился в городок Кутна-Гора. Он не стал появляться совсем близко от Ракель, выбрав точку вне здания.
Завывали сирены скорой помощи, пожарные в полном обмундировании и с противогазами выносили тела людей из костела. Дыма и запаха гари не было. Наспех натянутая ярко-полосатая лента отделяла зевак.
— Террористы?
— Нет, говорят, газ.
— Какой газ в церкви?
— Ядовитый.
— Половина посетителей в обмороке. Остальные побежали, двоих затоптали. Насмерть.
— Умерших не вывозят пока, под стеночкой складируют.
— А если газ сюда доберется?!
— Все, последний!
— Чисто!
— Оттесните зевак.
— Это все кости… Кости! — женщина, укрытая пледом, раскачивалась и шептала, почти недоступно для человеческого слуха, но Секундус расслышал это так же, как и гомон голосов, одновременно высказывающих каждый свое. Он чувствовал — Ракель еще внутри и она жива, иначе бы связь оборвалась.
Не тратя время на размышление, Секундус шагнул к ней, уже совершенно не заботясь о конспирации. Ему просто необходимо было убедиться, что с Ракель все в порядке. Обнять ее, почувствовать. Он впечатался всем телом в упругую радужную стену, которая, спружинив, откинула демона в сторону. Он пошатнулся, но устоял на ногах. Протянув руку, Секундус осторожно коснулся переливающейся пленки. Пальцы, не встретив сопротивления, прошли сквозь стену. Сделав шаг, он оказался с другой стороны тонкой радужной стены. Ощутил присутствие тринадцатой силы при пересечении, но больше ничего. Связующая его с Ракель нить уходила в это переливающееся марево. Самой девушки нигде не было. Демон влил свою силу в связь, заставляя энергетическую нить вибрировать. Он надеялся, что аномалия просто искажает восприятие, встав на пути связи. Прошелся по комнате, отслеживая, как меняется положение нити. Незримая связь, ощущаемая только самим демоном, уходила точно в центр радужной стены. Секундус сделал несколько кругов по комнате, не замечая, как под ногами хрустят кости, а зеленое пламя лижет подошвы ботинок. Он напоминал козленка на привязи, бродящего около вбитого в землю колышка.
Демон сделал рывок вперед, пытаясь проскочить дальше вдоль связи, но радужная пленка откинула его с той же силой, с которой он пытался преодолеть ее. Секундуса швырнуло на каменную стену. Ударившись спиной и затылком, он сполз на пол, ругаясь сквозь зубы. Зеленый огонь разгорелся ярче, охватывая не только обувь, но и ноги. Только сейчас демон заметил пламя. Это была сила другого рода, не связанная с аномалией. Голодная и жадная, она тянулась к Секундусу бродячей собакой, просила, ластилась, хватала крохи излучаемой демоном энергии.
— Помоги, собери нас, — услышал он тихий шепот. Присмотрелся внимательнее к тлеющим по всей комнате костям. Вскочил на ноги, уменьшая контакт с горящей зеленью. Он замер, погружаясь в статическое состояние, закрывая свою энергию внутри, не давая ни капле просочиться вовне. Изумрудное пламя, не найдя пищи, отползло от его ног. Очень долго так продержаться демон не способен. Доступные несколько минут Секундус, замерший в полной неподвижности, потратил на анализ окружающей обстановки. Его взгляд выхватил практически стершийся угол пентаграммы, выглядывающий в одном месте из-под костей, нос уловил слабый сладковатый запах крови еще не прошедшего инициацию Избранного. Пазл почти сложился в голове Второго демона. Кто-то из людей попал в эту комнату, где когда-то пытались провести ритуал. Поранившись и окропив кровью кости, человек стал Избранным, случайно ступив на грань двух миров. Проснувшаяся сущность принялась пить энергию, это объясняло обмороки и смерти людей, находившихся в здании. Но куда делся Избранный? Ведь именно его первым должен был высосать досуха зеленый огонь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
