Инопланетянин остановился посредине гостиной. Прежде чем сконцентрироваться, осмотрелся. Вновь внимательным взором обвел каждый предмет: вазу с цветами и рядом прощальное, адресованное Маруче, письмо, конверт со значительной суммой денег и рекомендациями для Панчиты — каждую деталь.
Вновь приготовился окончательно исчезнуть.
Нажал в определенной последовательности несколько кнопок на пряжке, но из синтонизатора посыпались искры. Инопланетянин почувствовал тряску во всем теле. «Дверь» отвергла его, не пропустила в другой мир, поскольку аппарат, регулирующий процесс перехода в другое измерение, оказался поврежденным.
Когда тряска прекратилась, Мишель осмотрел пряжку и убедился, что неисправность была в пусковом механизме синтонизатора. Возможно, повреждение произошло, когда на него напал Марио. Возникло новое осложнение, так как на починку аппарата требовалось определенное время, в течение которого в дом могла нагрянуть полиция. И, если имеется ордер на обыск, она дознается до правды или до части ее. Особенно, как и ожидал Мишель, если во главе полицейских прибудет инспектор Ороско.
Инопланетянин, собрав свои недюжинные интеллектуальные силы воедино, нашел неисправность и устранил ее, хотя это заняло больше времени, чем он ожидал. В тишине ночи его настороженные уши уловили далекий звук сирены полицейского автомобиля.
Мишель выпрямился, надел пояс. Наконец-то можно расстаться с планетой Земля.
В третий раз он приготовился к исчезновению. И в третий раз это не удалось сделать. Внезапно сзади на Фернанда набросился грузный Марио Прието, извергая поток ругательств.
В соседних домах удивленные соседи повысовывались из окон и дверей, спрашивая друг друга, что происходит в доме журналиста. Неужели скандалы декадентствующей публики докатились и до этого добропорядочного квартала? Усиливающиеся пронзительные визги полицейской сирены дополнили общую какофонию происходящего.
Не ожидавший нападения Мишель упал на пол. Навалившийся на Фернанда всем телом Марио тянулся руками к горлу инопланетянина, чтобы задушить его. Мишель, стараясь уберечь синтонизатор, утратил в какой-то мере эффективность самозащиты. Он лишь увертывался от сыпавшихся на него ударов и вжимал голову в плечи.
Снаружи, у крыльца дома, остановились несколько полицейских машин. Там уже толпились любопытные, прислушивающиеся к доносившимся изнутри крикам и звукам драки, грохоту падающей мебели.
Полицейские и соседи стали стучать в дверь и почти сломали ее, когда Мишелю удалось, наконец, освободиться от Марио. Ненадолго, но вполне достаточно, чтобы одним прыжком вскочить на ноги, затем с невероятной силой поднять с пола своего противника и отбросить его подальше от себя, к противоположной стене. Прежде чем опять потерять сознание от удара, Марио, невероятно изумленный, увидел, как Мишель дезинтегрировался» в воздухе и исчез в напоминающем дверь черном проеме, где мерцали похожие на далекие звезды огоньки.
Ворвавшиеся через минуту в дом полицейские обнаружили Марио Прието без чувств в гостиной среди полного беспорядка и труп Мишеля Фернанда в спальне. Отпечатки пальцев обоих имелись повсюду.
Ороско возглавил расследование. Полицейские удалили любопытных, пытавшихся проникнуть на место происшествия, чтобы разузнать подробности. Инспектор внимательно осмотрел все помещения. Один из полицейских достал фотоаппарат и быстро сделал несколько снимков лежащего без сознания человека и трупа. Затем он осторожно обернул платком обнаруженный в спальне стакан и показал его Ороско. Тот понюхал стакан, утвердительно кивнул головой и распорядился приобщить его к другим вещественным доказательствам.
Между тем, Марио Прието постепенно пришел в себя, принял сидячее положение, одной рукой держась за голову, а другой за пол. Ороско наклонился над ним.
— Почему ты убил журналиста? — спросил низким басом полицейский.
Марио бессмысленно посмотрел на инспектора, поскольку все еще не отдавал себе отчета в происходящем. Он не мог понять, почему так много людей в доме, почему некоторые из них в форме, почему здесь Ороско.
— Кого убил?.. Что ты говоришь?
Ороско хотел было ответить, но, заметив, что его помощник стоит рядом с протоколом осмотра, бегло пробежал глазами документ и вновь утвердительно кивнул головой.
Протокол, составленный в сухих и точных выражениях констатировал: в закрытом изнутри доме полицией зафиксированы следы борьбы, отпечатки пальцев двух человек, обнаруженных там же, — Марио Прието, избитого, но живого, и Мишеля Фернанда, отравленного и мертвого. Из протокола усматривалось: доказательства свидетельствуют о возможной причастности Прието к убийству журналиста.
Подозреваемый в убийстве с трудом поднялся на ноги, растирая ладонями шею и грудь. Марио все еще не понимал, что происходит.
Инспектор пристально посмотрел на него.
— Твое дело плохо. Здесь нет других отпечатков пальцев кроме твоих и убитого.
— Какие отпечатки? О чем речь?
Ороско едва скрывал отвращение, которое ему доставляло общение с Марио.
— Твои отпечатки. Те, что ты оставил, убивая Мишеля Фернанда.
— Ты сошел с ума! — воскликнул Марио в панике, рухнул в ближайшее кресло и трясущимся пальцем указал в сторону спальни. — Это он … Он убил. Мишеля убил другой Мишель…
— Неужели? — прервал его инспектор с насмешливой иронией в голосе.
— Журналиста убил его брат-близнец, одетый в золотистый костюм. Это он, этот брат, дрался со мной и находился здесь, в гостиной.
— О каком еще близнеце ты говоришь?
— Он исчез в черном проеме. Они похожи как две капли воды.
Ороско почесал голову, вспомнил, что двери и окна были наглухо закрыты изнутри.
— Ты хочешь сказать, что злоумышленник прошел сквозь стену?
— Нет, нет… Другой, этот другой Мишель, дезинтегрировался… Мы дрались… На нем был золотистый костюм. Внезапно он исчез… Я видел, как он исчез в черном проеме…
— Хватит! Хватит! Ты утверждаешь, что настоящий убийца испарился в воздухе? — Ороско обменялся насмешливыми взглядами с помощником. — Какой наркотик ты употребляешь? Индикатор показал, что ты не пил спиртного.
— Я же говорю… Он… Он…
— Хватит! — оборвал инспектор. — Довольно молоть чепуху! А теперь послушай меня. — Полицейский прохаживался по гостиной, заложив левую руку за спину и жестикулируя одновременно правой, чтобы придать дополнительную убедительность своим выводам, которые он извлек из сложившейся ситуации. — Ты оставался наедине с Мишелем Фернандом, как это случалось раньше. Вы заспорили. Его взгляды никогда не совпадали с твоими. Разозленный, ты решил убить его. Отравить, а затем инсценировать самоубийство. Подбросил письма, адресованные Маруче и Панчите, которые ты заранее написал почерком Мишеля. Журналист, догадавшись о твоих намерениях или заподозрив что-то, набросился на тебя, но уже было поздно. Яд подействовал, и Мишель, удалившись в спальню, умер там.
Помощник одобрительно хмыкнул, а Ороско продолжил:
— На стакане с остатками яда найдены отпечатки твоих пальцев. Кто-то из соседей позвонил нам, сообщил о происходящей в доме драке. Мы застали тебя здесь, на месте преступления. И, кто знает, какие истории ты еще выдумаешь, когда посидишь в камере…
— Но… Но… Все было не так… Я …
— Уведите его! — приказал Ороско. — На этот раз ты действительно влип, Прието. Правосудие воздаст тебе за твое злодеяние.
Услышав о правосудии, Марио испытал еще больший ужас. Очутиться в камере, да еще в обществе кого-нибудь из врагов, тех, кто знал его лично, его неблаговидные делишки, из-за которых его чуть не убили сегодня и заставили скрыться в доме журналиста Фернанда, означало верную смерть. Как заручиться поддержкой Ороско, который видел в нем убийцу Мишеля? Прието почувствовал, что ему необходимо бежать, скрыться в таком месте, где его никто не найдет. Марио отпрянул в сторону и бросился к двери. Один из полицейских преградил ему дорогу и мощным ударом кулака в живот остановил беглеца.
— Увидите его! — повторил приказ Ороско.
Два полицейских потащили подозреваемого к одному из автомобилей. Другие собрали доказательства и тоже удалились. Марио в полном смятении ума и чувств, зажатый на заднем сиденьи полицейскими с двух сторон, повторял, пока его везли в тюрьму:
— Это правда. Он дезинтегрировался. Я его не убивал. Я не могу находиться в тюрьме. Я не убивал. Убийца исчез…
Ороско остался наедине с трупом в доме журналиста. Инспектор размышлял. Его друга не стало. Теперь Мишель числился среди мертвых. Мишель, лучший его друг в течение многих лет…
Какими были последние моменты жизни Мишеля Фернанда? Инспектор вспомнил, как Марио без устали повторял свои измышления о двух Мишелях и о том, что один из них исчез в черном проеме.
