Навстречу выбегающим в зал вломились матросы и какие-то люди. Они стали помогать подняться всё ещё пребывающим на полу и ничего не понимающим людям, бесцеремонно тыкали электрошоками в каоли, выгоняя тех из зала, направляли туристов к эвакуационным капсулам.
Никто не пытался отключить музыку, вырывавшуюся из динамиков. Низкочастотный ритм перекрывал все звуки, внутренности весело пульсировали в такт биту. Происходящее напоминало скорее эпизод фильма, нежели реальные события.
Тина, оказавшаяся на полу рядом с подругой, стремительным ударом ноги, обутой в туфли на высоком и узком каблуке, отбросила одну из ящериц, намерившуюся было сцапать её за руку. Ящерица издала пронзительный рык, отлетела, зацепилась за чей-то стул и рухнула на усыпанный бокалами и тарелками ковер.
Через несколько мгновений девушки уже бежали по коридору вслед за капитаном в сторону главной рубки.
Солдаты и матросы, пытаясь хоть как-то сбить панику, тормозили бегущих и направляли в сторону лифтов и лестниц, ведущих на нижние палубы — к спасательным капсулам.
Пробежав довольно много для корабля, девушки, бесцеремонно оттолкнув попытавшихся их задержать солдат, оказались в двухъярусном помещении главной рубки лайнера. Здесь было очень тихо, если сравнивать с банкетным залом. Капитан, окруженный солдатами, четко отдавал приказы:
— Стрелки по местам! Перезарядка орудий! Всех пассажиров и персонал к эвакуации! Десант — готовность ноль!
На главном мониторе развернулась картина близкой битвы. Увеличенная в несколько раз панорама открывала вид на искореженные земные корабли, пытающиеся из последних сил противостоять агрессорам.
Нападающих же было очень много. Странные летательные аппараты, о которых ни Лика, ни Тина ничего не знали, двигались по направлению к Офелии. Временами тот или иной аппарат выплевывал сгусток ярко-белой плазмы, оставляющий за собой светлую полосу инверсионного следа.
На другом мониторе было видно, как плазменные разряды входят в атмосферу, сменяя цвет следа с молочно-белого на клубящийся угольно-черный.
— «Властелин», прикрывайте же эвакуацию! — проорал капитан.
— Сэр, «Властелина» больше нет. Он сбит, сэр, — не поворачиваясь, ответил сидящий на нижнем ярусе офицер. Должно быть, связист.
Подойдя к бортику, на который опёрся капитан и теперь разрывался проклятиями, Лика спросила:
— Капитан, кто на нас напал?
Спрашивать, что происходит, было бы глупо. На лицо нападение. Нападение на одну из важнейших и густонаселённых колоний Земли. Такой акт агрессии любой расой воспринялся бы однозначно: война.
Резко обернувшись, капитан, высокий мускулистый мужчина, чью аккуратную бороду уже коснулась седина, смерил Лику гневным взглядом и рявкнул:
— Что здесь делают посторонние? Немедленно их выгнать!
На девушек со всех сторон двинулись солдаты.
— Майор СОВРа Анжелика Макеева, сэр, — представилась девушка.
Слова белокурой красавицы заставили солдат остановиться, а капитана, уже забывшего напрочь о присутствии посторонних — снова резко обернуться. На этот раз взгляд его был изумленным.
— Это — майор СОВРа Мартина Плотникова, — кивнула Лика на подругу. — Мы хотим узнать, кто на нас напал.
Капитан быстро совладал с собой, подавив удивление. Опустившись в своё кресло, он повернулся к мониторам и несколько секунд молчал. Скорее всего, кто-то из команды проверял личности девушек, удостоверяясь в том, что на капитанский мостик пожаловали именно два майора СОВРа, а не самозванки. А удостоверившись, сообщил об этом посредством оперсвязи — у капитана в правом ухе виднелась её капля.
— Неизвестно, майор. Около четырех тысяч кораблей неизвестного класса и принадлежности атаковали планету и заградительные силы.
Голос его был сдержан. Как-никак, а перед двумя агентами Специального Отдела Внешней Разведки, тем паче майорами, стоило проявлять должное уважение и коррекцию, даже если идёт бой. Майоры СОВРа имеют полномочия брать на себя командование любым кораблём Военных и Полицейских сил Земли, а капитан никак не желал отдавать свой корабль в руки двух смазливых красоток.
Глянув на главный монитор, который крупным планом показывал разбитый крейсер «Пикария» и вытекающие из него горящие струи воздуха, Тина спросила:
— Каковы потери?
— Флот адмирала Баракинга, базирующийся на Офелии, разбит. Из тридцати восьми крейсеров осталось два. Флагман уничтожен. Орбитальная оборона подавлена на семьдесят шесть процентов. Оба крейсера сопровождения «Метрополии» уничтожены.
Девушки переглянулись. По словам капитана выходило, что Офелия практически полностью лишилась какого бы то ни было орбитального щита.
— Сама планета была атакована, сэр?
Капитан посмотрел на Тину горьким взглядом:
— Многие города уничтожены, майор… э-э… Плотникова. Многие. Они как будто знали, куда стрелять.
Помолчав, он добавил:
— Есть вероятность, что погибло до девяноста процентов населения.
По скулам Тины едва заметно прокатились желваки.
— Сейчас нападающие выстраиваются и начинают входить в атмосферу…
Перебив капитана, Лика задала вопрос:
— Что с лайнером?
— «Метрополия» сильно повреждена. Силовых полей больше нет. Двигатели взорвались. Кстати, кормы нет вообще.
Замолчав, капитан выслушал какой-то доклад, а потом сказал:
— Рекомендую вам, майоры, покинуть лайнер. Мы неуправляемы и падаем. Шансы не разбиться при посадке крайне малы…
Похоже, капитан привык всё оценивать в количестве шансов и процентов.
— Вы хотите сказать, что «Метрополия» рухнет на Офелию?
— Да. Именно это я хочу сказать, дочка. Команда останется на корабле, мы попытаемся хоть как-то сесть, а не просто упасть…
Капитан замолчал снова. Лицо его перестало что-либо выражать, и он просто смотрел, как горящий орбитальный комплекс, сойдя с орбиты, разваливается на куски в стратосфере. Его кораблю уготована была та же участь. Это в фантастических фильмах древности исполинские глыбы звездолетов спокойно входят в атмосферу планеты и даже садятся на ее поверхность. В реальности таких чудес быть не может, и все это знают. Люди, чья тяга к совершенствованию и универсализации оружия сравнима только с тягой к деньгам и славе, многократно пытались посадить большие суда. Была даже специальная программа под названием «Ударный крейсер планетарного типа», в узких кругах известная так же под кодовым названием «Проект-11883». Но кончилась она ничем: разбили в пух и прах несколько новейших звездолетов, а воз и ныне там. И «Метрополия» вовсе не «как-то сядет», а рухнет огромным куском металла, где не останется уже места для какой бы то ни было жизни.
Хотя стоит отдать должное капитану. Он человек достаточно мужественный, чтобы во время очевидной гибели корабля все еще пытаться спасти его. Или просто дурак, рассчитывающий на чудо…
— Скажите, офицеры, вы знали о нападении заранее? — голос капитана был сух. Он по-прежнему смотрел на съедаемый воздушным трением комплекс.
Девушки бросили взгляд на капитана. Тихим голосом Лика произнесла:
— Нет. Мы оказались на борту случайно, у нас отпуск.
Внешние камеры выводили на панорамные экраны грандиозную картину вторжения. «Метрополия», лишённая кормы, главных двигателей и энергии, летела в окружении сотен неизвестно чьих кораблей. Каждый из этих кораблей походил на гриб с толстой ножкой и мясистой, бугристой шляпкой. За ножкой тянулись «корни», добавляя большего сходства с земными полурастениями-полуживотными. У Тины промелькнула мысль о том, что все эти «грибы» наверняка должны быть соединены своими «корнями», получая этакое подобие грибницы. Периодически тот или иной «гриб» выплевывал вперёд сгусток плазмы, который уходил в атмосферу.
— Приказываю вам покинуть корабль, — решительно сказал капитан.
Его тон не предполагал никаких споров. Конечно, агенты СОВРа наделены огромными полномочиями и могут не подчиняться подобным приказам, но в данной ситуации, как рассудила Лика, подчиниться всё же следовало. И дело не в трусости — разведчики не способны (как думает начальство) испытывать такое чувство. Лика рассудила, что, покинув корабль на спасательной капсуле, у них будет больше шансов выжить. А значит — помочь оставшимся в живых, узнать, кто или что стоит за вторжением, связаться с руководством Разведки.
Короче, отпуск закончен едва начавшись.
Бросив последний взгляд на капитана, Лика произнесла:
— Удачи вам, капитан!
В сопровождении двух солдат девушки вышли из рубки и побежали к капсулам. По всем переходам корабля разносились пронзительные звуки тревоги, а спокойный женский голос требовал как можно скорее пройти к эвакуационным капсулам, не начиная при этом паники. Всё-таки, подумалось Анжелике, в данной ситуации лучше уж не спокойный и нежный женский голосок, а душераздирающий вопль. Иначе слишком заметен своеобразный контраст между происходящим и такой просьбой, слишком сильно нагнетает атмосферу подобное обращение.
