по такой жаре.
* * *
Роджер просидел на одной из скамеек в тени пальметто с четверть часа, стараясь не слишком углубляться в размышления, когда из-за угла показался Джем. Он брел по улице, лениво тыкая палкой в окружающие предметы.
Завидев отца, мальчуган отбросил палку и уселся рядом на скамейке, болтая ногами. Какое-то время оба молчали, слушая треск цикад и крики торговцев рыбой с далекого пирса.
— Папа… — робко заговорил Джем.
— Да?
— А ты станешь совсем другим? После обряда? — Мальчик поднял глаза; в уголках его широкого мягкого рта затаилась тревога. Господи, как же он похож на Бри!
— Нет, дружок, — ответил Роджер. — Я всегда буду твоим папой, что бы ни случилось. И ни капельки не изменюсь, — добавил он немного погодя.
— Понятно. Я так и думал! — Лицо Джема осветилось улыбкой. — Тогда какая разница? Если ничего не поменяется, то какой смысл в обряде? Почему это для тебя так важно?
— Вон ты о чем…
Роджер слегка отклонился назад, сложив руки на коленях. По правде говоря, он рассчитывал на некое духовное перерождение, хотя и понимал, что останется прежним.
— Видишь ли… — медленно начал он. — Отчасти потому, что так положено. Помнишь Маири и Арчи Маклиннов из Риджа?
— Ну да, — недоуменно кивнул Джем, не понимая, при чем здесь Маклинны. Роджер тоже не был уверен, что сумеет объяснить, но попытаться стоило — возможно, ему еще не раз придется отвечать на подобные вопросы.
— Мы отпраздновали их свадьбу на Пасху. Однако к тому времени у них уже был маленький сынок, который родился прошлой осенью. А значит, они больше года жили как муж и жена, хотя и не вступали в брак.
— Разве они не были обручены? — Джем нахмурил брови, припоминая.
— Были. К этому я и клоню. Обручившись, они вроде как заключили договор. Знаешь, что это такое?
— Да! Дедушка однажды показывал мне договор на владение землями Риджа, подписанный губернатором. Потом объяснил, что такое договор. Это когда две… э-э… стороны? Кажется, так он и сказал… Две стороны обещают что-то друг другу на бумаге и ставят свои подписи.
— Совершенно верно! — Роджер улыбнулся, глядя на просиявшего Джема. — Итак: Маири и Арчи заключили договор, хотя и не на письме, а только на словах. Ты когда-нибудь видел, как происходит обручение? Нет? Когда двое людей хотят обручиться, они договариваются жить как муж и жена ровно год и один день. Делать… то, что полагается делать супругам, заботиться друг о друге. Когда срок подходит к концу, им нужно принять решение: быть вместе или разойтись.
И если эти двое все еще хотят быть друг с другом, то так и живут дальше; однако если под рукой есть священник, который может их обвенчать, они женятся. Это тот же договор, только более… серьезный. И его нельзя расторгнуть. Пара дает обещание оставаться вместе до конца жизни.
— Так вот что значит «пока смерть нас не разлучит»!
— Именно!
Джем ненадолго задумался, переваривая информацию. В отдалении дважды прозвонил колокол, отбивая очередные полчаса.
— Получается, ты когда-то обручился с пресвитерианами, а теперь собираешься на них жениться? — спросил Джем, слегка нахмурившись. — А мама не будет против?
— Не будет, — заверил его Роджер, искренне на это надеясь.
Тут ему в голову пришел еще один пример.
— Ты видел, как дедушка иногда отправляется куда-то верхом с другими мужчинами?
— Да! — У Джема загорелись глаза. — Он сказал, я смогу поехать с ними, когда мне исполнится тринадцать!
«Черта с два!» — едва не выпалил Роджер, но вовремя прикусил язык. Джейми Фрэзер впервые угнал стадо овец в восьмилетнем возрасте; по мнению тестя, тринадцатилетний мальчик вполне способен выезжать с дозором, общаться с индейцами и противостоять лоялистам. Главное, чтобы ноги до стремян дотягивались!
Когда-нибудь ему придется научиться, — звучал в голове голос тестя. За мягкостью интонации скрывалась железная уверенность в собственной правоте. — Лучше рано, чем слишком поздно.
— Хмм… Так вот: замечал, как твой дедушка поднимает меч или ружье, давая остальным сигнал к отъезду?
Джем радостно закивал, и Роджер был вынужден признать, что у него самого по спине пробегали мурашки при виде Джейми с поднятым мечом.
— Этот сигнал означает «Следуйте за мной!». А если отряду будет нужно быстро переместиться из одной точки в другую, дедушка Джейми укажет мечом направление, и все сразу же двинутся в ту сторону. Он все тот же, кем был всегда, — твой дедушка, отец твоей мамы и просто хороший человек. Но иногда ему приходится вести за собой людей; тогда он надевает кожаный сюртук и берет в руку меч, чтобы все знали, кто тут главный.
Джем снова кивнул, внимательно слушая отца.
— Для этого мне и нужен обряд рукоположения. Чтобы люди знали, что я… вроде вожака. А духовный сан — мой меч. — И, если повезет, к моим словам даже будут прислушиваться, хотя бы изредка.
— А-а… — протянул Джем, начиная понимать. — Теперь все ясно.
— Вот и хорошо. — Он хотел погладить сына по голове, но вместо этого коротко пожал ему руку и встал на ноги. — Мне пора; я вернусь к ужину.
Из типографии просачивался аромат гумбо[190] из креветок, устриц и сосисок, причудливо смешиваясь с запахами чернил и металла. Тем не менее пахло довольно аппетитно.
— Папа! — окликнул Джем, и Роберт обернулся:
— Да, сынок?
— Лучше попроси у них настоящий меч. Думаю, он тебе пригодится.
71
Головы с плеч
Когда самые срочные заказы были напечатаны, сели обедать: разнеся листовки, Джем и Жермен вернулись с двумя ковригами хлеба из пекарни и миской креветочного фрикасе из таверны миссис Уортон.
— Мам, миссис Уортон просила вернуть миску! — Жермен явно не хотел посрамить честное имя распространителя печатного слова.
— Скорее всего, вечером у нас на десерт будет дыня — сейчас как раз сезон. Если увижу хорошие, куплю сразу две — одну отнесешь в таверну вместе с миской, — успокоила сына Марсали. — Так… Близнецы накормлены и проспят еще час-другой. Мы сходим на рынок, а вы с Джемом присмотрите пока за Мэнди. Тогда испеку вам к ужину пирог.
Мэнди страшно разобиделась, что ей не позволили пойти на рынок с Большими Девочками, но сменила гнев на милость, получив в собственное распоряжение верстатку и мешочек с литерами, из которых можно составить любые слова. А тетя Марсали обещала отпечатать набранный текст на бумаге и подарить племяннице.
— И не вздумайте подсказывать сестре, как пишутся плохие слова, иначе я все расскажу вашим отцам — неделю потом сидеть не сможете! — пригрозила
